Ему явно понравилась моя магия. Очень правдоподобная. Должна задействовать все пять чувств у людей, которые её видят.
Гениальная разработка, мне за неё такую премию выпишут!
– Не меньше пяти должны продержаться. На что спорим?
Дух почесал затылок, делая вид, что размышляет. Хотя здесь даже думать нечего. Я прекрасно знаю, что Каспер попросит.
– Если я выиграю, то ты отправишься в гости к Орлёнку.
Я же говорил!
Уже мне все уши прожужжал с этим.
– А если выиграю я, то ты даёшь мне ключ ко третьему набору обучающих материалов.
– Ты ещё со вторым не разобрался. Пока не сдашь экзамен по второму тому, даже…
– Всё понял, значит, никаких споров. И ни к какому Орлёнку я не поеду. А ведь она уже давно не молода, и каждый день может стать последним.
За углом что‑то громыхнуло, и оттуда повалил сизый дым.
Интересно, это чего они там такого намагичили?
Но мои иллюзии продолжали жить, и, судя по периодически доносящимся крикам, довольно неплохо развлекались.
– В ход пошла серьёзная магия. Значит, немного осталось, – пробубнил себе под нос Каспер. – Чёрт с тобой, я согласен. Спорим. Твои иллюзии продержатся не больше трёх минут.
– Другое дело, – улыбнулся я, пожимая призрачную руку Каспера.
Сейчас для меня не проблема сделать любую часть его тела осязаемой.
Ещё одна причина, из‑за которой он в последнее время ведёт себя вполне покладисто. Когда слишком наглеет – получает по полной. И не от меня, силёнок пока маловато, а от Иллариона.
Смотритель с огромным энтузиазмом отрывается на своём бывшем господине. Видать, у них с Благословенным были не самые лучшие отношения.
– Как раз сейчас и попросим Александра Михайловича посмотреть по камерам, сколько продержались мои малышки, – сказал я, остановившись перед дверью в кабинет директора.
А вот тут уже запах резко испортился.
Не скажу, что стал прям отвратительным, но ничего хорошего за этой дверью меня не ждало.
– Знаешь, я тут подумал, что просить у директора смотреть по камерам – плохая идея. Давай лучше своими глазами всё увидим. Всё же три минуты уже почти истекли, как раз должны подойти к их окончанию, – сказал я Касперу и развернулся.
Правда, дверь в кабинет Бродского открылась раньше.
– Куда собрался? Я зря, что ли так торопилась?
Глава 3
На меня налетел визжащий вихрь, свалил и запрыгнул сверху.
– Привет, Макс! Наконец‑то я вернулась! – завопила радостная Ленка.
Её крики перекрыли даже шум сражения с моими иллюзиями.
– Меня она в аэропорту по полу возила, – констатировал появившийся за спиной рыжей Гришка.
– Ну ты как здесь? Чего интересного? С кем дружил, когда мы уехали? Чему научился? Умеешь уже высвобождать весь свой запас? А я умею, меня Добби научил. Оказывается, он прикольный мужик, когда выключает режим смотрителя.
Рыжая продолжала тараторить, сидя на мне. Гришка стоял за её спиной и делал вид, что ему безразлично всё происходящее, но улыбка, застывшая на лице, говорила об обратном.
И мне в этот момент было так хорошо, так радостно на душе, что совершенно не хотелось разрушать волшебство момента.
Но это мне, а вот Каспер сделал это без какого‑либо сожаления.
– А где второй всадник? Они должны были вернуться в одно время. Либо в процессе обучения пошло что‑то не так. Либо что‑то пошло не так в Лейпциге. Кайзер Вильгельм всегда был себе на уме и мог выкинуть что‑нибудь этакое.
Пока Каспер говорил, неприятный запах усиливался.
Похоже, он был прав, и у Миры действительно возникли проблемы.
С того момента, как ребята коснулись наследия своих предшественников, наша ментальная связь прервалась. Мира сказала, что это временные трудности, с которыми она обязательно разберётся. А пока этого не произошло, мы пользовались обычной связью. Телефон и видеозвонки никто не отменял.
– Мира не приехала? – улучив паузу в бесконечном словесном потоке Шуйской, спросил я.
– Обучение госпожи Скворцовой немного затянулось, – ответил мне вышедший из кабинета Александр Михайлович. – Максим, ты случайно не знаешь, что там за шум?
– Ольга Леонидовна увидела какое‑то насекомое, начала кричать и позвала охрану. Я как раз к вам шёл, так что не знаю, чем дело закончилось.
Бродский хмыкнул, посмотрел в направлении, откуда доносился шум, что‑то прикинул, кивнул сам себе и только после этого выдал:
– Что же, пойду посмотрю, что там за переполох. А вы тут пока общайтесь. Документы из Дублина и Вены немного задерживаются, поэтому я не могу разрешить вам вернуться к обучению прямо сейчас. Даже в нашей школе формальности имеют огромное значение.
Директор развёл руками и поспешил узнать, что там происходит.
К этому времени шум уже почти стих. Осталось только узнать, продержались мои иллюзии больше пяти минут или нет.
Радостный Каспер уже потирал руки, полностью уверенный в своей победе.
А вот хрен ему!
В этом споре обязательно выиграю я.
– Ладно, вставай. Раз Александр Михайлович ушёл, не будем тратить это время впустую, у него в кабинете есть очень вкусные конфеты. Я таких вкусных в Дублине не ела.
– Нет их уже, – отстранённо произнёс Гришка и поспешил ретироваться в кабинет, напрасно думая, что там рыжая не станет слишком лютовать.
Пару минут потребовалось, чтобы Ленка оказалась удовлетворена местью за съеденные конфеты. Просто она увидела, что есть ещё вазочка с песочным печеньем.
В наказание Гришке было запрещено его трогать. И это для парня оказалось гораздо страшнее, чем физическое возмездие.
Он очень тяжело вздыхал каждый раз, когда кто‑нибудь из нас брал печенье и отправлял его в рот.
– Вы знаете, почему Мира ещё не вернулась? – перешёл сразу к главному я.
– Я не знаю. Но вот Матиас точно должен. Они с Рихардом чуть ли не каждый день созванивались. Вот только этот гад ирландский не хочет ничего говорить, чтобы я ни делала.
– Мадонна тоже молчит. Хотя она и не очень активно общается с другими смотрителями, но точно знает, что случилось с Мирой. От ответа на прямой вопрос постоянно увиливает.
– А к своим сопровождающим пробовали обратиться? Всё же члены императорского рода точно должны знать, что происходит.
После этого вопроса что‑то гулко ударило по школе, и её слегка тряхнуло.
– Да чего там происходит? Макс, твоих рук дело? – спросила Ленка, которой явно очень хотелось пойти посмотреть.
– Ничего такого, просто создал несколько иллюзий, чтобы Азарова отпустила моё ухо, а она начала визжать и охрану позвала. Вот теперь воюют с четырьмя фринами.
– Кем? – спросил Гришка, а вот рыжая прекрасно знала, кто это такие.
– Потом покажу, – отмахнулся я, глядя, как Каспер начал драть на себе несуществующие волосы.
Понял, что проиграл, и теперь не отвертеться от начала обучения следующему этапу, который он всячески откладывал.
– Если это иллюзии, так почему у меня такое ощущение, словно в школе ведутся боевые действия? Я обязана это увидеть.
Было понятно, что Ленку нам уже не остановить и придётся отложить разговор. Да мне и самому стало очень интересно, каким образом мои иллюзии продержались так долго.
Оказывается, в кабинете директора превосходная шумоизоляция. Находясь внутри, мы вообще ничего не слышали, но стоило открыть дверь, как на нас обрушился невероятный шум.
Помимо того, что активно завывала сирена и механический голос говорил об эвакуации, были слышны крики учителей, охраны и зычные команды Александра Михайловича:
– Первый отряд, четвёртая формация! Не дайте им выйти из окружения. Третий, второй и пятые отряды, подготавливайте инферно. Остальные – обеспечить защиту. Ни одна искра не должна вырваться за пределы формации.
Охренеть.
Они там реальные боевые действия ведут, и это против обычных иллюзий.
– Ты точно ничего не добавил от себя в заклинание? – с подозрением спросил Каспер.
