Хозяйка Северных гор 2 (СИ) - Хайд Адель

Перед внутренним взором Джона сразу встала Маргарет, и ему хватило мудрости понять, что лучше провести эту неделю в замке барона.

Первые несколько дней он ходил с трудом, и каждый раз юная Элина сама приносила ему еду и лекарство. Иногда её сопровождала Кьюри. Графу было приятно, когда девушка касалась его прохладной тонкой рукой и нежным голосом произносила:

– Ну вот, сегодня у вас лоб не такой горячий, как был вчера.

А перед самым отъездом, стало понятно, что барон Сандер всё-таки выкарабкался, видимо, его тоже крепко держала семья, привязывая к земле.

А вот юный Ваури, так и не придя в себя, скончался. Его похоронили, отдали последние почести, и через несколько дней посольство собралось выезжать. И накануне отъезда барон Фортрейн пришёл к Джону и сказал:

– Джон, мы с тобой прошли две войны, участвовали в нескольких битвах, и мне как-то неловко задавать тебе этот вопрос... Но, в общем, моя дочь полюбила тебя. Как ты смотришь на то, чтобы породниться? Я понимаю, что она тебе не ровня, но она молода, и она может принести тебе ещё наследников... и доставить радость своей красотой.

Джон посмотрел на барона, но тот не стал дожидаться пока граф ответит и поднял руку, останавливая:

– Джон, не отвечай сейчас, подумай, и она… пусть подумает.

Дорогие мои!

У меня сегодня скидка на две завершённые книги

(не) Любимая для демона

https:// /shrt/lLmS

Цветок для зверя

https:// /shrt/lLfS

Глава 32

Джон посмотрел на старого друга и тихо ответил:

– Я скорее отношусь к твоей дочери как к ребёнку. И у меня есть обязательства, в столице, меня ждёт та, с кем мы скоро поженимся.

– Ладно, Джон, без обид, – вздохнул барон Фортрейн, – в конце концов, Элина ещё слишком молода, чтобы её любовь длилась годы.

А когда посольство выдвинулось из замка, и Джон Честер обернулся, то на восточной башне замка он увидел тонкую фигурку. Если бы он точно не знал, что это Элина, дочь барона Фортрейн, он бы подумал, что это была Маргарет.

***

Маргарет

Герцог со своими людьми сопроводил нас почти до столицы. Когда начались населённые предместья, расположенные в часе езды от города, мы с капитаном Сэлом решили, что можно отпустить герцога. Но Джеймс Кентерберийский согласился нас покинуть только при условии, что с нами останется пятёрка его людей. Сам же он свернул в сторону графства Кент.

После ночи в лесу мы остановились только раз, «размять ножки». И пока нам готовили обед, я спросила герцога:

– А что теперь будет с сыном графа Честера?

Герцог посмотрел на меня изучающе, прежде чем что-то сказать.

– А что бы вы хотели? – странно спросил он.

Я пожала плечами:

– Я не знаю...

Герцог ответил:

– Это будет решать сам граф Честер, но обвинения простолюдинов, ничего не значат. Зато это информация к размышлению, – он сделал паузу и добавил:

– И для вас, и для графа.

– А куда вы повезёте этих людей? – спросила я.

– Они разбойники и заслуживают каторги, – ответил герцог, – я их отвезу и сдам страже.

А я подумала, что не просто так герцог куда-то их повёз. Наверное, для чего-то они ему будут нужны. Но эта мысль лишь мелькнула и не задержалась, я слишком устала и понервничала, чтобы рассуждать здраво. Хотелось уже добраться до дома, и смыть с себя пыль дороги и пот страха.

Не скрою, на самом деле я сильно испугалась, но в момент нападения страха не ощутила. Зато сейчас, когда вдруг осознала, что если бы не помощь герцога, то капитана Сэла, Мэри, Лизбет и, возможно, меня самой уже могло и не быть, и мне стало по-настоящему страшно.

Да ещё и несмотря на то, что я вымыла руки в ручье, вода которого была такая холодная, что у меня сводило пальцы, мне всё ещё казалось, что рука моя в крови. И каждый раз, когда я вспоминала лицо того человека, который влез к нам в карету, к горлу подкатывала тошнота.

После этой остановки оставшуюся часть дороги у нас даже с леди Лизбет не было больше лёгкой беседы. Я думаю, что она тоже продолжала переживать нападение. Но когда мы подъехали и въехали в город, остановились, чтобы пересесть каждая в свою карету, леди Лизбет, выходя из моей, обернулась и сказала:

– Я бы на твоём месте, Маргарет, подумала. И очень серьёзно.

После чего она сразу ушла. Поэтому я не успела спросить её, о чём она предлагает мне подумать. Но почему-то мне казалось, что она имеет в виду Джона Честера и Джеймса Кентерберийского.

А я, глядя на то, как Мэри забирается ко мне в карету, вспоминала скалистый берег Уэльса, и почему-то мне казалось, что думать в моём замке было бы гораздо приятнее, чем в уютном доме графини Моро здесь в столице.

И я решила пойти завтра к королеве и попроситься уехать. Меня угнетала какая-то странная усталость, и я подумала о том, что надо за эту неделю посмотреть, что там с налаживанием производств, которые были обещаны королю, и посчитать через сколько дней я смогу покинуть «гостеприимную» столицу.

Конечно, хотелось бы дождаться Джона, но теперь уже наша встреча представлялась мне не такой радужной, потому что между нами стояло нападение разбойников, которым его сын заплатил за то, чтобы меня убить.

***

В день приезда графиня Моро радовалась мне так, словно я её дочь, и это немного наполнило теплом мою душу. А после того, как я выспалась в своей замечательной кровати и, выглянув утром в окно, увидела голубое безоблачное небо, то волнения и страхи дороги немного потускнели, и мне даже дышать стало легче.

Первое, что я сделала после почти семейного завтрака со старой графиней, вызвала Николаса, и мы с ним стали проверять, в каком состоянии находятся запуски производств.

Порадовала гильдия стекольщиков, они уже начали выпуск небольших зеркал. Большие у них пока не получались, им никак не удавалось добиться ровного полотна, из-за чего отражения выходили смешными, как в комнате смеха. Зато это были настоящие кривые зеркала. Хотя и на них нашлись покупатели. Но я запретила продавать такую продукцию, первая буква моего имени не должна стоять на неидеальных товарах.

Поэтому сделав два таких «кривых» зеркала, они больше не тратили денег на материал, всё-таки серебро, которое использовалось для покрытия задней поверхности, стоило дорого.

Колбасный цех тоже уже начал работать, первые колбасы коптились в специально построенных коптильных помещениях. Николас полагал, что через несколько дней первая партия уже пойдёт на королевский стол.

Мы попробовали то, что уже было готово. Мне понравился вкус, в этой реальности сырьё было полностью натуральным, и это практически гарантировало и чистый вкус конечного продукта.

В помещении под производство галет уже начали устанавливать печи. Слушая Николаса, я понимала, что скоро мейстеру Умло придётся сюда отправить ещё одного сына, скоро Николас и Вилли уже не будут справляться с такими темпами роста.

Но то, что не производилось здесь, а именно, изделия из серебра, шерстяные вещи, всё это регулярно поставлялось из графства. И это радовало, потому как Николас и его брат организовали приём заказов так, чтобы сохранялся лёгкий дефицит, и это само по себе служило дополнительной рекламой. И это означало, что графство регулярно получает доход.

***

Во дворец я смогла поехать только на следующий день. Королева приняла меня сразу же, мне даже не пришлось ждать. Первым делом она стала выспрашивать о происшествии.

Я удивилась, откуда она так быстро узнала, но оказалось, что от леди Лизбет во дворец прислали просьбу дать ей прийти в себя, потому что она подверглась «нападению страшной банды». И теперь королева жаждала подробностей нашего счастливого спасения.

Пришлось рассказывать. Благо, тот страх, который преследовал меня в первые пару дней, уже прошёл, и я более-менее спокойно поведала о пережитом. Рассказала и про подвиги красавца Джеймса Кентерберийского.