Княжна Тобольская. Дилогия (СИ) - Смышляева Ольга

Воспользовавшись моментом чужой славы, я по‑тихому выскользнула из зала и направилась в единственное место, где мне могут помочь.

Глава 10

Медицинское крыло привычно пустовало. За исключением редких практикантов с «Лечебного» факультета, в его коридорах гулял только ветер из кем‑то открытых настежь окон. Кабинет функциональной диагностики работал в штатном режиме, то есть, спросом не пользовался. Псимодуль с клешнёй и прочими щупами мирно спал возле кроватей с синими индикаторами, аппаратура выключена. Ничто не мешало Валерию Николаевичу увлечённо разглядывать графики на рабочем мониторе.

– Отлично, вы здесь!

Зайдя внутрь, я щёлкнула по панели, чтобы запереть дверь. Разговор предстоит приватный.

– Что‑то случилось, Василиса? – Вэл оторвался от работы с флегматичным спокойствием. Моё бесцеремонное вторжение его совершенно не удивило.

– Ничего особого, ваше высокоблагородие. Пальцы сожгла немного, – показала волдыри на правой руке.

– Зачем?

– Не потому что захотела.

Глубоко вздохнув, мужчина вынул из ящика уже заполненный бланк, расписался в нём и завизировал печатью.

– Держи рецепт на мазь, а в следующий раз лучше обращайся к дежурному автомату, он для того и поставлен.

– Спасибо, но я не за рецептом. – Хотя бланк всё равно взяла. Чую, пригодится. – У меня проблема, чем‑то похожая на предыдущую с ушу.

– Выкладывай.

– Я не могу пользоваться стихийным клинком.

Вэл недоверчиво выгнул бровь:

– В смысле?

– В прямом. Эти ожоги вовсе не оригинальный предлог увидеть вас, а результат попытки провести эссенцию через клинок. Эксперимент, как видите, не удался. Стихия выходит через пальцы, а не лезвие, сколько бы я ни старалась действовать по инструкциям Благовещенского. Мы со Счастливым Кроликом – это имя клинка, не удивляйтесь – одно целое только во время тренировок цзяньшу, но стоит подключить эссенцию, как сразу выбивает короткое замыкание.

– Но ведь раньше… – заикнулся он.

– То было до кровавого ритуала и последующего обнуления, – перебила я, чтобы не выслушивать заведомо бестолковую информацию.

– Уверена, что дело в этом?

– Больше не в чем, – пожала плечом. – Мастер Лау Фонг из Пагоды сказал, что ритуал порвал эсс‑систему моего организма в клочья, но она с горем пополам сумела восстановиться и теперь работает лишь за счёт мостиков‑артефактов. Как думаете, не мог один такой сломаться?

В кабинете повисла тишина. Вэл смотрел на меня широко открытыми глазами, пытаясь найти смысл в сказанном. Я ему не мешала. В прошлый раз он помог мне, подсказал выход из весьма деликатной ситуации, сохранив её втайне от ректора, и сейчас я не сомневалась, когда доверилась ему снова.

– Нет, Василиса, – наконец Вэл отмер. – Мы с мастером Фонгом обсуждали твой случай перед отъездом из Танда‑ура. Не волнуйся на счёт эсс‑системы, несмотря на артефакты, она в полном порядке, насколько это возможно у бывшей обнулённой. Не без странностей, правда. Знаешь, а ведь поначалу Лау принял тебя за псионика.

– Да, он говорил, – не стала заострять внимание. – Тогда, в чём причина? В самой стихии воздуха? До восстановления она была рецессивной, возможно, её нужно как‑нибудь дополнительно развить или что‑то такое.

– Не придумывай ерунды, – поморщился его высокоблагородие. – Давай‑ка лучше ты возьмёшь клинок и покажешь проблему наглядно. Ударь меня «Дыханием ветра».

Сняв форменный изумрудный сюртук, Вэл швырнул его на спинку стула и отошёл от стола с дорогими мониторами так, чтобы позади него не оказалось ничего важного, только кушетка и пара стульев.

– Уверены?

– Вполне. Я практик земли тринадцатого ранга, Василиса, воздух первого ранга мне только причёску попортит.

– Вообще‑то, я уже второго, – показала ему левое запястье с двумя сияющими камушками в браслете.

Вэл подозрительно сощурился:

– Как же ты взяла его, если уверяешь, будто не можешь проводить эссенцию через клинок? Издеваешься надо мной?

– Ни в коем разе! – заверила его. – Просто так получилось. На пути к Пагоде я случайно наткнулась на… эм… некое агрессивное животное. Да, тварь была ещё та! Пришлось отбиваться всем подряд, в том числе «Дыханием ветра», а дальше искра, буря, безумие и в какой‑то момент эссенция взорвалась! Видимо, адреналин поспособствовал. Такое случается, я читала.

– Да, случается, – легко согласился Вэл. – На войне. Во время службы под Новочеркасском мне довелось видеть таких ребят. Боюсь спросить, что за лютый зверь сумел вогнать бесстрашную Василису Тобольскую в стресс на границе жизни и смерти?

– Было слишком темно, чтобы разглядеть детали.

– И о происшествии ты, конечно же, решила не докладывать, – губы мужчины дрогнули в понимающей улыбке.

– Никто ведь не пострадал, – я поспешила закрыть тему. – Давайте уже ударю вас.

Клинок отозвался приятной прохладой в руке, которая тут же сменилась огненной вспышкой боли, стоило выпустить эссенцию. Кровавые волдыри на пальцах лопнули, я едва не выронила оружие на пол, а кабинет функциональной диагностики огласился ядрёным матом.

– Однако, – Вэл озадаченно нахмурился. Безумные слова скандальной курсантки оказались правдой.

Дослушивать гневную тираду в адрес стихий он не стал. Подхватив меня под локоть, проводил к одной из кроватей и усадил на неё. Под весом будущего пациента внутренний механизм медицинской койки активировался, синие индикаторы засияли в ожидании.

– Ну нет, – простонала я. – Вы ведь не собираетесь включать клешню?

– Не собираюсь. Просто сниму боль и немного подлечу твои ожоги. Практики земли, как ты помнишь, неплохие целители.

Сев рядом, Вэл легонько сжал мою руку своими ладонями и прикрыл глаза. Почти сразу стреляющая боль сбавила интенсивность, кончики пальцев онемели, а по телу прокатилась приятная волна тепла, мало связанная с лечением. От преподавателя тире медика на полставки исходил чарующий аромат орехового кофе, на раз отнимающий разум. Мордочки китайских драконов, видневшиеся на его запястьях, будили воображение.

Смущаться я не стала. Вэл интересен мне, глупо отрицать. Пусть между нами пропасть в тринадцать физических лет и восемь ментальных, не говоря уже о статусе‑табу «курсантка – преподаватель», я решила, что могу позволить себе получать удовольствие от столь невинного прикосновения.

Через минуту‑две боль окончательно ушла. Волдыри затянулись, на их месте осталось только покраснение, и Вэл отпустил мою руку.

– На ночь всё равно надень перчатку с заживляющей мазью, – в его голосе промелькнула вина. – Прости, что сразу не поверил тебе.

– Забудьте, – махнула здоровой ладошкой. – Проблема бредовая, кто угодно усомнится.

– Эффект, конечно, получился необычным. Удар один‑один‑ноль не должен вызывать настолько сильные ожоги ни на втором ранге, ни даже на пятом. Я всё‑таки настаиваю, чтобы ты прошла полное обследование в Екатериноградском Княжеском госпитале. Ректор Костромской уверял, будто твой ритуал не представлял опасности и беспокоиться не о чем, но судя по его последствиям для твоего организма, не всё так однозначно.

– Мы уже обсуждали…

– Я настаиваю! – перебил он. – Более того, напишу рекомендательное письмо твоему отцу. Хватит делать вид, будто ничего не было. Репутация института куда менее важна, чем твоё здоровье.

Встрепенувшись от пугающих перспектив разоблачения, я крепко вцепилась в рубашку Вэла, словно он собрался писать Тобольскому прямо сейчас.

– Спасибо за заботу, но обследование явно будет лишним, – заговорила торопливым тоном. – Оно ничего не даст. Здоровью моему позавидуют кони, а новую эсс‑систему выращивать ещё не научились. Валерий Николаевич, вы ведь не отрицаете, что в остальном ритуал пошел мне на пользу? Даже обнуление! Просто помогите заново научиться проводить эссенцию через клинок, а с собственным здоровьем я разберусь как‑нибудь без столичных эскулапов.