Гений Медицины. Том 2 (СИ) - Алмазов Игорь

Так вот зачем тот мужчина записывал мою имя и фамилию! Оказывается, он журналист.

— Сижу тут с героем рядом, — развеселился Никита, когда я дочитал. — Автограф у тебя взять, что ли?

— Тебе хоть на спине распишусь, — отшутился я.

Интересно, а отец Тарасовой не видел эту статью, или наоборот, увидел и сильнее обозлился? Скорее второй вариант, вот почему он решил, что всё это — часть моего плана. А я про эту статью ни сном ни духом.

— Теперь тебя ждёт известность, — заявил Никита. — В городе о тебе узнают, пациенты к тебе проситься начнут. Если ты это задумал, чтобы получить место в клинике — то очень неплохой ход.

— Я вообще не знал про эту статью, — ответил я. — Пациентка такая была, но там не было времени спрашивать, кем работает её муж.

— Но то, что ты про диагноз догадался, это здорово, — искренне произнёс Никита. — Я бы, наверное, не допёр. Погоди, завтра ещё Зубов похвалит тебя.

Зависти я в голосе не услышал, что меня очень порадовало. Было приятно, что муж пациентки решил отблагодарить таким образом, но я вовсе не хотел, чтобы все это считали каким-то безумным планом.

Ещё немного поговорил с Никитой, а затем отправился в туалет. Там была назначена точка встречи с Клочком.

— Хозяин, я всё узнал, — пискнул крыс, который уже ожидал меня на раковине.

— Ты зря так сидишь, вдруг кто другой зашёл бы, — отругал его я.

— Да я осторожно, — показал он язык. — В общем, я подслушал их разговор. Николай ни слова не сказал про ваш разговор, а только спросил, зачем Жукову нужен Гален.

Странно, что барон и раньше не поделился этим. Не настолько он доверяет своему помощнику, значит.

— И что ответил Жуков? — спросил я.

— Что ему нужен какой-то рецепт алхимического зелья, — пискнул Клочок. — Какого именно — не сказал. Хотя Николай и пытался узнать.

Я уже и сам догадываюсь, какого. Эликсир бессмертия, ну конечно. Эти легенды достают меня даже во второй жизни!

— Отличная работа, — кивнул я крысу. — Теперь отправимся на встречу с самим Николаем и сравним ваши показания.

Клочок залез мне в сумку, и мы вышли из туалета.

— Константин! — ко мне по коридору бежала Света. — Как хорошо, что ты тут! Никита куда-то вышел, а у нас беда!

— Что случилось? — спросил я.

— Я вызвала сантехника нашего, в сестринской раковину починить, — торопливо ответила она. — А он… В общем, умер!

Глава 3

Да что же мне так «везёт» на подобные ситуации! Хотя в клинике это не так удивительно, как в ресторане, что было недавно.

Но всё равно сохраняется ощущение, что я просто притягиваю подобные случаи. Надо, когда будет возможность, изучить этот вопрос. Кто знает, может, лекарская магия настолько изменилась, что появились нюансы по притягиванию пациентов.

Сейчас всё равно не до этого.

— В любом случае, ищи Никиту! — приказал я Свете. — А я пока посмотрю, что там с пациентом.

Я рванул со всех ног в сестринскую. Света сказала, что сантехник умер… Но я предпочитал верить в лучшее. Потерял сознание, вот она и подняла панику. Всякое может быть.

Пожилой мужчина нашёлся лежащим возле раковины. На вид ему было лет шестьдесят, в синем рабочем комбинезоне, какие носил весь технический персонал клиники.

Сходу активировал диагностический аспект и принялся осматривать мужчину. Так, яркое свечение в сердце, очень яркое. Дыхания нет, пульс на периферических артериях не определяется. Теперь понятно, почему Света решила, что он умер.

Кардиологическим аспектом удалось установить нерегулярные и частые сердечные сокращения, триста в минуту. Фибрилляция желудочков. Плохо, очень плохо!

Первым делом надо нормализовать ритм. Магией эту проблему не решить, слишком низкие уровни у моих аспектов.

Я принялся проводить сердечно-лёгочную реанимацию, одновременно вкачивая понемногу поддерживающей магии, чтобы избежать осложнений. У такого состояния есть очень грозное осложнение — тромбоэмболия лёгочной артерии. Кроме этого, фибрилляция желудочков часто приводит к острой сердечной недостаточности. Что тоже приводит к летальному исходу.

Два вдоха, тридцать нажатий, магия. И так по кругу. Круге на шестом наконец появился Никита.

— Что здесь? — выдохнул он.

— Фибрилляция желудочков, тащи дефибриллятор, — прерывисто ответил я, не прекращая сердечно-лёгочную реанимацию.

Он ринулся в другую дверь и вскоре вернулся с переносным дефибриллятором.

— Разряд на двести, — велел я. — Поехали!

Мужчина дёрнулся, но ритм так и не восстановился.

— Всё, Кость, потеряли, — проговорил Никита. — Слишком много времени прошло. Надо смерть фиксировать.

— Разряд на триста, — упрямо выдохнул я. — Поехали.

Он повысил напряжение в дефибрилляторе, и я снова приложил датчики к груди пациента. Без эффекта.

Ну нет, без моего разрешения пациента не отпущу!

Я снова принялся за сердечно-лёгочную реанимацию, вкачивая новые порции магии в пациента. И наконец, он издал глубокий вдох.

— Да ладно⁈ — выкрикнул Никита. — Жив⁈

— Кардиолога зови дежурного, — устало выдохнул я.

Пока Никита бегал, я потратил почти все запасы своей магии, разрушая успевшие образоваться тромбы и нормализуя организм, чтобы избежать осложнений. Дальше им займётся уже кардиолог, но надо было сделать всё, что в моих силах.

Прибежал кардиолог, и я уступил пациента ему. Он осмотрел его своими аспектами и объявил, что забирает.

— Жизнь ему спасли, хорошая работа, — уважительно сказал он мне.

Я кивнул, сил на полноценный ответ не было. Прибежали санитары с носилками, погрузили сантехника и увезли в другое отделение.

— Кость, ты как? — спросил у меня Никита. — Ну ты даёшь, я уже не верил, что его достать можно.

— Я нормально, — отозвался я. — Поспать бы часов двадцать, а так нормально.

— Ну уже точно полноценным врачом становишься, — рассмеялся он.

Смех — это очень частая защитная реакция у врачей. Как и чёрный юмор.

По-другому сохранить нормальное психическое состояние бывает очень трудно. Поэтому я и не удивился такой резкой смене эмоций у своего коллеги.

Никита явно чувствовал себя виноватым за то, что готов был уже смириться с потерей пациента. И действовал он по протоколу. Ведь он не мог знать, сколько магии я вкачал в пациента.

— Мне пора, — проговорил я. — Ты оформишь документально произошедшее?

— Мне придётся письменно подать так, что все мероприятия проводил я, — виновато произнёс Никита. — Ведь я дежурный врач. А ты сегодня официально на выходном…

— Я всё понимаю, — прервал я его. — Пусть так, я не против. Главное, что пациента спасли, а кто именно это сделал по документам — плевать.

— Зубов узнает правду, я тебе обещаю, — ответил Никита. — Спасибо тебе.

Я кивнул и отправился искать свою сумку. В суете я так и бросил её в туалете. Но сумки там уже не оказалось.

Час от часу не легче, там же мой крыс!

Отправился искать Свету. Она нашлась на дежурном посту.

— Кость, мне страшно в сестринскую идти, он умер, да? — жалобно спросила она.

— Не умер он, откачали, — заверил я её.

— Как не умер? — это её не успокоило, а наоборот, только сильнее напугало. — Пульса не было, дыхания не было.

А диагностического аспекта у сестринской магии не было. Вообще, две тысячи лет назад даже такого ответвления не существовало. Как и надобности в ней.

Но в современном мире стали рождаться дети, преимущественно девочки, с лекарской магией, но очень слабой. У них не было диагностического аспекта как такового, они умели просто сканировать тело пациента. Это помогало, чтобы попасть в вену при внутривенной инъекции, например. Кроме этого, продвинутые медсёстры могли оказать слабое лечебное воздействие на пациента. Из разряда — понизить давление единиц на пять.

Аспектов у них не было в принципе, и приобрести их было невозможно. Поэтому обладательницы такой магии шли работать медсестрами.