В ответ я почувствовал, как острые ногти впиваются в мою кожу, разрывая ее до крови.
– Фак… это и правда… больно… – выдавила она сквозь стиснутые от агонии зубы, делая долгие паузы между каждым словом.
– Ну ладно, я пойду. Мне еще нужно навестить одного старого знакомого, – сказала Ма Ри, оглядывая улицу. Затем, бросив мимолетный взгляд назад, добавила: – И еще, вызови наконец скорую. Может, она еще пригодится.
И в тот же миг я услышал шум проезжающих машин, и испуганный вскрик женщины, которая, увидев нас с Сэйрин. Лишь тогда я осознал, что до этого момента мы словно находились в отрезанном от мира пространстве, погруженные в тишину, которой в городе быть не могло.
– Черт, больно! – Только когда я немного пришел в себя, сидя рядом с потерявшей сознание Сэйрин в ожидании скорой, то заметил на груди большую рану в форме ладони, которая будто стесала мне кожу, оставив кровоточащий отпечаток руки.
Скорая прибыла на удивление быстро, и не одна – вместе с ней приехала и полиция. Оказав мне первую помощь, меня вновь увезли на допрос. Там я поспешно изложил заранее придуманную историю о фанате, напавшем на Сэйрин и ранившем ее ножом. Возможно, меня бы и подержали подольше, но тут появился ассистент Пак. Он уже во второй раз за день быстро уладил все вопросы и даже отвез меня домой.
История звучала достаточно правдоподобно, особенно учитывая репутацию Сэйрин, и опровергнуть ее никто не смог. Свидетелей происшествия не нашлось, а камера на входе в дом по какой-то причине оказалась нерабочей. Не знаю, кто это подстроил – Жаба или Ма Ри, – но мне это сыграло на руку: меня все же отпустили.
С момента инцидента с Кэ Гу прошло уже две недели. Я продолжал ходить на стажировку в отель, а после сразу ехал домой. По выходным навещал Сэйрин в Центральной больнице «Тэхва Групп», куда ее перевезли по моей просьбе. Признаться, я сделал это скорее из желания облегчить себе жизнь, ведь условия в той больнице, куда она попала изначально, были ничуть не хуже.
– Снова здесь? – спросила сестра, когда я встретил ее на проходной. – Я же сказала, что наберу, если ее состояние изменится. – Я ненадолго, – ответил я и прошел мимо.
По уже знакомым больничным коридорам я дошел до знакомой мне ВИП-палаты.
– Смотри, снова пришел. – Вот бы меня так кто-то любил… И почему такой заботливый достался ей?
– Ага, да еще и богатый, – шептались две медсестры в другом конце коридора.
Я проигнорировал их болтовню и вошел в палату. На фантастического вида кровати с множеством кнопочек лежала Сэйрин. Ее лицо было безмятежным, а пепельно-белые волосы, потерявшие свой цвет после той ночи, что она смогла пережить, рассыпались по подушке.
– Знаешь, ты не поверишь, но этот засранец Чон Ук нашел себе работу и даже девушку завел. Причем красотку. И еще моя стажировка наконец-то закончилась, – привычно начал я рассказывать ей о событиях последней недели.
По словам сестры, та жуткая рана, которую получила Сэйрин, полностью зажила буквально за неделю, что вогнало ее врачей в настоящий ступор. А еще они не понимали, почему она все еще не очнулась, хотя все показатели уже были в норме. Впрочем, они рассчитывали, что она придет в себя в ближайшие дни.
Просидев полчаса в палате, я вышел во внутренний двор больницы. Здесь был разбит целый парк с аккуратно подстриженными деревьями и даже небольшой пруд, где лениво плавали разноцветные карпы. Сев на лавочку под раскидистым деревом, я достал из кармана пачку сигарет, вынул одну и закурил. Хотя курение здесь было категорически запрещено, сказать мне хоть слово никто не осмеливался.
– Ким Тэ Хо! – услышал я звонкий голос.
Подняв глаза от воды, где в своеобразном танце кружились несколько золотистых карпов, я увидел парня и девушку, стоящих рядом. Судя по форме, они были еще школьниками. Девушка с длинными черными волосами, ниспадающими почти до пояса, и парень с миловидным лицом, которое, стоило бы ему сменить стрижку, стало бы неотличимым от лица девушки рядом.
– Чего вам, детишки? – спросил я и затянулся.
– Мы пришли за вами, Ким Тэ Хо. Вы обвиняетесь в убийстве.
– Не пойти ли вам… – начал я, но не успел договорить.
Мир вокруг изменился. Передо мной стоял старик с седой жидкой бородой.
Я посмотрел на руку, в которой все еще была зажата сигарета, и глубоко затянулся.
Конец первой части.
