Княжна Тобольская. Дилогия (СИ) - Смышляева Ольга

Я не сдержала скептического смешка. Моё настроение полетело в противоположном направлении к настроению Вики.

– Ох, подружка, ты не знаешь этого «завидного жениха» и его папочку. Для них я не личность, а объект. По мнению его превосходительства князя Льва Красноярского, от жены требуется только её привлекательность в постели, точка!

– Не суди поверхностно, Вась. Пускай ты не любишь Ярослава, но всё может измениться. Мои родители тоже вступили в брак по принуждению, однако, – она мило улыбнулась, – ещё до рождения первого сына воспылали друг к другу такой страстью, что уже двадцать шесть лет украдкой целуются, пока думают, будто их никто не видит.

– Рада за них. От всего сердца, честно. А сейчас давай оставим эту тему? Разговоры о чувствах и романтической чепухе наводят на меня тоску, сколько себя помню.

– Хорошо, но…

– Что ещё?

– Не корми сплетников.

– Эй, я Тобольская, пофиг мне на сплетников!

– А Надиру?

– А Надир взрослый парень, я не стану решать за него, хочет он проводить время со мной или нет. Прекращай думать о том, что скажут люди.

– Мне бы твоё отношение к жизни, – вздохнула Вика.

– Придёт с возрастом, – обнадёжила её. – Ладно, хватит лирики, скоро нас выкинет в реальность. Готовьтесь к новому заходу, госпожа Саратовская! На сей раз нападать буду я, а ты сосредоточишься на защите и парировании с переходом в контратаку техникой ВД‑2‑. Про ВД‑1‑ вообще забудь, это детский сад. Привыкай сразу бить на максимальных настройках. Твоя выигрышная комбинация – высокий темп и сильные удары. В боксе таких бойцов называют инфайтеры. Поверь мне, звери страшные.

Возражать Вика не стала. Во всём, что касается эсс‑фехтования, Тобольская давным‑давно заслужила авторитет. Другое дело, хватит ли девчонке упорства? Слишком уж мягкая она для хорошего бойца.

Со следующего дня начались полноценные бои на рейтинг. Без договоров, поддавков и жалости. Как же это было здорово! Моя душа истосковалась по хорошим дракам, а тело жаждало встряски.

Наконец‑то я смогла испытать боевое предчувствие на практике. Ну, как испытать… попытаться. Подобно воодушевлению, «включать» его получалось редко, особенно, когда мозг и тело заняты активными действиями. За всё время оно сработало только два раза, зато оба кстати – я билась с Ужурским, а он та ещё бешеная росомаха. Ванюша всеми силами пытался насадить меня на клинки, но в результате слил поединки с катастрофическим счётом. Вот так вот, немезида, пришло моё время мести!

Увы, от такого жирного козыря, как рассеивание стихий , пришлось отказаться сразу. Все официальные бои в симуляторах не только транслировались в общий доступ, но ещё и записывались на случай разбора полётов. Благо, есть свободное время и виртуальный противник. Он никому не расскажет, чем мы занимаемся, пока Большой Брат не видит.

Очень скоро имена первокурсников‑логистов ощутимо взлетели в рейтинге. Почти сенсационно! Сначала я не придала значения успехам ребят и не понимала, с чего это Благовещенский с нескрываемым изумлением хмыкает, разглядывая ведомость с результатами учебных боёв. Не имея достаточного опыта жизни в мире с эссенцией, я подсознательно мерила сокурсников по себе – раз у меня получается, то у них подавно должно, и нечего тут удивляться.

А удивляться стоило.

Ответ на странность нашёлся быстро – псионическое воодушевление! На моих товарищей оно влияло гораздо лучше и легче, чем на меня саму. Или я просто привыкла и уже не замечаю? Оно работало как допинг, позволяя ребятам задействовать максимум сил и желания победить. А когда что‑то получается, то и учится проще.

Если уж изначально не самые сильные практики стихий делали впечатляющие успехи, то обо мне и говорить нечего.

За минувший месяц я почти никому не проиграла. Бывали, конечно, неудачи, особенно если в противниках выступали практики земли на арене, где не развернёшься, но такое случалось лишь в качестве исключений. Всё же, Вика была права – опыт и потенциал решают. Навыки первокурсников факультета «Логистики» даже под воодушевлением и близко не сравнить с навыками Красноярского, занимающего 21 строчку в Зале Славы, а ведь я смогла поцарапать его, будучи совершенным бездарем в стихии воздуха.

Конкуренцию мне мог составить только Надир.

Самаркандский действительно панчер! Крепкое тело позволяло ему переносить самые сильные удары соперников, а техника в сочетании с силой и коронными снайперскими ударами мало кому оставляла шанс на победу. Лишь с четвёртого боя у меня получилось выработать против него действенную стратегию: мощная защита с уклонами и парированием без попыток контратаковать в первые минуты, затем уже собственной серией ударов не дать разорвать дистанцию, чтобы Надир не мог воспользоваться меткими «выстрелами», от которых очень сложно прикрыться. Да и то… Пока я изучала его стиль, он изучал мой, в результате чего исход наших поединков не мог предсказать даже Благовещенский.

До разговора с Викой я и не замечала фривольных слухов о наших с Надиром отношениях. А слухи эти действительно были. Когда дело касается Тобольской, зубоскалы должны зубоскалить вне зависимости от доказательств. Я не злилась, Самаркандский тем более. Мне иногда казалось, что Надиру эта ситуация даже нравилась. А почему нет? Василиса видная во всех смыслах девчонка. О романе между нами говорить глупо, но то, что наши отношения перешли на качественно новый уровень, это так.

Вологодский, смею заметить, злился знатно! Синеглазый красавчик закипал от ревности всякий раз, когда видел нас в столовой, но подойти ни разу не осмелился; только и мог что слать цветы с любовными записочками.

Но если Паша страдал, то Ваня, наоборот, радовался…

Глава 18

Воскресным вечером 26 апреля весь наш курс в полном составе собрался в библиотеке на последний факультатив в учебном году. Уже завтра нас ждёт первый и самый важный из целой череды профильных экзаменов – «Управление логистическими процессами в армии Великого Княжества Российского». Мы выходим на финишную прямую. Впереди пять дней апрельской сессии, результаты которой определят, станет ли наш курс лучшим на факультете или нет. Сейчас мы лидируем и хорошо бы увеличить отрыв ещё больше.

– Экзамен ровно в девять, поэтому собираемся на двадцать минут раньше, иначе поставлю опоздание, – предупредила товарищей я, завершая встречу и выключая голограммы с графиками. – Удачи, дамы и господа! Счастливый кролик да прибудет со всеми нами!

– Глупее пожелания сложно придумать. – Ваня покидал зал одним из последних. – Сама постаралась или подсказал кто?

– Иди своей дорогой, сталкер.

– Значит, сама. Эх, прискорбное у тебя остроумие, Тобольская! – хохотнул он. – Мне даже любопытно, как такая мегера с нравами мартовской кошки могла завлечь Пашу? У вас же ничего общего!

– С мегерой соглашусь, но мартовская кошка? – дежурно отозвалась я. В день мы с ним не по разу зубоскалим, прежний накал эмоций уже давно потерялся, сменившись рутиной. – Чтобы оскорбление сработало, в нём должно быть зерно правды. Стыдно не знать азы, Ужурский.

– Где ж тут неправда? – осклабился парень с неприличным намёком. – При живом женихе крутила шуры‑муры с моим братом, затем с лощёным денди лет на десять старше, а теперь с безродным сокурсником, у которого из всего наследства только стоптанные башмаки да сумка из верблюжьей шерсти.

– Денди? – без интереса протянула я. – Это что‑то новенькое. Откуда же он взялся да ещё лощёный?

Ужурский вздёрнул светлую бровь с видом умника:

– Думаешь, о вас никто не знал? Ошибаешься, Тобольская. Я видел, как ты обнималась с ним в тёмных коридорах.

– В свете полной луны на исходе волчьего месяца? Ещё скажи, что он был в маске и чёрном плаще на голое тело, а с потолка звучала токката и фуга ре минор Баха.