Договор на крови (СИ) - "Гоблин - MeXXanik"

— Действительно, Павел Филиппович, — согласилась с нотариусом Львова. — эти… показания могут помочь нам в разбирательстве и установить виновность Петра Андреевича?

— Это доказывает, что завещание, которое заверил мастер Привалов, недействительно, — ответил я.

Нотариус усмехнулся:

— Какое отношение это имеет к текущему разбирательству, Павел Филиппович? — уточнил он, и в его голосе мне послышалась издевка. — Для этого существует процесс обжалования завещания. И установления виновного, если документ был составлен с нарушением закона. Мое дело было простым: заверить завещание.Что я и сделал.

Я промолчал. И Привалов произнес, обращаясь уже к председателю:

— Эти доказательства беспочвенны и абсурдны, Марина Афанасьевна. Если это все…

— У меня есть еще один свидетель, — добавил я со значением.

— Еще один призрак из лаборатории, который ничего не скажет по существу? — ехидно уточнил Привалов, но я проигнорировал этот вопрос, выжидающе глядя на главу комиссии. А внутри меня клокотала злость.

— Марина Афанасьевна, мне нужно ваше разрешение на призыв еще одного свидетеля.

— Сначала ответьте на вопрос Петра Андреевича, мастер Чехов, — холодно произнесла председатель.

— Нет, этот призрак не из лаборатории, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.

— А откуда? — продолжал любопытствовать нотариус.

— Из конторы Петра Андреевича Привалова, — ответил я, обращаясь к Львовой. — И я могу вас уверить, что она способна пролить свет на это дело.

— Она? Хорошо, мастер Чехов, — согласилась Львова. — Но если комиссия в самом начале допроса посчитает, что ваш «свидетель» тоже ничего не скажет по существу, вам придется его отозвать.

Я кивнул. Сжал пальцами лежавшую в кармане склянку, напитывая предмет силой, и призрак проступил в зале. При виде ее нотариус заметно побледнел.

— Как вас зовут? — быстро начал я.

— Надя Павлова, — ответила призрак.

— Дайте клятву отвечать правду на каждый мой вопрос.

— Клянусь говорить правду, мастер некромант.

— Кем вы работали до смерти?

— Секретарем у Петра Андреевича Привалова.

Девушка обернулась и указала на нотариуса тонким пальцем. И от этого жеста тот отшатнулся.

— Вы знаете про отношения Шуйской и Привалова?

— Это не касается нашего дела, — быстро перебил меня нотариус.

— Они были любовниками, — невозмутимо ответила девушка, игнорируя возражения бывшего начальника.

— Ложь! — выкрикнул побледневший Привалов.

— Петр Андреевич, не превращайте, пожалуйста, заседание в балаган, — строго произнесла Львова.

— Зачем же этой девушке лгать перед комиссией? — холодно уточнил я, обращаясь к Привалову. — Неужели банальная женская ревность?

Нотариус открыл было рот, чтобы ответить, но вовремя опомнился и промолчал.

— Надя, вы слышали разговоры между мастером Приваловым и княгиней Шуйской? — уточнил я.

— Да. Они часто беседовали в конторе.

— Они говорили про завещание Великого Князя Василия Шуйского?

— Княгиня склонила мастера Привалова к подделке документа, — ответила девушка. — Первое завещание было составлено в пользу Дмитрия Иванова, единственного наследника князя. Княгиня же уговорила моего начальника составить завещание на третье лицо.

— Ложь, — просипел нотариус, но никто не обратил на эту фразу никакого внимания.

— И Привалов согласился, — продолжила Павлова. — Он подделал завещание и подпись Великого Князя. И по просьбе княгини Шуйской подкупил лекарей, чтобы они выдали фальшивые результаты экспертизы, сделав наследником нужного человека.

Я довольно усмехнулся:

— В этих словах имеются доказательства преступного сговора, подделки документов и грубого нарушения последней воли, — произнес, обращаясь к Львовой.

— Это наговор! Когда Павлова была жива, у нас была романтическая связь!

— Вы признаетесь в нарушении этики нотариата? — возмущенно уточнил Муравьев.

— Это просто зависть и ревность, как сказал мастер Чехов, — поспешно произнес нотариус. — Показания сомнительны.

— У меня есть завещание, которое составлено на имя мастера Иванова, — ответил я, доставая документ из внутреннего кармана пиджака. — По закону оно уже должно быть помещено в сейф семьи, который опечатают в присутствии свидетелей и вскроют в установленный день.

— А где вы его взяли? — тут же уточнил нотариус, хватаясь за спасительную соломинку.

— В сейфе вашей конторы, — спокойно ответил я. — Но не я, а один из призраков. И я его об этом не просил. Мастер Павлова может все подтвердить.

— Другой призрак сделал это по своей воле, — ответила Надя. — Это правда.

Тут я развел руками:

— Преступного сговора нет. Прошу, Марина Афанасьевна.

Я вышел из-за трибуны, и положил документ на стол перед Львовой.

— Доказательство добыто с нарушением, — крикнул было Привалов, но я ответил:

— Мы не в уголовном суде, Петр Андреевич. В в связи с этим, у меня вопрос: почему завещание до сих пор лежит в вашем сейфе? И какой документ находится в сейфе семьи Шуйских? И почему на завещании сломана печать?

Привалов молчал, тяжело дыша и со злобой глядя на меня.

— Ответьте на вопрос, Петр Андреевич, — потребовала Львова, листая документ.

Нотариус вздохнул, подбирая слова. А затем произнес:

— После смерти Великого Князя Василия княгиня заключила договор с другим нотариусом, мастер Львова.

— Тогда что княгиня делала в вашей конторе? — не отрываясь от чтения, полюбопытствовала Львова.

— Ее не было в моей конторе, — возразил Привалов.

— Это можно легко проверить по журналу учета посетителей делового центра, — ответил я.

Привалов вдруг резко ссутулился. Плечи нотариуса опустились, словно из мужчины вытащили стержень.

— И еще, — продолжил я. — Пользуясь тем, что здесь находится представитель жандармерии, я хотел бы уточнить у призрака. Как вы умерли?

— Я была больна, и мне нужно было пить эликсир от сердца во время приступов, — произнесла Надя. — Мастер Привалов выкрал эликсир, а потом намеренно довел меня до приступа.

— Он был с вами в одном помещении? — уточнил я, и призрак кивнула:

— Да.

— Он вызвал лекарей, чтобы вам помочь?

— Нет, он просто стоял и смотрел, как я умираю. А когда я уже перешла через грань, вызвал бригаду и заявил, что когда он вернулся я уже была мертва. Но это не правда. Я погибла потому, что он не дал мне снадобье, которое после произошедшего хранил у себя как трофей. И все потому, что я знала правду о завещании.

— Умышленное убийство, — заключил Иванов.

Лица комиссии вытянулись от удивления. Все смотрели на Привалова, который стоял молча, уставившись в пол. Он так и не решился поднять взгляд.

— Призраки не лгут некроманту, — напомнил я всем присутствующим. — И я не принуждал никого из свидетелей лгать или говорить неправду.

— Это… Занимательное заседание комиссии, — с трудом произнесла председатель. — Я много раз принимала участие в заседаниях по поводу поведения, порочащего честь. Но столько нарушений за один раз я вижу впервые. По моему мнению, вы разбойник, мастер Привалов, а не нотариус. Вы опозорили профессию, бросили тень на всех, кто занимается нотариатом. И я считаю, что вас немедленно нужно лишить статуса с пожизненным запретом на занятие правом в любой его форме, будь то адвокатура, нотариат или частная юридическая практика. Коллеги?

Она обратилась к членам комиссии.

— Поддерживаю, — сурово добавил Муромцев. — Действия, про которые узнала комиссия, не просто противоречат этике, но и нарушают закон.

— Поддерживаю, — добавил Муравьев.

— Единогласно, — заключила Львова. — Приказ на исключение вас из списка нотариусов будет составлен сегодня же. Так же, как и запретительный лист, который будет направлен во все отделения министерства Юстиции Империи. Заседание окончено.

В зале повисла тишина. Муравьев и Муромцев встали с мест, а Львова произнесла:

— Мастер Иванов, министерство Юстиции и палата нотариусов Петрограда выражает вам благодарность за то, что вы помогли нам избавить юридическое сообщество от такого элемента.