Поверь мне (СИ) - Власова Мария Игоревна

Кудрявый здорово отвлек своей болтовней, я даже не заметил, как свернул на дорогу в центр города.

— Придушу собственными руками, — рычу, сжимая руки в кулаки.

— Придушить собственными руками? А ты часом не серийный маньяк-душитель? — с улыбкой интересуется кудрявый.

Рассеянно перевожу взгляд на кудрявого, что мне с ним делать? С центра чувствую до боли и мата знакомый запах, он свежий, так что моя весомая проблема там, а не дома, как я рассчитывал. Чем вообще Дима думал, оставляя ее одну? И Ванька хорош, забыл, что ли о маньяке, что на нее напал? Хочется броситься и притащить ее обратно к себе в комнату и держать на поводке, что бы дурью не страдала.

— Ты учуял ее, ведь так? — кривится кудрявый, я знаю его улыбку и то что он пытается сообразить на нее не похоже.

— Да, — не лгу ему, останавливаюсь на месте.

— А та девка, кто она? — вдруг интересуется он.

— Ты о той что тебя швырнула? Сестра двоюродная Вани, а что? — вот как-то странный и неожиданный вопрос.

Она конечно швырнула его об стенку, но никогда бы не подумал, что подобное может заинтересовать этого коротышку. Внешне конечно ничего так, явно знает, что такое косметика, фигура и женская одежда в отличие от некоторых. Серьёзно, когда я престану о ней думать, а?! Злюсь на себя и поздно замечаю легкий ступор кудрявого.

— Двоюродная? Думаешь в детстве они были очень похожи? — задает странные вопросы брат.

— Ну сейчас как-то не очень, — бормочу мрачно.

— А она сейчас там? С Дашей? — все не унимается коротышка.

— Не знаю, я не чувствую ее запах с такого расстояния, только Даши, — ляпнул не подумав.

Как же достало что все крутится вокруг нее, это просто выводит из себя. Провожу рукой по волосам, резко выдыхаю. Я ее когда-нибудь обязательно прибью, хотя бы тогда может перестану все время о ней думать.

— Тяжело тебе, брат? — явно издевательски хлопает по плечу кудрявый.

Молчу, мне не чего ответить на это. Хотя странно что вдруг брат начал понимать, что я такая же жертва обстоятельств, как и он.

— У меня есть предположение, брат, — кудрявый дружелюбно улыбается.

— Какое?

— Мне всегда казалось кое-что странным. И когда я увидел эту сестру, понял, что возможно был прав. Как ее зовут?

— Не знаю, она мне не была интересна, — пожимаю плечами.

Мы медленно идем в центр города, никуда не спешим.

— В этом весь ты, другие тебя совсем не интересуют, — со странной интонацией говорит кудрявый.

Опять издевается что ли? О чем это он? Ну не знаю я как эту девку звать, и что? Как будто оно мне надо.

— И что тебе показалось странным? — меняю тему.

— Когда происходила церемония та девочка все время плакала, но как только все закончилось, она отвела меня в сторонку и сказала одну фразу, которая совсем непохожа на Дашку.

— Какую ещё фразу? — поднимаю удивленно брови.

— Она сказала, что теперь я ее муж, и если изменю ей, то одним наге не обойдется, в землю закопает. Я потом погуглил, наге — название бросковых приемов в айкидо. Откуда Даша могла их знать? А эта сестра бросила меня как раз с помощью айкидо.

Мы оба замолчали, по разным причинам. Я потому что представил, как мой бегемотик в детстве такое говорит и чуть не подавился от смеха. Кудрявый же явно о чем-то думал серьёзным, моего веселья не понял.

— Это не смешно, ее семья обманула дедушку, если это так, вряд ли он такое им простит.

— Ну об этом он не узнает, я так понимаю, — улыбаюсь, чувствуя какое-то облегчение.

— Она странная, ещё странней Дашки, — потирает запястье на одной из рук.

— Да у них там вся семейка такая, с Ваней одни проблемы, — хочу сменить тему.

— Это ты о той альфе? Найдет свою пару, успокоиться, — сочувственно хлопает по спине брат.

— Ага, конечно. Он говорит это любовь, если бы не был бетой уже бы гонялся за ней хвостиком.

— Какая ещё любовь, брат? Ты же знаешь, оборотни могут полюбить только при связывании или ритуале. Если зверь не принимает пару, то на любовь это уже не похоже.

Он явно сказал не подумав, потому что мы оба скривились.

— Вот на что, что, а на любовь это явно не похоже, — отзываюсь недовольно.

— А на что же похоже? Как это быть связанным с кем-то?

Лучше бы он не спрашивал, со рта вырвался емкий мат, описывающий всю ситуацию.

— Да брось, не может быть так плохо! Дед часто сказки рассказывал о том, как оборотни добивались своих волчиц. Связывание — это же придел мечтаний всех оборотней, — хоть бы иронию в голосе убавил с такими пафосными речами.

— Это придел мечтаний только идиотов. Хватит ржать, я не шучу! — злюсь уже на него.

— Ну скажи, что в этом такого плохого, поделись ощущениями, — продолжает кудрявый издеваться.

Тяжело вздыхаю, пряча руки в карманы куртки. Смотреть на брата не хочу, смотрю как будто в никуда. Собраться с чувствами тяжело, выбрать что говорить брату, а что нет — вообще не реально сложно.

— Ты можешь различать чувства зверя и свои?

— Обычно они совпадают, — отвечает спокойно.

— А у меня нет. Я все время борюсь с его желаниями, это очень сложно.

— Какими желаниями?

— Он хочет… ее, — не скрываю своего отвращения говоря эту фразу.

— В смысле…

Кудрявый резко кашляет, не задав до конца вопрос и отворачивает лицо в сторону. Тоже прячет руки в карманы, только сомневаюсь, что он замерз.

— А ты?

— А что я? Наши вкусы явно отличаются.

— То есть на тебя связывание совсем не подействовало? Со стороны так совсем не кажется.

— Забыл? У оборотней собственнические инстинкты самые сильные, у тебя что ли никогда от ревности не сносило голову?

— Так это была ревность зверя, а не твоя? — улыбается кудрявый.

Не отвечаю на его вопрос, надеясь, что он не уточнит его. Брат это замечает, мы снова молчим, обходя эту тему вокруг да около. Может хватит? Если не с ним я могу с этим поделится, то с кем ещё?

— Брат, я…

Слова не находятся, мы останавливаемся возле магазина с мобильными телефонами. Сегодня Новый Год, конечно же он закрыт, людей на улице вообще не видно — празднуют.

— Может тебе стоит попытаться быть проще? Если так сложилась и вас обоих связало, то почему ты так сильно сопротивляешься? Что плохого в том, чтобы любить кого-то? Попробуй хоть разок пойти на поводу у зверя, это совсем не будет означать, что он тобой управляет.

Молчу, знаю, что эти слова не дались кудрявому легко, от того и не верю ему. Даже этой беззаботной улыбке. Это странно: подталкивать к тому, кого любишь, другого парня. Если любишь — никогда не сделаешь подобное. Или может я неправильно понял, и он ее никогда не любил? Только образ в своей голове, у которого с реальной Дашей не было ничего общего. Помню он рассказывал какая она спокойная, тихая и добрая. Где же моя Дашка такая? Она совсем другая, он не знает ее настоящую.

— К тому же, это же связывание, вас обоих тянет друг к другу. Зачем же сопротивляться влечению? Вам от этого не сбежать, — кудрявый улыбается.

Именно после этой фразы, как брат, как лучший друг, я должен был рассказать о том, что с ней происходит на самом деле. Должен был рассказать о том, что она его любит, судя по всему уже давно. Должен был объяснить, что ее сестра, увиденная однажды, не имеет ничего общего с тем человеком в которого он был влюблен. Не важно, как и с кем его связало, влюбился то он явно позже, в настоящую Дашу. Все это я должен был сказать, но не сказал и никогда не скажу. Просто потому что я никогда не смогу поступить как он с девушкой которую люблю, не смогу толкнуть к ней другого.

— Ей брат? Ты завис? Что с тобой? — трясет брат за плечо.

Люблю? Какого чёрта «люблю»? Откуда вообще оно взялось?! Это бред, полный бред!

Оступаюсь, опираясь на дверь подъезда рукой. Смотрю перед собой, не понимая откуда взялась такая бредовая мысль. Люблю? Я ее люблю? Эту корову, эту бегумотиху, эту плаксу? Да что за бред в моей голове?! Я ее ненавижу! Ненавижу! Так будет всегда! Всегда!