Братва из 90-х в Средневековье - Леманн Анастасия

– Да похуй мне на местных! – Никитос вырвался. – Я хочу домой! Как нам вернуться?!

Монгол сел на лавку и задумчиво потёр переносицу:

– Если верить этому старосте, мы в 1263 году. Галицко-Волынское княжество, судя по всему.

– Какая нахуй разница, где мы! – Никитос метался по комнате. – Главное – КАК отсюда выбраться!

– А я знаю? – огрызнулся Монгол. – Я что, блядь, специалист по путешествиям во времени?

– Эта стерва, Миросвета, – вмешался я. – Она знает. Она нас сюда закинула, она и должна вытащить.

– И где нам её искать? – Ваня Кортавый сел рядом с Монголом. – Мы даже не знаем, существует ли она тут.

Котя, всё это время молчавший, вдруг произнёс:

– Нам пиздец.

Все замолчали. Котя редко разбрасывался словами, и если уж он что-то говорил, то точно в тему.

– Может, и не пиздец, – я постарался звучать уверенно. – Подумаешь, средневековье. Люди как-то жили тут. И мы проживём.

– Ага, без туалетов, интернета и антибиотиков, – хмыкнул Монгол. – Средняя продолжительность жизни тут – лет 30-35.

– И это у них, бля, ТУАЛЕТ?! – вдруг заорал Никитос, указывая на дырку в углу. – Это ж ДЫРКА В ПОЛУ!

– Тише ты! – шикнул я.

Никитос плюхнулся на лавку и обхватил голову руками:

– Я не могу. Я просто не могу здесь. Мне надо домой.

– Всем надо, – я вздохнул. – Но для начала нужно разобраться, где мы точно и что делать дальше.

В этот момент дверь скрипнула, и вошла молодая баба с миской чего-то дымящегося.

– Вот, покушайте, странники, – она поставила миску на стол. Запахло чем-то кислым и травянистым.

– Спасибо, – выдавил я.

Баба странно на нас посмотрела и вышла. Мы уставились на миску.

– Это еда? – спросил Никитос, брезгливо морщась.

Монгол заглянул в миску:

– Похоже на щи. Или на помои. Фиг разберёшь.

– Я не буду это есть, – твёрдо заявил Ваня Кортавый.

Котя молча взял миску, зачерпнул жижу деревянной ложкой, которая лежала рядом, и отправил в рот. Прожевал, проглотил.

– Нормально, – сказал он. – Жрать можно.

– У меня с собой пара шоколадок есть, – Монгол похлопал по карманам джинсов. – Но на долго не хватит.

– Значит, придётся привыкать к местной кухне, – я вздохнул.

Мы смотрели друг на друга. Пять бандюков из 90-х, заброшенных в 13-й век. Звучит как начало анекдота. Только нам было не до смеха.

– Ладно, – наконец сказал я. – План такой. Первое: узнаём, где точно мы находимся. Второе: ищем способ вернуться. Третье: пока ищем, надо как-то выживать.

– И как ты предлагаешь выживать? – спросил Никитос. – У нас ни денег, ни жилья, ни одежды нормальной.

– Зато у нас есть мозги и сила, – я обвёл всех взглядом. – Что-нибудь придумаем.

В этот момент дверь снова открылась. На пороге стоял староста Мирон.

– Ну что, странники, поговорили? – спросил он. – Решили, куда дальше путь держать будете?

Я переглянулся с пацанами и произнёс:

– Мы бы хотели задержаться в вашей деревне на некоторое время. Отдохнуть, подготовиться к дальнейшему пути. Мы можем быть полезны.

Староста задумчиво погладил бороду:

– Чем же вы можете быть полезны, чужеземцы?

Я улыбнулся своей самой располагающей улыбкой:

– О, у нас много талантов. Вот увидите.

Первая кровь в средневековье пролилась быстрее, чем я ожидал.

Глава 5: Первая кровь по-средневековому

Случилось это на третий день нашего пребывания в деревне. Староста Мирон поселил нас в той же бане, велел выделить какие-то тряпки вместо нормальной одежды (от которых мы отказались – лучше уж в спортивках, чем в этом дерьме) и дал нам работу.

Работа была – просто пиздец. Мы, братки с района, привыкшие к тому, что бабки делаются на понятиях и связях, вдруг оказались на уровне тупого физического труда. Монгол и Ваня Кортавый помогали на мельнице, Никитос пас коров, я и Котя чинили какой-то сарай.

Если честно, хуёво у нас получалось. Особенно у Никитоса с коровами.

– Бля, Саня, они тупые как пробки! – жаловался он вечером, воняя навозом. – И почему их нельзя просто выпустить на лужайку? Нет, надо ходить за ними, пока эти тупые твари жрут траву!

Но дни шли, и мы потихоньку въезжали в местную жизнь. Монгол, как самый образованный, быстрее всех освоился с языком – не то чтобы это был совсем другой язык, но многие слова звучали иначе. Он же выяснял у местных, что к чему в здешних местах.

Оказалось, мы в деревне Залесье, недалеко от города Каменца, на территории Галицко-Волынского княжества. По словам старосты, князь Даниил Галицкий на днях должен был проезжать через Каменец со свитой.

– Ситуация такая, – объяснял нам Монгол, когда мы собрались в бане вечером. – Сейчас 1263 год, если верить старосте. Галицко-Волынское княжество – одно из сильнейших на Руси. Татаро-монгольское иго в разгаре.

– А Москва? – спросил я.

– Москва существует, но это мелкий городишко, – пожал плечами Монгол. – Москва станет значимой только через сто лет. Сейчас основные центры – Киев, Владимир, Новгород, Галич.

– И что нам с этого? – буркнул Никитос. – Мы всё ещё в жопе мира, и всё ещё не знаем, как вернуться.

– Но теперь хотя бы понимаем, с чем имеем дело, – возразил Монгол. – И местные потихоньку привыкают к нам.

Это была правда. После первоначального шока крестьяне стали относиться к нам с любопытством, а не со страхом. Особенно дети – они постоянно крутились рядом, разглядывая наши "диковинные" шмотки и прося показать "чудеса заморские".

– Самое главное – найти способ вернуться, – сказал я. – Может, в городе есть какие-нибудь… колдуны или кто там ещё?

Ваня Кортавый нервно перекрестился:

– Колдуны? Ты чё, Саня? Тут же всех колдунов жгут на костглах!

– Но ведь Миросвета явно этим занималась, – я пожал плечами. – Значит, они есть.

– Она может быть не из этого времени, – задумчиво произнёс Монгол. – Может, она тоже из нашего мира, только научилась прыгать туда-сюда.

– В любом случае, надо искать информацию, – я вздохнул. – Зря мы только сразу в город не пошли.

– Там опасно, – напомнил Монгол. – Разбойники, помнишь?

И как раз на следующее утро мы с этими разбойниками и познакомились.

Всё началось обычно. Я и Котя снова пошли чинить крышу в каком-то сарае. Утро было тихое, деревенское – петухи орут, бабы коров доят, мужики сено куда-то тащат. Обычная деревенская суета.

И вдруг – крики. Женские вопли, детский плач. Мы с Котей переглянулись и слезли с крыши.

По главной (и единственной) улице деревни скакали конные. Человек десять, в каких-то драных кожанках, с мечами, топорами и дубинами. Лица у всех бандитские, рожи небритые. Главный – здоровый детина с шрамом через всю морду – орал что-то про дань.

– Выносите всё, что есть, смерды! – ревел он. – Или спалим деревню нахер!

Местные мужики сбились в кучу, выставив вилы и топоры. Но было видно, что они ссыт по полной. Крестьяне против вооружённых конных – это как школота против старшаков с района. Без шансов.

– Котя, – тихо сказал я. – По ходу, это и есть разбойнички, о которых староста говорил.

Котя молча кивнул, наблюдая за ситуацией.

К этому времени подтянулись и остальные наши. Монгол, Никитос и Ваня Кортавый встали рядом с нами.

– Что будем делать? – спросил Монгол. – Это не наше дело, вообще-то.

– А если эти черти нас заметят? – возразил Никитос. – У нас шмотки палевные. Сразу поймут, что мы не местные.

В этот момент главарь разбойников заметил нас. Он направил коня в нашу сторону, пристально разглядывая нашу одежду.

– А это ещё кто такие? – проревел он, подъезжая ближе. – Что за наряды чудные?

Я сделал шаг вперёд:

– Мы проездом тут. Тебе какое дело?

Разбойник осклабился, показав гнилые зубы:

– Дерзкий? А ну-ка, отдавай свою куртку красивую! И сапоги эти чудные!

Он имел в виду мою кожанку и найки. Вот тут я разозлился. Мою любимую куртку он захотел? Хрен тебе!