Апостол Кармы (СИ) - Злобин Максим

— А получится? — Шапочка наконец высвободился из захвата.

— Должно, — вполне уверенно ответил я. — У всех получается, и у нас получится.

— Спасибо, Сергей Романович!

— Да рано ещё благодарить, — сказал я и тут…

И тут нам дали свет.

— Ура! — крикнул Панкратов. — Давайте отмечать!

— Что отмечать?

— Закрытое дело!

— Прошу прощения, а мы теперь каждое закрытое дело будем отмечать?

— Не будьте снобом, Ваше Сиятельство! Вам не идёт!

Жестом профессионального фокусника, Михаил Михайлович извлёк из кармана брюк стопку новеньких свидетельств, перемотанных жёлтой резинкой для денег. Запах свежей кожи аж в нос ударил.

— Повод есть, — тайник передал мне документы. — Официальное оформление на работу, как никак. К тому же мне изрядно надоело ждать, когда все вокруг осмелеют настолько, чтобы принимать джакузи во время рабочего дня, — Панкратов резко развернулся и направился в сторону гидромассажных ванн. — Хватит уже стеснения! Взрослые ведь все люди!

— Я тогда что-нибудь закажу, — подключилась Успенская-Меренберг и достала телефон. — Суши все едят?

В серьёзном кабинете сидел серьёзный человек. И серьёзен этот серьёзный человек был так, как никогда прежде. Ну а ещё бы!

— В каком смысле посадили?

Имя этого человека было слишком известно, — как в узких кругах, так и во вполне себе широких. И потому, когда разговор касался его теневой и не совсем законной деятельности, подчинённые ограничивались обращением:

— Ваше Благородие.

Мужчина с татуированным лицом поклонился и расставил руки в стороны, чтобы люди Его Благородия могли охлопать его на предмет жучков.

— Оставьте нас, — рявкнул Благородие, когда эта формальная процедура подошла к концу.

И остались Благородие с Татуированным вдвоём. И Благородие повторил свой вопрос:

— Что значит «посадили»?

— Видел ту срань, которая на улице творится? — издалека начал Татуированный. — Так вот этот придурок додумался своих работников в самый дождь выгнать на работу.

— Ну и что?

— Ну и то, что он их зарплаты как-то там крысил. Что-то с индексацией связано, с надбавками и… короче, нашли за что закрыть.

— Кто нашёл?

— Так всё те же. Каринский и эта его, — Татуированный хмыкнул. — Контора сраная.

— Так, — Благородие поджал губы. — Ты же в курсе, что он нам должен?

— Был должен, — поправил Татуированный. — А так да, конечно, в курсе.

«Плохо», — подумал Благородие: «Просто отвратительно».

Сперва его лишили постоянного источника дохода и из игры выбыл Григорьев. Да, с Григорьевым всё было неоднозначно. Сам он в схемах Благородия участвовать не пожелал, прижать целого графа было не так-то просто, — всегда оставался неиллюзорный шанс нажать слишком сильно и получить сдачи, — и потому мужчин связывал между собой старый добрый шантаж.

Благородие знал про бизнес на навозе, а Григорьев оформил у Благородия ежемесячную подписку на сервис «молчание».

Так что технически, деньги графа были просто приятным бонусом. К тому же лезть в дело, за которое взялась Канцелярия — настоящее самоубийство. Но вот Дандевиль… Дандевиль — это совсем другое. Этот человек был активом. Кубышкой, в которой хранились деньги, и эту кубышку буквально только что разбили без разрешения Его Благородия.

А Татуированный тем временем хоть и татуированный, а на самом деле человек далеко не идейный. И бо́льшая часть отморозков в его подчинении такие же. Пока их финансируешь, всё хорошо, и они за тебя горой. Но если денежный ручеёк перекроется, то как бы Благородию самому не стало худо.

А пути назад уже нет. Август не за горами, и надо переть до конца.

— Слушай, не нравится мне всё это.

— А кому же нравится? — спросил Татуированный. — Таких деловых колбас, как этот Сирожа, никто не любит.

— Я серьёзно. Как бы у нас потом проблем в Переславле не возникло с этой «конторой». Как бы всё в последний момент не сорвалось.

— Так а в чём проблема-то, Благородие? У тебя есть проблема, у меня есть решение. Кажется, именно на этом наше сотрудничество и построено. Делов-то? Дай отмашку, да мы с ребятами поехали.

— А справитесь?

— Пф-ф-ф, — вместо ответа Татуированный закатил глаза.

— Не надо недооценивать, слышишь? Парень на Новой Земле учился.

— А я учился на улице, что тоже знаешь ли… К тому же нас много. Ну так что, Благородие? Хорош уже телиться! Убиваем?

А Благородие задумался. Не в его характере было сомневаться, однако сейчас… последнюю неделю в Переславле и так творилось чёрт те что. С одной стороны, убийство Каринского поднимет ещё больше шумихи. С другой, Каринский эту самую шумиху и наводил. В одного. С самого момента своего приезда в город.

Так что:

— Ладно, — кивнул Его Благородие. — Только сделай всё тихо…

Не удивлю, если скажу, что купальник у Рыжиковой был закрытый. Мало того что по фасону бабушкин, так ещё и в горошек. Но даже так… чёрт, как же хороша!

— Михаил Михайлович, ну и что вы смотрите на меня своим воловьим взглядом? — Успенская-Меренберг потрясла пустым бокалом. — Может, уже додумаетесь подлить девушкам шампанского? Или нам каждый раз придётся вас упрашивать?

— Голубушка, я всегда рад поухаживать за девушками. Но делать это было бы куда удобней, если бы я находился с девушками в одном и том же джакузи.

— Исключено! — возразила Варвара. — Мы не настолько близки! Плавайте там, в своём лягушатнике, а к нам не лезьте. Единственная компания, которую мы с Ксенией Константиновной и Тха Кай Бок здесь приемлем, так это компания собаченьки. Правда, собаченька? Шаба-а-а-аченька…

С тем Успенская-Меренберг прыгнула на край джакузи в попытке дотянуться до Сайтамы. Спушапила всё, что только можно спушапить и тем самым аж до пунцовых щёк смутила Брюллова. Парень уже полчаса безвылазно сидел в соседнем джакузи и искоса поглядывал на её купальник.

И вот опять-таки не удивлю, если распишу купальник Успенской-Меренберг как «ненадёжную сеть верёвочек».

Хм-м-м… Интересно… а мои плавки тоже как-то раскрывают характер?

— Ух-хорошо! — а это из парилки вырвались Разорин с Шапочкой.

Первый после пары пива перестал на дух не переносить всё человечество, а второй окончательно расслабился по поводу потери прав. К тому же, у мужиков теперь была корочка за подписью Его Величества о том, что они являются сотрудниками «конторы» и это…

Скажем так: вселяло уверенность в завтрашнем дне.

Итак!

Играла музыка. Бурлили пузырьки. На столе стояли недоеденные сеты роллов, шампанское лилось рекой, а за окном на мосту умилительно мелькал автомобильный трафик. Но и о деле тоже забывать не стоит — покамест мы активно и не очень отдыхали, специальная программа Брюллова продолжала перебирать пароли и всё ещё пыталась вскрыть отцовский ноутбук.

Очередной долгий день подходил к концу. Время перевалило уже за десять вечера, и тут, когда меньше всего ожидаешь получить деловой звонок…

— Тихо! — крикнул я.

…у меня зазвонил телефон.

Кто говорит? Понятное дело, что никакой не слон. Судя по скрытому номеру, да ещё и настырному предложению сразу же ответить с видео, это был Его Величество. Уверен, что я в его списке дел нахожусь далеко не на первых строчках. Так что когда самодержец нашёл на меня время, тогда и позвонил. И не ему отчитываться.

Вот только отвечать сразу…

Сам я стою в одних плавках, а на заднем фоне банкет и девки полуголые в ванне плещутся. Так себе антикоррупционер получается.

— Рубашку! — крикнул я.

Моментально среагировав, Панкратов запустил в меня тряпичный комок.

— Музыку! — и Андрей вырубил колонки.

— А теперь тихо всем! — зажав телефон в зубах и на бегу застёгивая пуговицы, я побежал вниз, на первый этаж бывшего «Парославля».

Побежал, добежал и всё-таки успел ответить, не до конца исчерпав лимит терпения Императора. Дальше — без внезапностей. По ту сторону экрана действительно оказался Алексей Николаевич Романов.