Без обмана 9 (СИ) - "Seva Soth"

— На ком? — не понял Кэнсин.

— Да хоть бы на Кобаяси-тян, сестре милосердия. Видел её? Я нет, но уверен, что красивая и ладная. Тебе давно уже пора обзавестись семьёй.

Мысленно нарисованный облик медсестрички сменился с абстрактной безликой, но симпатичной, девушки на хорошо знакомую мне Акияму Момо. Почему нет? Может она быть похожей на свою бабушку? Прабабушку? Больше «пра»? Я так и не выяснил, сколько точно поколений между нынешними Акияма и Кэнсином. Скорее всего, он прадед Момо-тян и её неприветливого старшего брата.

— Приятно слышать, что чувство юмора все еще при тебе, сенсей. У меня не очень хорошие новости от врачей. Но я взял на себя смелость обратиться к американцам. Их медицина сейчас продвинутей, и за деньги…

— Не давай им ни йены, — Хидео-сан снова закашлялся, — этот старик скоро умрёт, смирись. Но… кем ты меня вообще считаешь? Неужели ты думаешь, что такая ерунда, как смерть, повлияет на мои планы? — голос старого лиса наполнился внутренней силой. Той самой, что позволяла взять и приказать любому человеку так, чтобы добиться исполнения. — Помни всё, о чём мы говорили. Мои деньги ты поделишь на четыре части. Тебе и твоей семье, сиротским приютам, на собрание каменных лисиц и на дары храмам многорукой стервы Каннон.

— Фудзита-сенсей… я тебя не подведу, клянусь, но не понимаю, в чём афёра! — признался Акияма.

— О, это будет величайшая комбинация в этой моей жизни, но тебе про нее знать совсем не обязательно. Можешь считать, что я рехнулся на старости лет, поверил в карму и то, что добрые дела гарантируют мне то самое перерождение, которое необходимо для завершения начатых дел. Быть может, конечно, что длинноносые жрецы тысячерукой меня обманули… но…

— Вас невозможно обмануть, — с какой-то прямо-таки религиозной уверенностью объявил Кэнсин. А ведь ему сколько? Уже за сорок? Далеко не мальчик.

— Или я обманывал тебя, когда заставил поверить в свои навыки, дружище, — проскрипел Хидео-сан. — Насчет Кобаяси-тян я серьезно, присмотрись. В ней есть огонь, тот самый, что и во мне, но не такой жаркий.

— Она такая же, как вы, сенсей? — Акияма понизил голос до состояния тихого шепота.

— Ее бабушка, скорее всего. Этого мало, но женись на ней и старость до ваших детей доберется позднее, чем до остальных.

Опять нас с другим Макото обдало порывом ветра от резкого движения. Новый поклон.

— Только не рассказывай своей будущей невесте, что я никакой не бывший камикадзе, выживший при таране авианосца.

— Если она еще вас сама не разоблачила, то так ли она хороша? — я не мог видеть лица Кэнсина, но знал — он сейчас улыбнулся.

— Последнее, что я у тебя попрошу, дружище — мне нужно совершить одну поездку. Паломничество. В одно особенное место недалеко от Киото. Купи мне деревянный молоток.

— А в горы Минами вы съездить не желаете, сенсей? — у старого Макото буквально кровь вскипела от заданного мужчиной вопроса. — Я не знаю, кто та женщина, которую вы постоянно навещали, но было бы честно, если бы она знала вашу судьбу.

— Ей не надо видеть меня таким, Акияма-кун. Старым, больным, сжегшим свою молодость ради того, чтобы протянуть несколько дополнительных лет. Эй! Если ты начнешь сейчас рыдать, я тебя выгоню и велю не пускать! Ей не надо знать, что я мертв. Не стоит убивать её надежду.

— Я поговорю с доктором и получу от него разрешение на твоё паломничество, сенсей. А сейчас мне пора, иначе Кобаяси-сан выбросит меня за дверь силой. Все сроки посещения нарушены.

— Фукуро-сан, вам пора ставить новую капельницу, — прозвучало из-за двери палаты вместе с негромким стуком.

— До завтра, «племянничек», хе-хе-хе…

— Скажите, Фукуро-сан, а вы верите в знаки свыше? — спросила медсестра, воткнув иглу в истончившуюся вену старика. — Мне сегодня приснился странный сон. Ваш племянник, он в нём был.

— Отличный сон, моя милая. Кэнсин богат, хорош собой и прекрасно воспитан. Лучшего жениха ты в Нагано не найдёшь.

Смущение девушки и прилившую к ее лицу кровь старый сводник почувствовал, несмотря на слепоту.

— Я не про то! Мне сегодня ночью приснилось, как он приходит вас навестить, хотя раньше я Акияму-сана никогда не видела. И он на самом деле пришел. А затем… вы только не смейтесь над женскими глупостями, пожалуйста. Мне вы приснились, только были очень молодым… а затем снова вы… но уже совсем по-другому выглядели. У вас были глаза, как у гайдзина и одежда такая… странная, двухцветная. На голове шляпа с кучей колокольчиков, но ощущались вы по-прежнему собой.

Хидео-сан, он же Тадаши, Фудзита, Цукино и еще множество имен ничего не понял из описанного образа. Но ему ли предназначались слова девушки? Ведь я, видевший фотографии фонтана Улешпигеля, свои выводы сделал.

— Как интересно. И чем же тот я, который гайдзин, занимался? Надеюсь, он не позволил себе ничего недопустимого?

— Он просто сидел. В такой позе… как будто очень устал и ему всё равно. На ладони! На огромной ладони! Я сразу поняла, что это рука бодхисаттвы. Я не очень верующая, я в медицинском училась, но сообразила. А потом она заговорила со мной. Такие сны могут быть признаком психического расстройства, но я не сумасшедшая! Если мои слова кажутся вам глупостью или безумием, скажите, я прекращу, уйду и попрошу себя заменить!

— И как же мне тогда сосватать тебя за своего племянника, красавица? Продолжай, твой сон — он очень любопытный. Тому, кто не проживет и пары недель, такое до смерти интересно.

— «Передай старому лису, что его обман раскрыт» — вот что она сказала, — «но его наглость была такой смешной, что она дарует желаемое. Он сохранит свои хвосты, как и в прошлый раз!» Она сказала, что вас ждет искупление и что вы сами себя не узнаете, когда станете смотреться в зеркало. Обмануть её посложнее, чем научить осла читать. Я ничего не поняла! Фукуро-сан, вы что, кицунэ? Вы дух, а не человек?

— Конечно же, я дух, милая Кобаяси, и не далее, как этим утром одна бесцеремонная девица делала этому духу духовную клизму… прямо под девять хвостов, знаешь ли.

Девушка не сдержала сначала хихиканья, а затем и вовсе вся затряслась от смеха.

— Простите, простите глупую женщину, я не над вами смеюсь, не над вашей болезнью, а над вашей шуткой. У вас всегда так легко получается меня рассмешить, будто вы профессиональный артист, а не военный лётчик.

Тот еще шут! Тут я с ней вынужден согласиться. И какие мне еще нужны доказательства того, что мой тёмный попутчик — это реинкарнация европейского трикстера Уленшпигеля? Намёк на эпизод с ослом прозрачнейший. Да он даже имя выбрал такое же по значению! Фукуро-но-Кагами — совиное зеркало, точно так же, как и Уленшпигель. Заинтересовавшись отцом наставницы, я и перевод его фамилии на японский разузнал. И это что же, она собственного отца посохом лупила? Хотя, вспоминая поведение непоседливого и наглого мальчишки — Амацу-сенсей была к нему излишне мягка.

Впрочем, всё может быть лишь попыткой моего воспалённого разума связать воедино имеющиеся факты, воплощенной в виде сновидения. Кто поручится за то, что миленькая медсестра Кобаяси вообще существовала, а не полностью моя выдумка?

Своё обещание Кэнсин-кун сдержал. Поездка в автомобиле с излишне жесткой подвеской стала для умирающего испытанием. А далее ученик и вовсе тащил Хидео-сана на собственной спине. Точно так же, как и Макото нёс его на себе, когда парень подвернул ногу во время побега из печально известной тюрьмы. Ровно четыре удара деревянным молотком отдавались в теле мошенника вспышками боли. В тот раз Амацу-сенсей опять не проснулась.

— Глупая старуха! — прошипел себе под нос авантюрист, убедившись, что помощник его не слышит. — Уверен, ты смогла бы меня вылечить. Но приходится использовать запасной план. Не подскажешь, что это значит — «не узнаю себя»? Я себе нравлюсь, между прочим. И не просто так ведь медсестра получила прозрение. Опять молчишь? Слышь, карга, если ты сейчас станешь человеком, я буду знать, что всё не зря было. Нет? Ну тогда прощай, я надолго ухожу. Раньше, чем лет через двадцать, не вернусь. Может, и вообще окончательно умру. Что бы там милашке Рейке-тян ни приснилось, смерть — это тяжкий недуг. Но знаешь, старая, я думаю, что всё-таки смог ее перехитрить. Слышь, ты не смогла, спряталась в камне, а я сумел обмануть смерть и рожусь заново. Завидно, да? Буду опять молодым красавчиком. Ладно, прощай, Амацу-сенсей. Надеюсь, я изменюсь настолько, что ты превратишься в человека хотя бы ради того, чтобы посмотреть, как именно.