Владыка Зазеркалья (СИ) - Романов Илья Николаевич

Голову старика, которому по виду уже должен лежать в могиле, усеивали пигментные пятна. Под кожей, обтянувшей череп, словно копошились черви, а чёрные вены были видны особенно отчётливо. Гнилые, жёлтые зубы в виде клыков. Круги под глазами, будто бы этот человек не спал уже очень давно и впавшие глаза. Он был очень худ и сгорблен, но я чувствовал, как от этого существа — человеком его уже не назовёшь — пёрла сила. Настолько огромная, что не снилась любой из тварей Скверны.

— Нравится? — оскалился сектант, отслеживая нашу реакцию. — Владыка не только забирает, но и одаривает своих верных слуг!

По мере слов он вытянул руку и на ней появилось чёрное пламя, от силы которого задрожал воздух, а реальность застонала. Это была мощь бессмертных — я бросил короткий взгляд на Миалу — и становилось понятно, где он её взял. Точнее, у кого забрал и осквернил.

Гвардейцы не стали ждать и напали одновременно. Рядом со мной остался лишь их предводитель. Но только призраки собирались нанести удар, как чёрное пламя обволокло каждого из них и те исчезли с истошными криками в тот же миг.

Старик вновь засмеялся, радуясь своей силе, а затем пришёл наш черед. Маления с рёвом ринулась в бой, приняв на щит поток огня, Агилар зашёл в спину, но резко отступил от огненной стены. Габ ударил лучом света с двух рук, которые подпалили балахон выродка, отчего тот зашипел.

Я не отставал от них. Все шесть пуль револьвера легли в одну точку, пробивая возникший огненный барьер. Магия сдетонировала, создала брешь и одна из пуль попала в грудь сектанта, заставив того пошатнутся. Предводитель гвардии не отставал, его мечи рассекли воздух и уничтожили барьер окончательно, но старик быстро восстановил его.

А затем он ответил.

Мощнейшая волна энергии Скверны отправили в полёт Малению, ударив воительницу о стену стену. Нефилим сползла на пол и тяжело задышала. Свет Габа потух и его обхватили чёрные, огненные цепи. Архангел закричал от боли, его доспехи буквально плавились, а кожа на руках сходила с костей вместе с мясом. Агилару повезло больше, если так можно говорить. Молниеносным росчерком сектанкт отрубил ему руку появившимся из трости мечом, а пламя подхватило обрубок и тлело, не давая вступить в дело регенерации.

Меня спас Предвестник, принявший на себя всю мощь удара. Меч задрожал от возмущения и нетерпения растереть в порошок этого выродка, как бы намекая, что надо отрубить ему башку.

Вот только это была не единственная атака. За ней шла другая, в неё сектанкт вложился ещё больше, и целью выбрал меня.

— Владыка знал, что так будет, — самодовольно произнёс старик. — И приказал передать тебе, Альтиор, что скоро ты присоединишься к нему! В посмертии!

Невидимая глазу игла из чёрного пламени, содержащая в себе невероятное количество Скверны, с мощнейшим хлопком полетела в меня. Прямо в сердце. Я знал, что никакой барьер не сдержит эту мощь. Чувствовал это подсознанием. Убежать от неё невозможно, да и не сделал бы я этого. Как-то иначе защититься тоже невозможно, я попытался позвать Лимб, но тот не откликнулся. Здесь и сейчас правила Скверна, а также становилось понятно, как этот ублюдок заточил Миалу. Он каким-то образом мог блокировать Лимб бессмертных.

Время замедлилось и это позволило мне увидеть иглу. Омерзительную, чёрную, сочащуюся Скверной и силой. Энергии в ней в сотни, а то и тысячи раз больше, чем в той же игле Мойр, силу которой на себе почувствовала Ламия.

Но и подыхать так просто я не собирался. Сжал покрепче Предвестник и…

На пути иглы, в нескольких метрах от меня, возник предводитель гвардейцев. Он стоял ко мне лицом, встречая опасность спиной и даже не пытаясь что-то сделать с ней. Его воины погибли. Именно так — погибли. Гвардейцы, бессмертные Проклятые, сгорели в пламени Скверны, а их души стали её топливом.

— Вы выросли, Ваше Высочество, — тихо произнёс воитель, голос которого я узнал даже спустя столько лет. Пусть мы были с Ромулом младенцами, но думаю мой брат тоже бы узнал этот приятный слуху баритон. Слишком часто мы слышали его в нашей колыбели. — Я горжусь вами…

Время вновь вернуло свой ход и игла вонзилась в спину воителя, а старик истошно и безумно зарычал. Он промахнулся, но мне на это было плевать. Я смотрел на исчезающую фигуру воина, шлем которого всё также скрывал лицо. Но теперь мне и не нужно было всматриваться в него, чтобы понять, кто спас мою жизнь и отдал собственную душу, чтобы защитить.

Также этот человек поступал очень много раз. Когда сражался с врагами людей. Когда защищал своих детей и единственную жену. Когда правил империей Аразеш, желая подготовить меня к престолу, а брата на роль главнокомандующего. Да… я помнил его слова и его голос.

Призрак исчез окончательно, но я уверен — сейчас он улыбался, смотря на меня.

Воцарилась тишина, в которой звучали рёв безумца и его негодование. Я всё также смотрел на то место, где был призрак и сжимал меч.

— Спасибо… Отец…

В голове была абсолютная пустота, а в сердце с каждым стуком пробуждалась подавляемая все эти годы ярость. Я поднял взгляд на сектанта и сделал шаг вперёд.

— Остальное оставь на меня…

Последние слова я произнёс практически шепотом, но звучали они подобно грому. Как обещание и как клятва, которую необходимо исполнить.

Предвестник в моей руке вспыхнул кровавым пламенем, как и глаза, а в стенах разрушенного храма раздался рёв. Рёв, который Срединный Мир не слышал уже очень давно. Рёв ярости Кровавого Бога, готового убивать!

Глава 42

Сражение бессмертных — это катастрофа. Тот миг, когда сила сходится с силой и рождается… хаос. В этот миг нет места пафосным речам и попыток отвлечь врага, разыгрывая схватку по ходам и ударам. Нет, битва бессмертных — одна единственная атака. Тот самый момент, когда могущественные существа сходятся в одном ударе и чья сила больше, тот и побеждает. В этом вся красота и весь ужас битвы подобных разумных.

И сейчас Миала сквозь полуоткрытые веки наблюдала за её началом. Даже в цепях, потеряв большую часть собственных сил, Бессмертная очень хорошо чувствовала, как начиналась буря.

Ничтожный сектант отнял её мощь, её энергию, и часть души. Раскидав прихвостней Альтиора он собирался быстро уничтожить и самого Кровавого Бога. Сейчас у него были все шансы, ведь тот слишком слаб по сравнению с собой прежним. Его источник — жалкое подобие того, что было ранее. В нём нет той мощи, которой когда-то обладал Альтиор. Его аура практически не чувствовалась, а сам Альтиор больше походил на смертного, чем на бессмертного.

И у старикашки бы всё получилось, если бы не призрак. С кривой улыбкой Миала наблюдала, как какой-то дух закрыл собою Альтиора. Бред, ведь подобные создания очень трепетно относились к своей оставшейся сущности. Не привыкли они жертвовать своим посмертием, даже если говорить о Проклятых. Но этот воитель поступил иначе, чего Миала не понимала. Она, вообще, многого не понимала с момента своего заточения. То, что Скверну ведёт злая воля — ясный факт, но кто это делает? Кто руководит подобным отребьем, как этот сектант у алтаря?

В любом случае — это уже не важно. Пусть воитель спас Альтиора, но тот всё равно проиграет. Кровавый Бог слишком слаб, его люди не смогут остановить сектанта, а Миала… она скоро умрёт, расплатившись с вечностью за свои гордыню, высокомерие и наглость.

Вот только, когда богиня собиралась закрыть глаза и испустить последний вздох, перестав бороться, вся её суть содрогнулась. Волосы на шее зашевелились от пробежавших мурашек, а сердце охватило давно позабытое чувство страха.

Реальность застонала, а весь Срединный Мир в один миг испустил тяжёлый вздох от той мощи, что в одночасье охватила весь храм. Кровавая волна, внутри которой клубилась тьма, вырвалась из тела Альтиора неистовым потоком. Сильнейшее давление охватило каждого разумного в этом месте, отчего у всех их перехватило дыхание. С неверием Миала смотрела на того, кто порождал эту мощь и с трудом смогла сглотнуть вставший в горле ком.