Без обмана 9 (СИ) - "Seva Soth"

— Неужели никто не заметил совпадения? Минами и Минамигон, — продолжала женщина. — Звучит почти идентично. Здесь есть связь! Все считают криптида с гор огромным силачом-обезьяной, а на самом деле это красивая девушка. Апостол соблазнил её, пользуясь уроками Пророка, потому минамигон и отдала ему своё золото, вместе со своей честью. Цукимото, вы обязаны изучить эту версию.

— Конечно, Касуми-сан, непременно ее проработаем, — соврал Дальновидность-Цукимото. Он явно отнесся к предположению Бережливости-Касуми с пренебрежением, даже не догадываясь, как близко она подобралась к истине. Надо будет Акире рассказать. Или наоборот, умолчать — ей не нравилось, что ее фамилию увязывают с чудовищем.

— Мы показали ролик экспертам, гонщикам с мировым именем. Все, как один, утверждают, что справились бы с подобным безупречным маневром только после долгих тренировок, досконально изучив автомобиль. Предположение о том, что с разворотом справится случайная школьная медсестра, высмеяли, — продолжал докладчик.

— И какие выводы мы можем сделать? — спросил Духовная Чистота.

— Ниида Макото сам по себе человек скучный и неинтересный. Вы все его видели, — высказался Ёкота, — но даже из такого невзрачного бухгалтера учение Пророка сделало успешного человека, привлекающего на свою сторону ярких личностей и особенно женщин.

— Его добросовестная работа в направлении благотворительности заслуживает похвалы. Нииде-сану не хватает только хитрости и амбициозности, и он мог бы занять своё место среди нас, — высказался Почтительность-сан, — стоит задуматься о том, чтобы ввести его во внешний круг. А далее ученик Пророка и сам пробьется во внутренний.

— Продолжаем наблюдение, поддерживаем любые инициативы, ни в коем случае не конфликтуем, выясняем больше про Надзо, — перечислил Цукимото, — я понял вас, уважаемый совет круга.

Больше ничего интересного на записи не осталось, кроме звуков отодвигаемых кресел и топота шагов расходящихся культистов. Интересная ситуация сложилась. Но самое главное я уяснил — Тэнтёвадо мне не враги. Они не прочь использовать «Апостола» — дурацкое прозвище — в своих интересах, но ничего дурного против меня не замышляют. Приемлемо.

Поискал в сети 16 декабря. В этот день родилась куча знаменитостей, включая известную актрису Киритани Мирэй, произошли мрачные события во времена второй мировой, началась англо-бурская война, был основан итальянский футбольный клуб Милан. Всё не то! Хотя Киритани-сан, надо признать, очень симпатичная и красное платье ей к лицу почти на том же уровне, что и с Мияби.

Интуиция подсказала добавить в контекст поиска вулканы. Вот оно! Дата начала последнего подтвержденного извержения горы Фудзи — 16 декабря 1707 года. Когда там наставница Амацу говорила, она впервые повстречалась с загадочной незнакомкой в красном? В каком году? Нет, не помню.

Глава 29

В моей любимой манге злодейский план Учихи Мадары заключался в том, чтобы погрузить весь мир в бесконечное цукуёми — сон, неотличимый от реальности.

Я тоже «спал и видел сны». Кажется, это выражение из Шекспира. Наверняка знаменитый гайдзинский драматург вдохновлялся «сном бабочки» китайского философа Чжуан-цзы, когда выдумывал свою фразу. «Кто я? Чжуан-цзы, которому приснилось, что он бабочка, или бабочка, которой снится, что она Чжуан-цзы?»

Что, если я не Ниида Макото, смотрящий сон о Хидео-сане, а ослепший художник Цукино Тенкай, находящийся в военном госпитале? Что, если вся моя жизнь — это прозрение умирающего о том, как изменится мир? Философские глупости! Мы с предыдущим Макото склонны к материализму, что несколько иронично, учитывая, кто мы с ним есть.

Поэтому сон снился именно мне — скромному бухгалтеру, любящему вкусно покушать. Наглый мошенник, тоже никогда не отказывавшийся от сладкого — лишь тень. Всего лишь архив.

«Видел» — неправильный глагол. Хотя бы потому, что Хидео-сан был слеп. Всё его тело ломило от от боли и это было даже больнее, чем во время взрыва. Но терпимо, он приучил себя не замечать. Зато, избавившись от зрения, предыдущий Макото вовсю положился за слух, обоняние и осязание. Мир для него превратился в сплетение из запахов, звуков и тактильных ощущений. Вполне прозрачное и понятное слепцу, но дикое и пугающее для меня.

— И где это находится ваша рука, Фукуро-сан? — строго спросил молодой женский голос.

— Не могу знать, Кобаяси-сан. Я ведь ничего не вижу, — воспринимался голос Макото, как чужой, принадлежащий древнему старику. Старому, но не утратившему волю к жизни настолько, чтобы проигнорировать молодую медсестричку, занятую установкой капельницы. Ладонь этого женолюба легла четко на её коленку и поползла выше, если верить тактильным ощущениям.

— Вы такой самостоятельный и смелый, что я уже начинаю сомневаться в вашей слепоте, — путешествие руки было прервано, чтобы начаться с новой точки старта — от талии и выше.

— Смелость — это именно то, что требовалось нам на войне, моя милая. Когда нас сажали в самолёт, давали последний глоток сакэ и отправляли умереть за Императора. Ни один не отказался от чести. Но этому Фукуро не повезло. Негодяи механики плохо сделали свою работу и я не долетел до американского авианосца. Я уже видел его силуэт на горизонте… прямо сейчас он находится перед моим мысленным взором.

Маневр от талии оказался отвлекающим, так как, пока медсестричка боролась с левой рукой, правая переместилась на её ягодицу.

— Вы невозможны! Я пытаюсь вам тут жизнь продлить, а вы пристаёте!

— Ох, милая моя Рейка-тян, разве это приставания? Этот старик всего лишь пытается показать, как рад вашему визиту. Вы — то солнце, что согревает сию мрачную палату. Жаль, мы с вами не встретились раньше, когда Фукуро был полон сил. Тогда бы вы от меня не ускользнули.

Короткий укол и игла капельницы проникла в вену, а мы с предыдущим мной ощутили жар, растекающийся по телу.

— Чувствую себя снова полным сил, как будто бы я снова молод, а сёгун Токугава опять восседает в Эдо…

— Хи-хи! Вы не настолько старый, вам не может быть сто лет, иначе как бы вы служили в авиации? Поймала! Поймала вас всё-таки на выдумке! — довольно рассмеялась девушка, не подозревая, что коварный трикстер специально заманивает ее в ловушку. Ничего большего, чем немного общения, другой Макото, сейчас Фукуро-но-Кагами Макото, от нее и не хотел. Скучно лежать в кровати и умирать, не находя сил даже для нескольких шагов.

— Да, в авиации. Сам адмирал Онидзука поднёс мне чашку сакэ перед вылетом, но… не повторяй моих ошибок, Кобаяси-тян. Руки мои тряслись от гнева на американцев… или потому, что накануне вечером мы с товарищами тоже пили сакэ. Я взял чашку и случайно, совершенно без злых намерений, выплеснул священное сакэ прямо на брюки адмиралу, ему в промежность. Со стороны смотрелось так, будто адмирал-сама оконфузился, кха-ха-ха. Но тогда никто не смеялся. Мы были камикадзе, но не самоубийцами. Я думаю, за тот момент боги меня и наказали, не позволив долететь. Испортили мне двигатель.

— Фукуро-сан, к вам посетитель, ваш племянник, — это было уже иное воспоминание, но всё о тех же последних днях старого обманщика. Физически ему становилось хуже. Дыхание давалось с трудом, но внутренний огонь пылал «силой юности». Кицунэ бывают дряхлыми, но не старыми.

Акияму Кэнсина мы с Хидео-саном узнали по походке. Всё так же немного косолапит на левую ногу, как во время памятного совместного побега с каторги. Пожалуй, он прибавил несколько килограммов, стареет. И суставы хрустят. Это уже отметил не я, расслышал призраки мыслей предыдущего Макото.

— Приветствую, сенсей, — я не мог видеть поклона, но легкое волнение воздуха оповестило о том, что Кэнсин-кун проявил почтение.

— Сменил сорт табака? И новый одеколон. Дела у тебя идут всё лучше и лучше. У меня для тебя новое задание, Акияма-кун. Женись! Кха-кха-кха!

Макото рассмеялся, сказав каверзу, а я почувствовал неприятный вкус крови у него во рту.