Лекарь Империи (СИ) - Карелин Сергей Витальевич

И, что самое неприятное, общий желчный проток, холедох, был заметно расширен, что косвенно указывало на наличие камней и в нем. Холедохолитиаз. Не самый приятный диагноз, особенно для пожилой пациентки с сахарным диабетом. Но Захаровой я, конечно, ничего этого говорить не стал. Незачем пугать ее раньше времени.

Я закончил исследование, помог Антонине Павловне перебраться обратно на каталку и повез ее в палату. По дороге она несколько раз пыталась выведать у меня, что же я там такого увидел, но я только уклончиво отвечал, что для постановки точного диагноза мне нужны еще результаты анализов крови, и что пока рано о чем-то говорить. Она вздыхала, но больше не расспрашивала.

На сестринском посту меня уже ждали результаты анализов. Кристина, как и обещала, сотворила маленькое чудо — все было готово буквально за полчаса. Я взял распечатки и углубился в изучение цифр.

Так, что у нас тут? Повышенный билирубин, преимущественно за счет прямой фракции. Щелочная фосфатаза и ГГТП — тоже выше нормы. Лейкоцитоз небольшой, но есть. В общем, все признаки холестаза и воспаления. Диагноз подтверждался.

— Ну что, Илья, доволен? — Кристина, которая все это время стояла рядом, кокетливо закусив кончик ручки, и с интересом наблюдала за мной, наконец-то не выдержала. — Я же говорила, что все будет в лучшем виде! Так что, считай, ты теперь мой должник. И должок этот, — она многозначительно посмотрела на меня своими огромными голубыми глазами, — придется отрабатывать.

В ординаторской, как я и предполагал, Игоря Степановича не оказалось. За столами сидели только наши хомяки и с очень умным видом делали вид, что работают.

Я сел за свободный компьютер, якобы для того, чтобы внести данные в историю болезни. На самом же деле мне нужно было кое-что быстро проверить. Пара кликов мышкой, и я уже был в больничной базе данных. Нашел нужную пациентку, открыл ее карту… Так и есть. Все, что мне нужно было знать, я увидел.

Я свернул окно и повернулся к хомякам.

— Привет, коллеги! — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно более беззаботно. — А где наш многоуважаемый шеф? Не видели его случайно?

Троица синхронно подняла на меня свои «невинные» глазки.

— Игоря Степановича? — Белочка удивленно хлопнула ресницами. — Нет, не видели. Он утром ушел на важную конференцию в Гильдию и сказал, что будет только к вечеру. А что, что-то срочное?

Я едва сдержал усмешку. Ну конечно! «На конференцию в Гильдию». Как же.

— Да нет, ничего такого, — я постарался скрыть свое разочарование, делая вид, что верю им. — Просто хотел обсудить с ним одну пациентку. Ну, раз его нет, значит, подождет.

Я вышел из ординаторской, чувствуя, как внутри все закипает от легкого раздражения. Ну что за дети малые, эти хомяки. Пытаются переиграть меня на совершенно не том поле.

Врут так неумело, что даже смешно. Вместо того чтобы учиться и набираться опыта, они тратят время на эти свои мелкие, глупые интриги. Ладно, бог с ними. Сейчас мне предстоял разговор поважнее.

И, судя по тому, что я увидел в компьютере, разговор с Шаповаловым будет очень тяжким. Он наверняка упрется рогом, ссылаясь на правила и инструкции. Но ничего. Если он не захочет понимать по-хорошему, придется давить на него другими способами. У меня всегда найдется пара козырей в рукаве.

Я пошел бродить по отделению в поисках Шаповалова. И, о чудо, нашел его довольно быстро. Он стоял в конце коридора, у окна, и о чем-то оживленно беседовал с незнакомым мне лекарем в белом халате. Увидев меня, он прервал разговор и помахал мне рукой.

— А, Разумовский! Хомяк-переросток! А я уж думал, ты там до вечера будешь с Захаровой возиться! Ну что, разобрался? Или опять болезнь Кастлемана у нее нашел? А то я уже боюсь твоих диагнозов!

Я подошел к нему.

— Игорь Степанович, я закончил обследование пациентки Захаровой, — я протянул ему историю болезни и распечатки с результатами анализов и УЗИ. — Диагноз, к сожалению, не утешительный. Желчнокаменная болезнь, хронический калькулезный холецистит, холедохолитиаз. Учитывая ее возраст, сопутствующий сахарный диабет и частые приступы, ей показано оперативное лечение в плановом порядке.

Шаповалов взял у меня бумаги, быстро пробежал их глазами, потом еще раз внимательно посмотрел на УЗИ-снимки.

— М-да, Разумовский, ты, как всегда, прав, — он покачал головой. — Картина классическая. И диагноз верный. И тактика предложенная — тоже. Молодец. Только вот… — он как-то странно посмотрел на меня, — … только вот операции, скорее всего, не будет. Не положено ей.

Я был готов к этому ответу. Но все равно, слышать это от Мастера-Целителя было дико. Пришлось напрячь все свое актерское мастерство, чтобы ошарашенно уставиться на него.

— Как это «не будет»⁈ Как это «не положено»⁈ — я постарался, чтобы в моем голосе звучало искреннее возмущение, хотя внутри я был холоден как лед. — Игорь Степанович, вы же сами видите, что без операции она может умереть от осложнений! Или будет всю оставшуюся жизнь мучиться!

— Разумовский, ты меня слышишь или нет? — Шаповалов строго посмотрел на меня. — Я сказал — НЕ ПО-ЛО-ЖЕ-НО!

Глава 21

Я был готов к такому ответу, он не стал для меня неожиданностью. Что ж, раз по-хорошему не получается, придется немного поднажать.

— То есть как «не будем»? — сказал я с нажимом, стараясь вложить в свой голос максимум актерского мастерства и праведного возмущения. — Игорь Степанович, это же человек! Живой человек, который страдает! У нее камни в протоках, хроническое воспаление, диабет! Если ей не сделать операцию, она же просто умрет от осложнений! Или будет всю оставшуюся жизнь по больницам мыкаться, глотая обезболивающие горстями!

Шаповалов поморщился, как будто я предложил ему съесть тухлую рыбу. Ага, я бью ему по больной мозоли. Видимо, совесть у него все-таки не до конца атрофировалась.

— Разумовский, ты меня что, не слышишь? — он начал откровенно беситься. — Я тебе русским языком говорю: СТРА-ХОВ-КИ у нее НЕТ! Точнее, есть, но самая базовая, муниципальная, которая покрывает только самые дешевые манипуляции, и даже за экстренные случаи придется платить! А плановая лапароскопическая холецистэктомия с ревизией протоков, да еще и у пациентки с таким букетом сопутствующих заболеваний, — это, извини меня, дорогое удовольствие! Больница не будет работать себе в убыток!

Да, я проверил страховку Захаровой, как раз когда заходил в ординаторскую. Такая страховка была редкостью в этом мире. Не сказать, чтоб прям большой, но все же редкостью. В основном люди умудрялись купить что-то более приличное к пенсии, но получалось не у всех. Увы.

— Да какая, к черту, разница, есть у нее страховка или нет? — я уже вошел в раж, чувствуя себя как минимум Станиславским на сцене МХАТа. — Она же умрет, если ей не помочь! Вы что, этого не понимаете?

— А ты думаешь, я этого не понимаю, Разумовский? — Шаповалов тоже повысил голос. — Ты думаешь, мне приятно отправлять пациентов домой, зная, что им нужна операция, а мы не можем ее сделать? Но что я, по-твоему, должен предпринять? Из своего кармана ей операцию оплатить? Или, может, ты сходишь к ней в палату и спросишь, нет ли у нее случайно под подушкой десяти тысяч имперских рублей на «небольшое хирургическое вмешательство»? Но я, если честно, очень в этом сомневаюсь! Она же простая пенсионерка, откуда у нее такие деньги?

— А как же клятва целителя? — я с вызовом посмотрел ему в глаза, выходя на финишную прямую своего маленького спектакля. — Как же жизни людей? Разве они не дороже всех денег и страховок?

Шаповалов тяжело вздохнул и как-то устало потер переносицу.

— Вот в таком мире мы живем, Разумовский! Денег нет — но вы держитесь! Назначим ей желчегонные, спазмолитики, обезболивающие. Может, на лекарствах и магических зельях еще какое-то время продержится. Походит, помучается.

— Да ваши лекарства и зелья помогут ей ненадолго! — я уже почти кричал, входя в образ наивного и отчаявшегося идеалиста. — Качество жизни у нее все равно будет на нуле! Она же будет постоянно госпитализироваться с этими своими приступами! Это же не жизнь, а сплошное мучение!