Хозяйка Северных гор 2 (СИ) - Хайд Адель

Предложи им то, что они хотят иметь, но не просто так, получи что-то взамен.

Граф Вермандуа пришёл сразу, как только получил моё приглашение. – Граф, знаете ли вы, зачем я вас позвала? – спросила я. – Я догадываюсь, леди Маргарет, – сказал граф и улыбнулся.

Я подумала, что действительно знает, и ждал, когда позову.

– Я переживаю об Элине Честер. Всё не просто у неё в судьбе, но она хорошая девочка и достойна счастья, – сказала я и спросила прямо: – Вы собираетесь на ней жениться?

Граф несколько опешил от того, что я задала прямой вопрос, но у меня не было времени размазывать этот разговор на целый день.

И тогда я пообещала, что, если граф женится на Элине, я дам за ней приданое.

У меня в столице было несколько производств, я была готова отдать долю в этих производствах. Мне и самой было выгодно иметь в партнёрах того, кто близок к новой власти. Одно дело отнимать у врагов, а другое, у своих. Но со стороны это выглядело так, что я забочусь о той, что пусть и недолго, но была моей родственницей, по крайней мере, для людей в этом времени такой подход был понятен.

– Это большая честь, – сказал граф Вермандуа.

«Ну ещё бы, иметь ежегодный доход, минимум до пяти тысяч фунтов, это действительно большая честь», – усмехнулась я про себя.

– Там налажено управление, – это я уже сказала вслух, – нет проблем с тем, чтобы продавать, заказы расписаны на год вперёд. Я уверена, для молодой семьи, – я сделала паузу, подчеркнув слово «семьи» – это станет неплохим подспорьем.

Граф Вермандуа поклонился и серьёзно сказал: – Брак с леди Элиной совпадает с моими планами. Как только король Генрих… как только Генрих станет королём и сможет выполнить своё обещание, мы поженимся.

– Это прекрасно, граф, – сказала я, улыбнувшись, но потом намеренно сделала серьёзное выражение лица и добавила, – до этого момента я прошу вас быть осторожным. И … вы поняли, о чём я говорю? – Да, леди Маргарет, это весьма разумно, – сказал граф Вермандуа.

Отец Элины тоже пришёл ко мне. Барон недоумевал и был недоволен решением дочери. Я объяснила ему сложившуюся ситуацию с сыном Джона и то, что решение Элины было больше обусловлено страхом за свою жизнь.

Барон Фортрейн укоризненно покачал головой и даже предложил забрать Генри: – Я позабочусь о нём, – сказал он.

Я пообещала подумать, потому что никто так и не дал мне ответа. Король Стефан не оставил на этот счёт никаких распоряжений, кроме того, что он не считает Генри виновным в смерти отца. А герцог Кентерберийский вообще не спрашивал про своего союзника.

Барон не собирался ехать в столицу. Я понимала, что для него, живущего прежними принципами и верного королю Стефану, сейчас непростой период. И, вероятно, всем этим странным событиям, произошедшим за последнее время, таким, как барон, нужно было время, чтобы осознать.

Но насчёт дочери он был вынужден согласиться, особенно когда я сказала, что говорила с графом Вермандуа, что Элина остаётся под моим покровительством, и я пообещала хорошее приданое для Элины, такое, от которого граф точно не сможет отказаться.

Откажись он от брака с ней, и такого приданого ему больше никто не даст.

Сама же я ждала того дня, когда смогу отправиться обратно в Кардиф. Я соскучилась по сыну. Я соскучилась по замку. Пусть он гораздо меньше, чем Карнарвон, но именно его я считаю своим домом.

И каждый день приближал меня к тому, что я скоро отправлюсь домой. Но одновременно с этим каждый день приближал и отъезд Алана.

Я практически согласилась выйти за него замуж, я уже считала, что это действительно тот выбор, который позволит уберечь и себя, и ребёнка. Если бы он предложил мне снова, то я бы сказала «да».

Я уже продумала, каким образом можно защитить будущие права наследования для Давида в Уэльсе. А дети, рождённые в браке с Аланом, будут принадлежать Шотландии. И Элеонора была права: в том случае, если я взойду на трон Шотландии, я больше не буду смотреть на них снизу вверх.

Я каждый день просыпалась с ощущением того, что вот сегодня Алан придёт и предложит мне что-то. Я же вижу, как он на меня смотрит. Я видела это чувство восхищения мною в его глазах. И несмотря на то, что ему совершенно не выгоден союз с Уэльсом, он здесь уже больше месяца, оставив свою страну, ведь это же не просто так…

Но наступало утро, проходил день, наступал вечер, и ничего не происходило. И сегодня тоже было утро. На завтра был назначен отъезд шотландцев.

Уже были снаряжены корабли, подготовлено серебро, а также все те товары, которыми так славился Уэльс. Теперь я разбирала бумаги, пытаясь снова погрузиться в рутину экономики своих торговых дел, когда в дверь постучали.

Это был один из тех вельмож, кто прибыл с королём Стефаном, но по какой-то причине задержался.

В вошедшем я с удивлением узнала советника короля Стефана — лорда Сэмюэля Гарриета. – Лорд Сэмюэль? – Вы узнали меня, леди Маргарет, – сказал он после того, как поклонился. – Да, лорд, я вас узнала и, признаться, сильно удивлена. Что привело вас ко мне? – У меня для вас послание, – сказал лорд Гарриет. – Откуда вы здесь? Я вас не видела в свите короля, – мне отчего-то стало неспокойно. – А меня там и не было, но я всё это время был в Карнарвоне.

И лорд Гарриет попросил о разговоре наедине. – Могли бы мы, леди Маргарет, пообщаться наедине, так чтобы никто не тревожил? – Да, лорд Гарриет, конечно, – я согласилась, потому что просто так пожилой советник вряд ли бы стал тратить моё и своё время.

И лорд начал рассказывать, что действительно у короля Стефана был некий план. Но я перебила его: – Лорд, прошу вас, не рассказывайте мне подробности, – попросила я. – Некоторые знания бывают весьма опасны.

Лорд Сэмюэль понимающе улыбнулся: – Вы правы, и ваш неженский ум продолжает поражать. Но если вы не хотите знать подробности от меня, то примите вот это письмо. Оно написано королём Стефаном специально для вас.

И прежде, чем отдать мне запечатанный сургучной печатью свиток, лорд Гарриет добавил: – Думаю, что после того, как вы его прочтёте, его надо будет сжечь. Пообещайте мне, пожалуйста. – Если хотите, я могу прочесть его при вас, – сказала я, снова ощутив нервозность, и еле подавляя желание выгнать лорда Сэмюела вместе с его тайнами и письмом.

– Нет, – попросил лорд Сэмюэль. – Я не знаю, что в нём, но это последняя воля короля Стефана, и он сказал так:

«Если я умру, вот это письмо прошу тебя передать леди Маргарет Честер. Пусть она прочтёт его в тишине, тогда, когда рядом никого не будет, и предупреди, что я ей верю».

Что-то во мне сопротивлялось тому, чтобы брать это письмо, такое вот внутреннее чувство сопротивления. Письмо мёртвого короля… Зачем оно мне?

Лорд Сэмюэль ушёл. Может быть, он и мог рассказать мне что-то большее, но я и правда не хотела знать. Пусть разбираются в этом сами, у себя в Англии. А мне сейчас надо разобраться с Аланом и понять, есть ли у меня шанс стать королевой или нет. Если нет, тогда надо будет искать другую стратегию.

Я долго не решалась открыть письмо. Даже были мысли сжечь его, не читая. Но когда день начал клониться к закату, я сдалась и всё-таки открыла запечатанный королевской печатью свиток, и увидела следующее:

Там не было имён, и, если бы это письмо нашёл кто-то, кто мог бы навредить королю Стефану, он бы вряд ли что-нибудь понял.

«Если вы читаете это письмо, значит, я уже мёртв, – писал король, – но я боюсь, что врата рая меня не пропустят, если я не сниму этот груз со своей души, и я очень надеюсь, что вы простите меня. Вы правы. Я приехал без супруги, потому что я знал, что мне не обыграть тех, кто стал сильнее меня, но я решил всё же попробовать. Я отправил её и детей далеко, их не найдут. Но я не мог отправить её одну. Поэтому с ней уехал тот, кого вы оплакивали, ваш супруг. Не ищите его и её. Он обещал вырастить моих детей и позаботиться о ней. Своей волей я освобождаю вас от обязательств перед ним. Я не могу это сделать волею Божией — этот вопрос вам придётся решить самой. Прощайте и будьте счастливы…»