На золотом крыльце (СИ) - Капба Евгений Адгурович

— А, черт! — выругался куратор. — Это что еще за дебилы дорогу перегородили?

— Гномы! — откликнулся я, присмотревшись.

Мне справа было лучше видно, эти бородатые крепыши в камуфляже столпились у сваленного в кювет электробуса, развели какую-то суету, делая вид, что работают, а один из них выскочил на дорогу, взмахнул рукой, и…

— Граната! — закричал я, моргнул — и дернул за серебряную нить, которая вела прямо от моего большого пальца к металлическому кругляшку в руках бородача.

И тут все завертелось: граната покатилась по асфальту прямо под ноги гному в камуфляже, остальные бородачи вдруг оказались вооружены какими-то огромными пушками, которые целились прямо в нас… Юзом пошла головная машина, с визгом тормозов отстала задняя, куратор-князь Барбашин вывернул руль — и мы вылетели с дороги в противоположную засаде сторону, сбивая мелкие деревца… Наконец рванула граната — всего пару секунд прошло, оказывается! Наш внедорожник ударился бортом о ствол огромной березы и остановился. Я здорово треснулся башкой о панель, и рассек бровь. Но если бы не ремень безопасности — конец бы мне пришел, точно. Почему-то разумным мне показалось покинуть машину, и я стал шарить у сиденья, пытаясь отщелкнуть ремень. От дороги слышались частые выстрелы, взрывы, какой-то рев, гул и свист. Куратор, уже в шлеме, рявкнул:

— Будь здесь! — и выпрыгнул из машины.

Я во все глаза смотрел, как Барбашин бежал, отталкиваясь от матери нашей Тверди рифлеными подошвами бронированных ботинок, а следом за ним поднималась настоящая волна из земли, вперемешку с корнями, камнями, жуками, муравьями и даже парой кротов. Это было настоящее цунами, метра два в высоту! Магия земли выглядела ужасно прекрасно!

Конечно, я и не собирался его слушаться. В конце концов — вон как ловко я с гранатой разобрался! Раньше всех. Я тоже кое-что могу! Да, мне было страшно. Но интересно — гораздо сильнее, чем страшно. Там бородатые кхазады, настоящие боевики, сражаются с опричниками, такое нельзя пропустить! Я и не пропустил: выглядывал из-за ствола дерева и смотрел на то, как разворачивается баталия.

Гномов — они же кхазады, если пользоваться самоназванием горного народа — оказалось примерно с дюжину, бородачи были вооружены чем-то вроде тяжелых ручных пулеметов, у парочки имелись даже гранатометы револьверного типа, понятия не имею, как они правильно называются. Плотность огня позволила им держать опричников на расстоянии. Бойцы в черной броне засели за броневиками и явно что-то готовили, изредка постреливая из знакомых всякому русскому человеку и не человеку автоматов Татаринова. Куратор своим эпическим появлением явно смешал все карты: земляной вал прокатился поперек дороги, ломая асфальт и опрокидывая стрелков-гномов. Автобус в кювете подбросило метра на три над поверхностью Тверди!

Пользуясь этим, опричники пошли в атаку с двух сторон, работая в явной связке стрелок-маг. Из-за авангардной машины вышел, видимо, аэромант — он толкал перед собой что-то вроде воздушной стены, в которой вязли пули, выпущенные из кхазадских ручных пулеметов, а под прикрытием этой преграды двигался автоматчик, который прекрасно пользовался секундами, когда волшебник убирал барьер — и отстреливал гномов одного за другим, сшибая их на землю меткими выстрелами.

Тыловая машина сама послужила защитой: там, похоже, орудовал мой, если можно так выразиться, коллега, телекинетик. Внедорожник парил над шоссе сантиметрах в десяти, а за ним продвигался стрелок, стараясь занять наиболее выгодную позицию. И вроде бы все шло хорошо, но тут я увидел в руках одного из гномов знакомый мне золотой шарик — точно такой же был у куратора в палате! Я присмотрелся и не поверил своему обретенному эфирному зрению: ни одной серебряной нити не тянулось к этой штуковине! Нифига себе! Реально — негатор магии!

Словно в ответ на мои мысли, гном размахнулся — и швырнул шарик прямо в аэроманта, целясь ему точно в голову. Стоит признать: крепыш в камуфляже четко знал, что делает, и его сообщники не дремали! Ровно в ту секунду, когда золотой негатор соприкоснулся с воздушным магическим барьером — волшебный щит исчез, и тут же заработали пулеметы, пули застучали по черной броне опричников и, может быть, и не причинили ей существенного вреда, но опрокинули на землю сначала мага, а через секунду и стрелка!

Однако телекинетик, второй стрелок и куратор Барбашин сработали красиво: взлетела над дорогой машина — и рухнула прямо на главного кхазада, того, который швырнул негатор, а следом заработали автоматы Татаринова, неизвестного стрелка и князя-геоманта. У кхазадов брони не было — и вскоре они закончились. Просто умерли все — и всё. Я смотрел на это во все глаза, пребывая в состоянии ступора.

— Дилетанты, ять! — голос Барбашина из-под шлема звучал глухо. — Что за детский сад? Какой-то гоп-стоп, а не приличная засада! Мне это не нравится… Глядеть в оба, защищать объект, ждем подкрепления!

Подкрепление не заставило себя ждать: над лесом зависла черная громада конвертоплана, сверху на тросах стали спускаться новые опричники в черных военных бронескафандрах, вокруг нас закружили квадрокоптеры… Я чувствовал себя персонажем дурацкого фильма-боевика, которые и смотрел-то всего пару раз в жизни, и оба — в интернате.

— А нет, не дилетанты, — удивленно проговорил куратор, глядя на то, как одно за другим странным зеленым пламенем сгорают тела гномов, оставляя после себя только металлические пряжки, пуговицы, оружие и, в случае командира — золотые зубы. — Пушечное мясо — да, но не дилетанты… Титов! Титов, ты какого черта из машины вылез? А-а-а, плевать уже. Но сработал ты с гранатой хорошо, будет из тебя толк, если решишь в опричники податься. Телекинез — практическая штука, поле-е-езная. Правильно говорю, Нейдгардт?

Тот, который швырялся внедорожником, оттопырил большой палец.

— Едем дальше, — Барбашин снял шлем и теперь держал его на сгибе локтя. — Парни тут разберутся, а нам — двадцать минут по шоссе… Лаврик, вытащишь машинку?

Опричный телекинетик по имени Лаврик и по фамилии Нейдгардт сделал картинный жест рукой — и наш внедорожник с хрустом выломался из ствола дерева, поднялся в воздух и по плавной дуге опустился на асфальт, как раз рядом с прорехой в дорожном полотне, которую устроил куратор. Он, кстати, поймал мой взгляд и сказал:

— Нехорошо получилось, верно… Людям тут еще ездить.

И встал на одно колено, коснувшись ладонью в латной перчатке обочины. Земля задрожала, и мелкие кусочки асфальта, которые были разбросаны в результате применения магии Барбашиным, сначала поодиночке, а потом — настоящими ручейками устремились к разлому. И двадцати секунд не прошло, как дорожное полотно стало выглядеть лучше прежнего.

— Ну, разметочку им придется нанести, — развел руками куратор. — Поехали, Титов.

Когда мы сидели в машине и уже двигались дальше по Никольскому шоссе, я спросил:

— А что, мой отец — сильно важная шишка? Вы знаете, кто он?

— Знаешь, мне на твоем месте тоже было бы интересно, по какой причине меня пыталась убить банда бородатых гномов с пулеметами… — признал Барбашин. — А напали они именно из-за тебя, это к гадалке не ходи. Но я бы, даже если и хотел — не смог бы тебе ничего прояснить. Я знаю, что ты парень непростой, знаю, что за тобой был особый пригляд, но в остальном… Можно только гадать. Может быть, ты из светлейших князей или из Рюриковичей, или — из отпрысков вассальных династии Грозных монархов? Ханы какие-нибудь, вожди или ярлы. Что угодно можно предполагать. Но, скорее всего, ты — бастард какого-то очень важного аристократа. Поверь мне, если бы ты являлся законным сыном, они нашли бы способ прокачать тебя. Вон, в Хтонь отвести, например. «Орда» такие туры устраивает регулярно, там каждый десятый инициируется, если не брешут… Правда, каждый четвертый, говорят, помирает, но это никого не интересует в таких вопросах. В общем — живи, Титов, как живется, вырастай и набирайся сил, и если вторую инициацию получишь и станешь полноценным магом — большей части окружающих станет резко плевать на твое происхождение.