Правильный лекарь. Том 12 (СИ) - Измайлов Сергей

— Ну как вам? — спросила магичка, когда мы входили в дом.

В прихожей на одинаковых пьедесталах стояли два почти идентичных золотых орла.

— А что, хорошо смотрятся, — сказала Настя, подойдя поближе.

— Эпичненько, — добавил я. — Ты родовой оберег заберёшь, когда у тебя будет своё жильё?

— А ты думал здесь оставлю? — усмехнулась Мария. — Размечтался.

— Жаль, — вздохнул я. — Снова будет асимметрия. Надо будет придумать, как расположить орла над дверью.

— Предлагаю сегодня пообедать не в столовой и не в оранжерее, а в тайной комнате, — предложила Настя.

— Это в той самой детской комнатушке на чердаке? — уточнила Мария, а её глаза загорелись от предвкушения. — Я только за, там уютненько. А через несколько лет там появятся новые жильцы, так ведь?

Две следующих недели я летал, как домик Элли в урагане. В госпитале я появлялся только в обед, чтобы поболтать с коллегами и спросить, как у них идут дела без меня. Рябошапкин за моим столом смотрелся очень представительно, но каждый раз напоминал мне, что он тут ненадолго.

Встречать приехавших новых преподавателей я взялся лично. Рассказывал им про новый университет и чем он будет отличаться от всех старых, расселял по квартирам в доходном доме, Прасковья записывала в блокнот, кому чего не хватает.

— Кстати, — обратился я к Прасковье, когда мы в очередной раз спускались по лестнице. — В холле каждой парадной надо устроить небольшую библиотеку. Поручи Савелию, чтобы он составил список литературы по рекомендациям Панкратова.

— Будет сделано, Александр Петрович, — ответила девушка, делая в блокноте пометку. — А когда состоится торжественное открытие университета? Я видела, как вы вчера разговаривали с Шапошниковым.

— В конце следующей недели, — ответил я. — Строительство таможни заканчивается почти синхронно с нами, но нам дали приоритет, они будут открываться на неделю позже.

— Вот и правильно, — улыбнулась Прасковья. — Университет важнее. А вы уже были в своём кабинете?

— Да, заходил вчера, — кивнул я. — Малахитовый настольный набор, который мне подарила Настя, идеально вписывается.

— Как и колечко на вашем пальце, — сказала девушка, потом продемонстрировала колечко и на своём пальце.

— Как так? — спросил я, немного опешив. Увидев испуг на её лице, добавил: — Нет, ты не пойми меня неправильно, я очень рад за вас, но я думал, что вы на свадьбу позовёте.

— Вы уж простите, Александр Петрович, — засмущалась девушка, — но мы по-простому, без пышных церемоний и банкетов, чисто в семейном кругу.

— Пышные церемонии не решающий фактор, главное — чтобы вы любили друг друга и у вас всё было хорошо. Поздравляю! Совет да любовь!

— Спасибо большое, — заулыбалась Прасковья.

Наконец настал тот день, которого я так долго ждал. Сегодня торжественная церемония открытия университета. Для меня это было даже более волнительно, чем день свадьбы, ведь в этот день я волей неволей буду в центре внимания у всего города и не только. Если бы мама помогла мне вчера заснуть, я бы непременно сейчас чувствовал себя бодрее, жаль, что Настя так не умеет.

Скажете, прожил полвека и не научился контролировать свои эмоции? Говорить всегда легко, советовать тем более. Гораздо сложнее подчинить самого себя и сделать все правильно с первого раза, тихо и спокойно. На чужих ошибках учатся мудрецы, которые своих совершали немало в своё время. У любого в жизни бывает такая ситуация, что пока лбом в стену не упрёшься, не веришь в её существование.

— Готов? — спросила Настя, когда я уже одетый при параде вышел к завтраку.

— Вроде да, — пожал я плечами и улыбнулся, взяв её за руку. Видел, как она за меня переживает. — Всё будет хорошо, а по-другому и быть не может. Ты ведь пойдёшь со мной?

— Других вариантов я даже не подразумевала, — сказала Настя, положив вторую руку поверх моей. — Даже если не будешь меня видеть в какой-то момент, всегда помни, что я рядом.

— Спасибо! — сказал я и дотянулся, чтобы поцеловать её.

Серафима принесла омлет в горшочках и топлёное молоко, высказав своё мнение о вреде кофе, в чём я с ней абсолютно не согласен. Ладно, сейчас не буду затевать этот разговор, потом проведу воспитательную беседу, а топлёное молоко было очень вкусным.

— А почему Мария на завтрак не пришла? — спохватился я.

— Серафима сказала, что она уехала с час назад, — ответила Настя. — Сам понимаешь, что прислуге о причине отъезда она не отчитывалась.

— А вечером за ужином ничего не говорила? — решил я уточнить. Вчера снова поздно пришёл домой.

— Вчера планов никаких не было, — пожала Настя плечами. — Может сегодня рано утром ей позвонили. Думаю, можешь у Волконского спросить, они периодически общаются.

— Это будет выглядеть, словно я беспокоюсь за своего ребёнка, — усмехнулся я. — Сама потом расскажет.

— Наверно лучше так, — улыбнулась Настя. — Ну что, идём?

— Да, нам пора, — сказал я, отодвинув от себя пустой горшочек и кружку. Несмотря на неважный от волнения аппетит я решил силу на дне не оставлять.

Мы приехали одни из первых. На площадке перед парадным входом в университет суетились организаторы торжества, в сторонке рассаживался духовой оркестр, сложа руки за спиной неспешно прогуливался Виктор Сергеевич и обводил взглядом парк, всех присутствующих и здание. Практически вслед за мной приехали Илья с Лизой.

— Сань, может тебе выдержанного махнуть? — предложил Юдин, потянувшись куда-то за пазуху.

— Спасибо, не надо, — сказал я, улыбнувшись. — Справлюсь. А у тебя с собой что ли?

— Ну да, специально для тебя брал, — похвастался довольный Юдин, но руку из-за пазухи вытащил пустую. — На всякий случай, говорят помогает.

— Дыхательная гимнастика лучше помогает, — возразил я. — Могу и тебя научить, это тайная техника Локли.

— Обязательно научишь, — сказал Илья, глядя мне за спину. — Только не сейчас. Кажется, губернатор уже пожаловал.

Я обернулся и увидел въезжающий на парковку лимузин. Потом ещё и ещё. Со всех сторон по тропинкам подтягивались преподаватели, студенты и собирающиеся поступать абитуриенты, жители города и его гости. Площадь перед зданием университета начала стремительно заполняться людьми, полицейские занялись распределением и упорядочиванием толпы, но всё было тихо, мирно, спокойно.

В другой стороне я увидел Волконского в обществе супруги, её дочери с мужем градоначальником. Туда же подошёл и губернатор со свитой. Приглядевшись, я заметил разбросанных вокруг агентов контрразведки, которые непринуждённо слонялись в толпе, практически не выделяясь из неё, просто я некоторых знал в лицо. Князь увидел мой взгляд, улыбнулся и помахал мне рукой. Сначала я удивился, увидев рядом с ним Марию, которая тоже помахала мне ручкой, зато теперь понятно, куда она исчезла.

Ко мне подбежала Прасковья и отдала красную папку с распечаткой моей речи, которую я должен торжественно произнести на церемонии открытия. Не подумайте чего дурного, речь я готовил сам, она просто занималась оформлением.

До церемонии оставалось минут десять, когда я заметил стекающихся с разных сторон представителей прессы, занимающих свои места. Была тут и та самая девушка, которая брала у меня интервью на открытии онкоцентра. Именно ей я и должен был потом отдать текст своей речи для публикации в газете.

И вот настал тот момент. Многотысячная толпа затихла, когда я поднимался на сооружённую специально для церемонии трибуну. Я сделал глубокий вдох и медленный выдох, обводя собравшихся на площади, видя среди них улыбающиеся лица коллег и Настю точно посередине. Красную папку положил перед собой и открыл, но, произнося речь, туда даже не заглянул, так как знал текст наизусть.

Речь была недолгой, минут пять, за которые я успел сообщить о важности открытия нового университета и его роли в преобразовании системы здравоохранения, после которого выиграют все, и медики, и пациенты. Не забыл высказать благодарность властям города, министерства здравоохранения и особенно выделил заслуги Обухова. Когда перевёл на него взгляд, увидел, что он растрогался и махнул на меня рукой. Впервые видел, как блеснули в лучах утреннего солнца слёзы в его глазах. Но ни за что не перепутаешь, что это были слёзы счастья. Неподалёку от него стояли мои родители и Катя в таком же состоянии души.