Между добром и злом. 3 том (СИ) - Кири Кирико

— Осталось немного, — прокричал проводник. — Вон уже деревня!

По идее, деревня должна была быть прямо у них по курсу, но Кондрат как не приглядывался, ничего не мог различить на фоне блестящего на солнце снега. Только по прошествии пятнадцати минут он наконец начал замечать чернеющие точки домов, которые с каждой минутой становились всё больше и больше.

Они добрались до деревни ровно в тот момент, когда буря настигла их. Вот ещё даже солнце не скрылось за горизонтом, заставляя сверкать снег, как вдруг стало темно, и весь мир погрузился в снежную пелену. Все дома впереди сразу скрылись за снежным бураном. Видимость сократилась буквально метров до пяти.

Последние десятки метров им буквально пришлось прорываться, борясь с ветром, который только усиливался.

— НАДО СПРЯТАТЬ СОБАК! — ПРОКРИЧАЛ ПРОВОДНИК. — ДАВАЙТЕ, БЫСТРЕЕ!!!

Буквально наощупь они добрались до ближайшего дома и ненароком проехали над заметённым забором — об этом сообщили скребнувшие о доски лыжи саней. Стараясь не разделяться, они двигались вперёд, пока не наткнулись на дом, сложенный из брёвен, — далеко же пришлось их везти, — после чего кое-как нашли сарай.

Двери открывались вовнутрь и были заперты на засов, поэтому проблем попасть внутрь не возникло. Быстро отцепив собак и раскинув по мискам еду, они цепочкой вышли из сарая и вернулись к дому. Здесь все двери предусмотрительно открывались вовнутрь, поэтому не пришлось ничего откапывать, иначе это заняло бы порядочно времени — без людей дома занесло по самые подоконники.

Внутри их встретило пустое помещение. Только вой ветра снаружи и поскрипывания дома нарушали мёртвую тишину помещения. Изо рта шёл пар. Казалось, что даже сам дом слегка искрится от мороза.

Проводники тут же бросились растапливать печь, пока Кондрат медленно обходил дом. Здесь было всего четыре помещения: коридор, кухня, зал, совмещающий спальню, и туалет в самом углу, больше похожий на шкаф. Из дыры задувал холодный ветер, и Кондрат серьёзно опасался, что пока будешь здесь сидеть, всё отморозишь.

Восемь дней без человека не прошли для здания бесследно. Оно всё было покрыто инеем и здесь было ещё холоднее, чем снаружи. Кондрат провёл пальцами по стене, собрав на пальцах, иней, потёр его между пальцев и вытер об одежду, после чего огляделся. Дом выглядел пугающе мёртвым и пустым, будто наполненным ледяной тьмой, которая укутывала тебя со всех сторон. Будто они не были здесь одни…

Кондрат бросил взгляд в дверной проём и на мгновение напрягся. Ему показалось, что он увидел тень, стоящую и наблюдающую за ним, но мгновение и видение растворилось, оставив лишь синеватый полумрак.

Выдохнув, Кондрат ещё раз огляделся, и его взгляд остановился на кроватях. Вернее, на одной большой кровати сразу для всей семьи. Кондрат оглядел её, заглянул вниз, но ничего любопытного не нашёл и вернулся на кухню.

Здесь было чуть поинтереснее. На столе стояли тарелки с супом, который давно превратился в лёд. Четыре тарелки у каждого стула. Плюс кастрюля на печи, которую пытались затопить проводники.

— Словно ели, ели, а потом просто встали и ушли, — негромко сказал Рай, кутаясь в своё пальто.

— Интересно, это был завтрак, обед или ужин… — пробормотал, стуча зубами Феликс.

Кондрат взял вмёрзшую ложку и поднял её вместе с тарелкой.

— Что бы здесь не произошло, они ели. Успели съесть всё до половины, после чего… ушли.

— Думаешь, ушли по своей воле? — спросил Рай.

— Не знаю. Нередко, когда врываются в дом, люди роняют ложки на стол, на пол,, а здесь все остались в тарелках, — поставил он посуду обратно на стол. — даже стулья не валяются, а отодвинуты, будто они спокойно встали. Значит не было никакой неожиданности. Они будто…

— Будто просто ушли, — кивнул Рай. — Домашнюю обувь видел?

— Специально посмотрел, но у кровати нет.

— Здесь её тоже нет. И у входа, я посмотрел. Но есть унты, шубы и всякие телогрейки у входа. Две взрослые пары, две детские. Получается, они просто ушли в том, в чём находились. А это немного. В такой одежде далеко не уйти.

— Это может быть ледяной психоз, — произнёс Феликс, не попадая зубом на зуб.

­— Что это? — спросил Рай.

— Психоз. Он встречается на севере. Человек неожиданно может услышать голоса и идти на них далеко в тундру. Или начать плакать, кричать, метаться по комнате и вести себя неадекватно. Чаще всех ему подвержены женщины.

­— Просто находка для инквизиторов… — промотал Рай.

— У нас это называли меряченье, — кивнул Кондрат. — Только, насколько я знаю, им не заболевают все разом. Им накрывает только одного человека, а здесь исчезла вся деревня. С трудом верится, что их всех накрыло этим. Может резкое снижение температуры?

— В плане? — взглянул на него Феликс.

— При резком снижении температуры, когда человек начинает замерзать, у него случаются галлюцинации. Ему кажется, что стало очень жарко, и он начинает раздеваться, — пояснил Кондрат. — Ил инфразвук, который…

— Что-что? — подался вперёд Феликс. Его слова Кондрата заинтересовали явно больше, чем Рая.

— Инфразвук. Низкочастотный звук. Очень низкий звук, который едва слышим человеком или вовсе исчезает. Такой может возникнуть при сильном ветре.

— И?

— Он может сводить с ума человека. Заставлять испытывать животный страх. Они могли испугаться, даже сами не поняв, чего именно, и броситься наружу, подумав, что это какой-нибудь злой дух или что-то в этом роде.

— Всё хорош, но не видно, чтобы они покинули дом в спешке, — заметил Рай. — Даже дверь закрыли. И кстати, откуда ты об этом столько знаешь?

— Слышал неоднократно от некоторых профессоров. А про замерзание от своих наставников, что видели замёрзших людей.

К этому моменту проводники всё же развели огонь. он набирал силу с каждым подкинутым паленьем, пока не разбушевался внутри настолько, что языки пламени лизали металлическую плиту. Иней на печи начал расступаться. Они облегчённо выдохнули и начали раскладываться.

— Буря завтра закончится, — сказал один из них, тот, что был не местным. — Сможете осмотреть остальные дома.

— Отлично, — кивнул Рай и окинул взглядом кухню. — Хотя, по правде, не нравится мне здесь. Атмосфера какая-то…

— Давящая, — кивнул Феликс. — Это из-за того, что мы не знаем, что произошло, а пустые помещения могут вызывать страх. Это нормально.

— В любом случае, оставим часовых, — он бросил взгляд на проводников, явно намекая, что не сильно доверяет им. — Будем дежурить по одному. Сначала Кондрат, потом я в конце Феликс. Завтра, как буря утихнет, пройдёмся по деревне и осмотримся.

Надо было отдать должное Раю, он выбрал самое неприятное время для себя. Первым было дежурить достаточно легко, пока ты ещё не уснул и тебя не клонит постоянно в сон. Последним тоже дежурить удобно, ты успеваешь нормально поспать, а потом вроде как и просыпаешься, как надо. Но посередине — это ни туда, ни сюда. Нет нормального сна.

И вскоре Кондрат остался единственным бодрствующим в доме.

Постепенно помещения прогревались. Уходил иней, внутри становилось теплее, и та атмосфера, о которой говорил Рай испарялась сама по себе. Скорее всего, всё дело было именно в температуре и в ощущении того, что дом был словно мёртв. Но теперь, с приходом тепла, от того ощущения не оставалось и следа. Лишь буря за окном навевала неприятные мысли.

Кондрат обустроил пост около окна, поставив стул так, чтобы было видно ещё и входную дверь. С кружкой горячего чая он наблюдал за бурей, которая не спеша останавливаться, изредка отвлекаясь на чайник, который заблаговременно поставили для дежурившего.

Как сейчас.

Вздохнув, он подошёл к нему и налил в кружку, — в одну из тех, что они взяли с собой, — горячий чай, от которого поднимался пар. Приятный аромат и вкус, они явно не экономили на еде. Отпив немного, Кондрат медленно повернулся к своему месту…

И замер.

Глаза прищурились. Рука тут же сползла на рукоять пистолета.