Личный аптекарь императора. Том 4 (СИ) - Золотарев Егор

Пришлось вспоминать то, что читал накануне. Что-то там было такое… С трудом вспомнил, что такие свойства приписывались лишь цветкам теневого вереска.

Следующий вопрос, над которым пришлось поразмыслить, был про опасность работы с манаросом — корнем серебристой белены. Требовалось выбрать из перечня мероприятий по его обработке и самому дополнить ещё два.

Затем я «завис» над вопросом про плакучий зельник. Требовалось определить, какую часть растения используют в противоядиях. Лично я могу взять любую часть растения. В ней всё равно содержится нужный мне эфир.

Ещё был вопрос, который меня сильно напряг. Был написан рецепт средства, где нужно было найти ошибку. Да я бы вычеркнул весь этот рецепт! Всё неверно! Нельзя таким образом готовить отвары! Большая часть эфира просто улетучивается, кислота их раствори!

Чуть не сломав от злости ручку, я шумно выдохнул и окунулся в свою память, выуживая нужную информацию. Нашёл, отметил.

Последний вопрос меня просто «добил». Он гласил так: «Какие погодные условия необходимы для сбора цветов закатного колокольчика?» Да я его могу в любую погоду собрать, в любое время суток и при любой фазе луны! Мне ничего не помешает добыть нужный эфир. Ни-че-го! И что тут написать?

— Сдаём работы! — поторопил пожилой мужчина.

Я встал из-за парты, подошёл к нему и протянул свой тест. Взглянув на мою фамилию, он удивленно приподнял бровь, изучающе оглядел меня и кивнул.

— Подождите в коридоре. Когда работы будут проверены, мы позовём вас.

В коридоре у окна меня ждала Лена.

— Ну что, всё решил? — бросилась она мне навстречу.

— Всё. Только не знаю, насколько верно.

— Не переживай. Учитывают общий балл за все три испытания, — она взяла меня за руку. — Пойдём что-нибудь съедим. Они еще полчаса будут проверять ваши работы, а тебе стоит подкрепиться.

Мы вышли из академии, перешли через дорогу и двинулись к небольшим кафе, расположенным неподалёку. Лена рассказала о своей подготовке к учёбе, о новом костюме, сшитом на заказ, и о розовой ленточке, которую она всё-таки хочет завязать в первый день. Пыталась развлечь меня разговорами.

Я же корил себя за то, что не приготовил «Менталис» и не задумался о подготовке к поступлению заблаговременно. Ведь уже давно решил, что буду поступать, но как-то затянул и не занялся вопросом.

Мы выпили по чашке какао и вернулись в академию. После репортажа с заседания суда меня многие узнавали. Кто-то подходил поздороваться и сказать пару одобряющих слов. Кто-то наоборот неприязненно косился. Впрочем, к косым взглядам я уже привык. Даже в Торжке меня сторонились и не хотели связываться с неудачником, чего уж говорить про столичную золотую молодежь.

Через десять минут ожидания, двери аудитории открылись, и тот самый мужчина-методист объявил:

— Заходим по одному и готовим бланки для выставления отметки.

Я зашёл третьим и подошёл к преподавательскому столу.

— Как зовут? — спросил пожилой препод, раскладывая перед собой тесты с отметками.

— Александр Филатов.

Препод отвлёкся от своего занятия и с интересом посмотрел на меня.

— Сын Дмитрия Филатова?

— Да. А что? Знаете его?

— Конечно. Он был моим лучшим студентом, — расплылся он в улыбке. — Я так гордился, когда он получил звание «Личного аптекаря императора». Он даже меня удивлял своими знаниями и умениями. Кстати, как он себя чувствует? Видел его в новостях — выглядит неважно.

— Идёт на поправку, — кивнул я, не желая вдаваться в подробности.

— Вот и хорошо. Передайте ему привет от Вениамина Анатольевича.

— Передам. А как насчёт моей работы? — поторопил я его.

— Да-да, сейчас найду, — он начал рыться среди листов и скоро выудил мой тест.

— Хорошо. Очень хорошо. Самый лучший результат, — он протянул мне лист, на котором сверху была надпись красной ручкой «49».

Ага, всё-таки где-то ошибся. Наверняка один из последних вопросов меня подвёл.

Препод поставил цифру в мой бланк, подписался и пожелал удачи на следующих этапах.

— Надеюсь вы поступите, и я обучу ещё одного талантливого Филатова, — сказал он мне на прощание.

— Постараюсь, — кивнул я и вышел из аудитории.

Взглянув на мой результат, радостная Лена бросилась мне на шею.

— Это очень хорошо. Когда я поступала, на своем тесте набрала всего сорок баллов.

Мы двинулись в поисках следующей аудитории, но вдруг Лена спохватилась.

— Так это же номер лаборатории. Нам нужно спуститься в подвал. Все лаборатории находятся там.

В конце коридора была лестница, ведущая вниз на подземный этаж. Мы спустились и быстро нашли нужный номер кабинета. Вскоре к нам начали подтягиваться остальные абитуриенты.

— Так-так, какое следующее испытание? — спросила Лена и заглянула в бланк. — Ага, Распознавание ингредиентов. Как думаешь, сложно будет?

— Если это будут настоящие растения, то нет. А если нарисованные или вообще — описание растения, то могут возникнуть сложности.

— А у меня наоборот, — послышался сзади голос.

Я обернулся и увидел рыжего паренька с серыми глазами.

— Я изучил фотографии и рисунки всех растений, но вживую видел мало, — пояснил он. — Кстати, меня Семён зовут. Можно просто Сеня. А ты, я знаю, Александр Филатов.

Он протянул руку.

— Привет, Сеня, — я пожал протянутую руку. — Сколько баллов на тесте ты набрал?

— Сорок два. Профессор даже похвалил меня, — с гордостью заявил он. — А ты?

— Сорок девять, — я показал ему бланк.

— Ого! Я так и знал, что сын Дмитрия Филатова обязательно поступит.

— Ну-у я ещё не поступил, — возразил я.

— Если понадобится моя помощь — можешь на меня рассчитывать, — шепнул он мне. — Отец нанимал мне репетиторов перед поступлением, поэтому я много что умею и знаю.

— Ясно. Буду иметь в виду, — улыбнулся я.

Вскоре подтянулись остальные поступающие, а вместе с ними тот же мужчина-методист.

— Здесь у нас находится кабинет Фармакологии. Те, кто поступит, будет проводить здесь много времени. Сейчас же мы проведём второй этап испытаний. Перед началом экзамена хочу предупредить, что некоторые растения могут быть ядовиты, поэтому обязательно наденьте маски и перчатки, лежащие в коробке у двери.

— Можно вопрос? — подняла руку худощавая девушка с большими зелеными глазами.

— Спрашивайте.

— В каком виде находятся растения, которые нам надо распознать?

— В разном. Но чаще всего это гербарий, — пояснил методист.

— Сколько времени даётся на подготовку? — спросил долговязый парень.

— Пятнадцать минут.

Я заметил, что Сеня заволновался и принялся судорожно крутить пуговицу у своего пиджака. Похоже, ему трудно придётся, если он растения видел только на картинках. В высушенном виде они могут сильно отличаться от первоначального состояния. Только эфир никогда не меняется.

— В кабинете всего пятнадцать столов, поэтому мы вас будем вызывать по пятнадцать человек. Подождите, — он скрылся за дверью.

Через пару минут спустился тот самый профессор, что принимал тест, и зашёл в кабинет Фармакологии.

— Что-то мне страшно становится, — признался Сеня. — Если провалюсь, отец будет очень зол.

— А ты займи соседний стол рядом со мной. Если смогу — помогу.

— Спасибо, но вряд ли получится, — с сомнением произнёс он. — За нами же будут следить.

— Посмотрим.

В это время дверь открылась, и методист назвал первую «партию». Ни Сени, ни меня в списке нее было, поэтому мы остались стоять в коридоре. Среди оставшихся я заметил родственничков Филатовых.

— Ненавижу ждать, — пробурчал мой новый знакомый. — Почему они меня не позвали, ведь по алфавиту я должен был быть в первых рядах?

— Какая у тебя фамилия? — спросил Лена.

— Афанасьев. А у тебя?

— Орлова. Откуда ты приехал? Никогда не слышала про аптекарей Афанасьевых, — заинтересовалась она.

— Конечно, мы же не столичные. Из Архангельска я, — пояснил Сеня.

— Афанасьев из Архангельска, — задумчиво сказал Лена и улыбнулась. — Ты точно должен был зайти одним из первых.