Вкус полыни (СИ) - Осокина Анна

— Тебе обязательно уезжать? — спросил он жалобно.

— Бо, мы же с тобой об этом уже говорили, — ласково улыбнулся Григ. — Меня ждут на новом месте. Я ведь служитель Божий, и мне положено уехать.

Богрид прерывисто вздохнул.

— Позаботься об Исхе, хорошо? — серьезно посмотрел на него жрец.

— Хорошо, — мальчик так же серьезно ответил. — Я всегда буду о ней заботиться.

— Ты очень славный малый, — Григ, держа мальчугана в одной руке, дотронулся свободной до кончика его носа.

— Спасибо тебе за все, — Исха подошла к ним и забрала Бо к себе на руки. — И мы будем ждать тебя в гости.

— Пускай вас хранит Ясногорящий!

Они еще некоторое время постояли, глядя ему вслед, а потом уселись в повозку и тронулись в путь. Домой. Они едут домой.

Ведьма как будто состояла из совершенно противоположных чувств. Как будто она — вязаное из разных нитей полотно.

Ей было горько из-за Веренира, но вместе с тем спокойно и светло потому, что Григ так легко принял ее выбор. Она знала, что он в порядке, и от этого душа радовалась. Она была в замешательстве, ведь, несмотря ни на что, смогла зачать. В радостном замешательстве. Это была надежда на будущее. Она ощущала, что уже любит этого ребенка. Всем существом любит и будет всегда его оберегать. Но все же одновременно с этим сердце кровоточило, потому что самый важный его элемент, самый главный его обитатель разбил его. Снова.

***

Веренир стоял на городской стене, наблюдая за тем, как выезжает за ворота большая повозка ведьмы. Он знал, что в ней находятся не только служанки, няни и дети, но и жрец. От этого хотелось выть. Веренир намеренно не показывался Исхе на глаза. Смотрел сначала из окна замка, теперь — прячась за стеной. Только наблюдал. Если бы не Григ рядом с ней, он уже бросился бы следом. И все равно, чей это ребенок. Все ошибаются. Но она любит его! Он знает это, чувствует.

Десница несколько раз ударил кулаком каменную кладку, на костяшках остались ссадины, но ему показалось этого мало, и он ударил еще несколько раз обоими кулаками, пока не выступила кровь. Только тогда острая боль привела его в относительный порядок. Туман, который до того стоял в глазах плотной пеленой, немного разошелся.

Так уже было. Она уже уезжала от него. И он наблюдал за ее повозкой, которая увозила ее от него.

Веренир не понимал, почему у них так всегда происходит. Если они любят друг друга, почему никогда не могут прийти к пониманию? Почему Исха всегда от него ускользает?

Маг медленно спустился со стены, сел на коня и выехал за городские ворота. Он направился на побережье. Оставил животное на берегу — не убежит и не позволит себя увести, в этом он был уверен — и пошел гулять на скалы. Волны бились о них, сегодня вода оказалась неспокойна. Она как будто выражала то, что он чувствовал в тот момент. Тревогу и горечь. Гнев. Только он никак не мог понять, на кого конкретно злится. На жреца? Пожалуй, но не только. На Исху? Нет, вовсе нет. К ней он ощущал нечто совсем иное. На себя? Да, он злился на себя. Безумно. И эта злость разрушала его изнутри. Он ненавидел себя. Эти вспышки случались и раньше, еще до знакомства с Исхой. Однако сейчас ненависть достигла апогея. Темнота словно захватывала его изнутри.

Он вдыхал соленый воздух, ощущал, как море бросает в его лицо пригоршни капель воды, и это было хорошо. Это успокаивало. Это немного тушило тот пожар, который буйствовал внутри.

Когда он совсем продрог на холодном морском ветру, вернулся в город. Это случилось перед самым закрытием ворот. Не то чтобы он боялся того, что ему не откроют. Нет. Однако у него созрел план на вечер. И в этот план входило закрыться в своих покоях с бесчисленным количеством бутылей из княжеского погреба. Да, это позволит забыться хотя бы на эту ночь. Хотя бы немного притупит боль.

Он не стал звать слуг. Сам спустился в погреб. Составил сосуды в огромную корзину и отнес к себе. Замок щелкнул. Сегодня он никого не желает видеть. Никого. Даже князя. Нужно уединение.

Веренир стянул с себя верхнюю одежду, ослабил ворот рубахи и уселся в кресло, махнув рукой. В очаге тут же вспыхнул огонь, осветив темную комнату. Он откупорил первую бутыль и прямо из горла сделал несколько глотков. Успокаивающее тепло прошло по горлу, проникая в живот. Маг удовлетворенно вздохнул и устроился удобнее, продолжая глядеть в огонь.

По ощущениям было около полуночи. Еще так долго… Как пережить эту ночь?..

Однако настойчивый стук в дверь прервал его занятие. Веренир решил не подавать виду, что он здесь. Да, в этом замке не спрячешься ни от кого, однако он же мог сделать вид, что спит. В конце концов, должен же он иметь время на отдых?! Он устал. Он так устал… Веренир снова сделал большой глоток.

— Веренир! — голос великой княгини привел его в чувства. Медика никогда не приходила к нему. Тройтан — да, но не она.

Маг в одно мгновение оказался возле двери и распахнул ее.

— Что-то с князем?! — воскликнул, пытаясь унять колотящееся сердце. Некромант действительно испугался.

Княгиня смутилась. Она опустила глаза, глядя себе под ноги.

— С ним все в порядке.

— Княжна? — напрягся он.

— С ней тоже все хорошо. Вообще-то я хотела поговорить с тобой.

Это было настолько неожиданно, что он на полщепки застыл в дверях. И только потом очнулся и дал Медике пройти.

— Прошу, моя княгиня. Чем я могу помочь?

— Вообще-то… — Медика вошла внутрь и сразу же окинула взглядом корзину с полными бутылями и одной початой. — Это я хотела тебе помочь.

— Не совсем понимаю, о чем ты.

Веренир подвинул второе кресло ближе к очагу, Медика села в него.

— Могу предложить тебе выпить?

— Можешь, — улыбнулась женщина.

Веренир поискал глазами кубки и, найдя их, налил ей и себе. Негоже пить перед правительницей из горла. Он подал ей кубок и сел в соседнее кресло.

— Благодарю, — кивнула Медика, приняв напиток.

Некоторое время они просидели молча. Это было странно. Веренир ощущал некоторую неловкость и скованность. Это с князем он мог лучинами сидеть и молчать, а с Медикой так не получалось.

— Итак? — попытался он натолкнуть ее на разговор.

— Ты любишь Исху? — в лоб спросила княгиня.

Веренир чуть не поперхнулся.

— Люблю, — взял себя в руки он. Что толку таиться? Об этом и так все знают.

— И ты знаешь, что она любит тебя. Знаешь ведь? — Медика не сделала еще ни одного глотка. Она внимательно вглядывалась в лицо Веренира.

Мужчина вздохнул и опрокинул в себя все содержимое кубка.

— Знаешь? — не успокаивалась княгиня.

— Наверное, — голос его прозвучал сдавленно.

— Веренир, — Медика покачала головой. — Неужели ты настолько слеп?

Этим вопросом она как будто спустила туго натянутую тетиву. Он подхватился с кресла и принялся ходить по комнате, словно пойманный волк — по клети.

— Слеп?! О, нет! Я не настолько слеп, чтобы не видеть, как вокруг нее вьется этот жрец!

— Григ любит Исху, это верно.

— И она его.

— Возможно, — не стала отрицать княгиня. — Но любовь бывает разная.

— Не понимаю, — честно признался десница.

— Веренир, — Медика глубоко прерывисто вздохнула, как бы размышляя и подбирая слова. — Когда она уезжала, на ней лица не было.

— Но она уехала с ним, — горько бросил маг и прикрыл глаза.

Нужно выпить еще. Он плюхнулся в кресло и потянулся к бутылке. Однако Медика выхватила ее и отставила подальше.

— Послушай меня, — покачала она головой. — Он не уехал с ней. Только проводил до перекрестка и отправился на место своего нового служения.

Это известие всколыхнуло в некроманте лавину надежды. Она ударила в голову так, что ноги непременно подкосились бы, не сиди он уже.

— Но… — он не мог сформулировать мысль. — Но почему же она в таком случае уехала? Я думал, она выбрала жреца.

Теперь уж подхватилась Медика. Она раздраженно цокнула языком и поставила свой кубок на камин.

— Боже Ясногорящий! Мужчины! Она ни за что его не выбрала бы, потому что жить без тебя не может. Десница, ты просто осел!