Фиктивный брак госпожи попаданки (СИ) - Богачева Виктория

— Я не… — я обреченно вздохнула и мотнула головой. — У меня не было причин вам верить. У меня нет причин доверять кому-либо.

— Стало быть, миледи, вы согласились на брак — не фиктивный, как вы помните — с человеком, к которому у вас нет и капли доверия? Согласились оказаться с ним в одной постели?

Он говорил со злой иронией и едким сарказмом, но за мишурой слов я чувствовала, что герцог уязвлен. Мое недоверие было ему неприятно.

— Да, согласилась! — неожиданно громко выкрикнула я и подалась вперед, заставив Норфолка отступить.

Резким движением я смахнула с лица волосы, позволив им рассыпаться по спине, и заметила, как у герцога дернулся кадык.

— Потому что я должна спасти еще и брата! Опекун решил сослать его в пансион, а там с ним может случиться, что угодно. До дня рождения Уильяма осталось совсем немного времени, и для маркиза и толстяка ставки невероятно высоки! И да, я солгала вам, Ваша светлость, и вы можете меня презирать за это, можете выгнать, но не смейте меня судить!

Выкрикнув эту длинную тираду ему в лицо, я стиснула кулаки и вытянула вдоль тела руки, надеясь ослабить внутреннее напряжение, которое никак меня не отпускало.

Я заскрипела зубами, почувствовав, как к горлу подступила злость, и сердито тряхнула головой, и все еще влажные волосы вновь рассыпались по плечам.

Норфолк смерил меня оценивающим взглядом и сжал челюсть до проступивших желваков.

— Моего отца, вероятно, убили. Как убили первого и второго опекунов. Сэр Джон пытался всеми силами завладеть отцовскими чертежами. Не найдя их, устроил этот спектакль с ограблением… в который поверил только мистер Уитмор, — фыркнула я, отдышавшись.

Губы герцога дернулись в усмешке.

— Почему они хотят убить вас? Вы ничего не решаете и ни на что не влияете.

Я отвела взгляд и нехотя ответила.

— Я хотела провести свое собственное расследование… И я собирала у архивариуса сведения о сэре Джоне. Документы пришли как раз в день ограбления, я была на аукционе и не смогла их спрятать, поэтому их унесли преступники. Думаю, опекун давно подозревал, что чертежи забрала я… И еще Уильям повел себя несдержанно, обвинив его в том, что он хочет поживиться имуществом Толботов…

Взгляд Норфолка вспыхнул. Удивительно, но мысли о методах воспитания подростков он оставил при себе.

— Присядьте, миледи, — скупо бросил он, когда отошел от меня на несколько шагов.

В сердце зажглась глупая, невозможная надежда. Быть может, моя первоначальная ложь не сожгла окончательно мосты?..

На деревянных ногах я вновь опустилась на тот же стул. Герцог вернулся к стеклянной стене и стал полубоком, поглядывая то на фабрику, на которой по-прежнему кипела работа, то на меня.

— Мой папенька был мотом и пьяницей, — вдруг заговорил он.

Я подпрыгнула от неожиданности и сложила на коленях сцепленные в замок руки.

— К моменту его смерти от фамильных ценностей — я не говорю про гордость и честь, лишь про материальное — не осталось ничего. Мне было шестнадцать, и каждый день после его похорон я посвящал восстановлению нашего имени, земель, особняков… И я добился того, чего хотел. Но год назад все вновь изменилось.

Он даже не посмотрел в мою сторону, но я все равно дернулась, словно получила пощёчину. Но смолчала. Впрочем, Норфолк сам не стал заострять на этом внимание.

— Ваши неосторожные обвинения, которыми воспользовался маркиз Хантли — а теперь я думаю, что он мог планировать это все заранее — привели к закрытию одной из фабрик и к необходимости продавать вторую, чтобы не закончить свою жизнь банкротом.

Герцог ласковым, нежным жестом погладил деревянные створки, которые обрамляли стекло. Он будто взаимодействовал с живым существом.

— Но вы же, миледи, можете помочь все вернуть обратно. И даже сторицей. И, разумеется, отомстить, — продолжил он, повернув голову в мою сторону.

Мое дыхание сбилось, и я облизала пересохшие губы. Я не отводила от него взгляда, будто завороженная. Просто не могла заставить себя отвернуться и перестать смотреть на это холодное и бесконечно гордое лицо.

— Но я больше не потерплю от вас лжи, миледи. Слава Богу, вы не наивная дебютанточка в воздушном платье, — в его голосе звучала колючая насмешка, но в глазах не было ничего, кроме ледяного огня. — Я вижу у вас расчетливый ум. Однако вы влезли в мужскую игру, миледи, в мужской мир, когда решили потягаться со своим опекуном. И правила здесь соответствующие.

— Хорошо, — не задумываясь, поспешно отозвалась я. — Хорошо, я согласна.

— Значит, наши предыдущие договоренности в силе, — кивнул он с видом глубокого удовлетворения. — Мы начнем с того, что вы расскажете мне всю правду, до последнего слова. Но перед этим я отправлю своих людей, чтобы забрать графа Толбота из особняка, где ему угрожает опасность.

— Я должна поехать, — я решительно поднялась со стула. — Уильяму так будет комфорт…

— Нет, — отрезал герцог. — Вы никуда не пойдете. Напишите брату записку и останетесь со мной. Он почти взрослый мужчина, не растает. И довольно, леди Тесса, вы уже пробовали играть по своим правилам. Теперь будем действовать по моим.

Глава 8

Я посмотрела на Норфолка. Спорить с ним из чистого упрямства я не хотела, но… Помимо Уильяма в особняке оставались еще и чертежи. И сообщать их местонахождение незнакомым мне людям, пусть и преданным герцогу, я не собиралась.

Они спрятаны достаточно надежно — как показало ограбление. И будет лучше, если я заберу их сама, потому что они, фактически, мое последнее преимущество.

Последний рубеж обороны.

Герцог, оглядев меня критическим взглядом, протянул пальто, в котором я утонула. Мы вышли из кабинета в темную приемную и затем оказались в коридоре, по которому я стремительно неслась еще часом ранее.

Так мало времени прошло. А моя жизнь перевернулась с ног на голову несколько раз. За стеной по-прежнему стоял монотонный, размеренный гул.

— М’лорд! — когда мы спустились вниз по железной лестнице, к нам наперерез из высоченных дверей, похожих на те, что устанавливали в амбарах с зерном, бросился какой-то мужик.

Я невольно дернулась в сторону: в последний раз, когда я видела рабочих с фабрик Норфолка, они пытались накинуться на своего хозяина с кулаками.

— Том, не сейчас, — но герцог оставался спокойным. — Завтра поговорим.

— Но Ваша светлость! — тот запротестовал, ничуть не смущенный. — Мы ту детальку-то выплавили!

И он с гордостью выпятил вперед грудь. Его лицо покрывал темный налет, руки казались почти черными от сажи, простая домотканая одежда была покрыта сальными пятнами и грязными разводами, но взгляд сиял так ярко, что затмевал все остальное.

— Завтра, Том, — железным голосом отрезал Норфолк и покосился на меня. — Я буду к ночной смене.

— Доброго вечерочка, м’лорд, — обиженно протянул рабочий и махнул рукой.

Мне показалось, или он действительно недовольство нежеланием герцога говорить прямо сейчас?..

Норфолк усмехнулся и, придерживая меня за локоть, вывел на улицу. Ливень к тому часу уже закончился, и лишь множество луж, в которых отражался тусклый свет газовых фонарей, напоминали о нем.

Герцог взмахнул рукой, и экипаж подъехал так быстро, словно только и ждал отмашки. Кучер вытаращил глаза, увидев меня, потом перевел взгляд на Его светлость и мгновенно потупился. И больше в мою сторону даже не косился.

— Я бы прокатил вас на паромобиле, — сказал Норфолк, подав мне руку, чтобы я могла забраться внутрь без приставной лестницы, что в узком тяжелом платье было еще тем испытанием. — Но закрытый экипаж со шторками надежнее для шпионской игры.

Губы сами собой расплылись в улыбке.

— У вас есть паромобиль? — заинтересовалась я.

— Конечно, — ответил Норфолк непринуждённо, и я вздохнула.

Паромобиль здесь был моей давней мечтой, но девушкам не полагалось кататься без сопровождающего. А оба ныне почивших опекуна моей страсти к технологиям не разделяли.