Турист (СИ) - Демченко Антон

— С преображением — просто, — откликнулся я. — Это довольно продвинутая техника… если результат применения курса эликсиров под неоднократными воздействиями профессионального целителя, можно так назвать. Я натыкался на описание этой процедуры во время своих изысканий в области… впрочем, это пока не важно. А наше знакомство с господином Стародубовым, это совсем просто. Имел несчастье познакомиться с этим господином практически сразу после поступления в гимназию Великого Равноапостольного князя Владимира. Я был зачислен в младший класс этого заведения, а Стародубов числился в старшем, если мне память не изменяет. Ходил он тогда под неким господином Ильиным, с которым у нас тоже как-то всё сразу не заладилось, да…

— Стоп-стоп-стоп! — Оля ткнула пальцем в Стародубова. — Брат рассказывал про вашу «дуэль»… Портосик! Точно! Три идиота получивших на орехи. Кстати, почему он именно «портосик»?

— Во-первых, подходил по габаритам, — пожал я плечами. — А во-вторых… во время нашего «знакомства», он умудрился так рьяно меня атаковать, что порвал штаны. Понятное дело, что после такого конфуза, «свой тыл он не покажет никому», вот и… сложилось.

— Та-ак, ты узнал его на записи, — уверенно проговорила Оля. Я кивнул. — И не сказал мне.

— А зачем? — развёл я руками. — По всему выходило, что Лёшка сбежал, я и подумать не мог, что он до сих пор ошивается в Усть-Бельске. И не надо на меня так смотреть! Я пришёл сюда только чтобы попытаться отыскать следы пребывания Стародубова! Слишком плохо его помнил, чтобы пытаться открыть к нему окно сходу. Вот и думал, что отыщу здесь кончик ниточки. А нашёл…

— М-да уж, — Оля хихикнула. — А как ты вообще догадался, что Лиса, это Алексей?

— Эфир… Ну, ученица, не тупи! Если в моей памяти эфирный след Стародубова слишком слаб для открытия к нему прямого окна, это не значит, что он вообще отсутствует! Хотя, признаюсь честно, в образе Елизаветы я опознал его не сразу. Но кое-какие подозрения эта «дамочка» у меня вызвала сразу.

— По причинам? — встрял Алан.

— Первое — чувствительность к Эфиру, — с готовностью ответил я. — Чего трудно ожидать от обычной гостиничной хозяйки из государевых людей. Такие таланты обычно выуживаются ещё в школах, и после направляются на учёбу в соответствующие заведения. Государь наш не любит разбрасываться талантами, даже если те не обещают в будущем стать ярыми. Здесь же… ну, понятно. Одарённая без присмотра, работающая во второсортной гостинице — нонсенс! Я даже было подумал взять её к себе на службу, ха… Второе — живущая в Усть-Бельске Лизавета Макаровна не могла не знать Алана Жжёнова, воеводу рода Исенбаевых в лицо, и уж точно не стала бы с ним флиртовать, да ещё и воздействуя Эфиром!

— Да, — Оля кивнула. — Я тоже почувствовала её удивление при нашем визите. Удивление и непонимание. Подожди, Кирилл! Но наблюдатель-то ДОЛЖЕН был знать воеводу!

— Зачем? — удивился я. — Наоборот, как случайный гость города он должен был демонстрировать полное незнание здешних раскладов. А чего не знаешь, то и не выдашь. В общем, в тот момент, когда мы поднялись на этаж, я всё-таки сложил два плюс два и получил четыре. Хотя, признаюсь, пару минут не хотел верить в полученный ответ именно из-за несоответствия внешних ТТХ этого персонажа, так сказать. Но тут помог взбаламученный Эфир в соседнем номере. Пушка-пушкой, но там явственно тянуло следами целительских техник, к которым, собственно, и относится этот странный привитый метаморфизм. Ну а в этом номере, след от техники и вовсе ничем не прикрыт. Как-то так оно и вышло.

— И что теперь вы собираетесь делать с этим… — Гридень, которому явно надоело слушать все эти «открытия века», гадливо передёрнулся, глянув на бессознательное тело Стародубова. — Полагаю, требовать отдать урода Кара-Бек, бессмысленно?

— Вы правильно понимаете, Алан Георгиевич, — кивнул я. — Я заберу его с собой. Полагаю, теперь у Вердтов будет чем и о чём поторговаться с Юсуповыми.

К некоторому моему удивлению, воевода не стал спорить и, поднявшись с дивана, шагнул на выход. Молча. Что ж, оно и к лучшему. Набрать номер коммуникатора Нулина, убедиться, что тот не возражает против визитов к его пациенту и…

— Кирилл, — Осип Михайлович окинул нашу компанию скептическим взглядом и покачал головой. — Когда я говорил, что не возражаю против визитов, я не имел в виду, что жажду заполучить очередную халтуру на дом…

— Это не халтура, — обиделся я, поправляя сползающее с плеча тело Стародубова. — Это подарок выздоравливающему.

— Фрукты были бы практичнее, — индифферентно заметил Нулин и, покачал головой, уступил нам с Олей дорогу. — Идите уже. Только недолго. Еремея Ивановича ещё ждут процедуры.

Мировой дядька, наш Осип Михайлович.

Вердта мы нашли в отдельной «генеральской» палате, вовсю флиртующим с молоденькой медсестричкой, краснеющей от каждого второго его комплимента. Впрочем, увидев нас, Еремей Иванович рассыпался перед ней в извинениях, и девушка тут же слиняла, так и фоня смущением, облегчением и… недовольством? Вот ведь старый ловелас!

— Юсуповы, значит, — почесал зарастающий седой щетиной подбородок Еремей Иванович, выслушав наш трагикомический рассказ о поимке Стародубова. — Неудивительно, мы с ними уже лет сорок конкурируем. Но вот такой жести раньше как-то не было… Может, дело в ореандской клинике? Всё же раньше мы в их ливадийские угодья не забирались… хм! Ладно, будем разбираться. Оставляй «подарок» здесь, Кирилл. Через полчаса приедут мои родственнички, они его и заберут. Как, не очнётся он за это время?

— Не, я его надёжно приш… угомонил, — ответил я, похлопав сваленное на кресло медсестры тело по тяжёлому боку. Но договорить мне не удалось. В палату ворвалась давешняя девица в сопровождении дородной дамы, которая тут же попыталась устроить скандал по поводу несанкционированных посетителей. Но её практически тут же отвлёк появившийся на звуки разгорающегося скандала Нулин. Ну а пока эти двое спорили, мы попрощались с Вердтом и тихонечко слиняли окном к родной спасплатформе. Уже покрашенной и даже высушенной, слава Эфиру и его техникам. То есть, практически готовой к продолжению пути.

— Едем, пока ещё что-нибудь не случилось, — вздохнула Оля, забираясь на пассажирское сиденье. Я кивнул, машина послушно рыкнула движком и покатилась к очередному окну. В Пермь.

Эпилог

— Кирилл, может всё-таки расскажешь, что это у тебя за исследования такие были, в ходе которых ты наткнулся на такую странную процедуру? — Оля доставала меня этим вопросом уже третий день. Я же крепился и терпел. Хотя… вру. Мне совершенно не хотелось рассказывать жене о своих исследованиях, по крайней мере до тех пор, пока они не выйдут на финишную прямую. А до этого ещё далеко. Но реагировать-то как-то надо, верно? Вот я и изображал… всякое. А иногда даже что-то говорил… приближенное к правде, как сейчас, например.

— Исследования как исследования, — пожал я плечами. — Сомневаюсь, что тебе будет это интересно.

— А ты попробуй, расскажи, — не сдавалась моя супруга, почёсывая толстое брюшко Нахала, с удобством устроившегося у неё на коленях, пока остальная тройка лис оккупировала нашу койку в спасплатформе.

— Блюфросты, — я предельно искренне сделал вид, что сдаюсь. — Исследую их умения и возможности.

— А они у них есть? — удивилась Оля. Пришёл мой черёд пялиться на неё изумлённым взглядом.

— То есть, тот факт, что мы не брали их с собой в дорогу, тем не менее, на каждом пикнике они крутятся у нас под ногами, пока не сожрут половину всего приготовленного шашлыка, ты за особенное умение не считаешь, да? — осведомился я.

— Э-э… я думала, ты их окном к нам приводишь, — совершенно по-простецки, я бы даже сказал, пацанячьим жестом, Оля взъерошила свою короткую стрижку. Да, перед отправлением из Перми по дальнейшему маршруту, ей пришло в голову укоротить причёску… после чего она ещё три дня выносила мне мозг на предмет: «нравится-не нравится». А мне, вообще, по фиг! Жену я люблю, как бы она не выглядела и какой бы длинны ни была её причёска.