Пепел жизни - Харос Рина

– Ты звал меня, а сам прячешься, словно от прокаженной. Хочешь меня оскорбить подобными выходками?

Голос Смерти, холодный и властный, вызвал у Зевса волну мурашек и приступ тошноты. Он не нашел в себе силы ответить, лишь мотнул головой, с мольбой смотря на палача. Смерть, откинув косу в сторону, подошла к Гере, положила ладонь на ее едва опадавшую грудь и вынесла приговор:

– Я даю вам пять минут.

Встав, Смерть отошла, уступая место Зевсу. Он неловко подполз, обхватил тело возлюбленной и забормотал слова, понятные только ему. Гера не двигалась, почти не дышала, и Смерть прониклась к ней сочувствием.

Сколько же тебе пришлось пережить, жена неверного? Измены, дети, рожденные от насилия и честолюбия, война, которая сделала из тебя безвольную куклу…

Три… два… один…

Смерть начала вырисовывать в воздухе узоры, которые напоминали руны. Сгибая палец за пальцем, она извлекала нить судьбы из тела Зевса, который, казалось, от горя совсем ничего не чувствовал. Когда золотистая струна упала около ног Смерти, тело бога повалилось на бок и осыпалось пеплом.

Гера, которая приоткрыла глаза и издала болезненный стон, вновь впала в беспамятство. Осталось пять вдохов, прежде чем она умрет, не сохранив возможность на перерождение. Континентам нужна свобода от олимпийцев, которые могут вновь нести на земли разрушения и погибель. Другого пути, как убить последних выживших богов, не было. Смерть аккуратно извлекла блеклую короткую нить и вдохнула в нее жизнь – темная дымка, которая вырвалась из глотки палача, окутала душу, заставляя ярко светиться и удлиниться, но не принадлежала она теперь Гере. Тело богини – временный сосуд, который изжил себя.

Смерть схватила одной рукой нить судьбы Зевса, другой – титанов, которые извивались на плечах, обнимая за шею. Сжав их в ладонях, она потянула души в разные стороны и прикрыла глаза, облегченно вздохнув.

Фиолетовое древо раскололось пополам на глазах у двух дриад, которые усеивали землю новыми растениями. Лесные девы, закричав, побежали в сторону Джомсона, где спустя десять минут царил хаос – жители сновали туда-сюда, наводя панику. Все так были взволнованы падением древа, что не заметили, что в поселении не было одного жителя.

Глава 28

Мулцибер

Турнир уже вовсю шел – джинны, оборотни, даже сирен, решили проверить свои силы и поучаствовать в магических боях. Поляну обложили серебряными железными цепями, чтобы запах крови, исходивший от соперников, не привлекал нечисть из леса, которая могла прийти полакомиться плотью проигравшего. Народ стоял вокруг ограждения и радостно выкрикивал, когда одному из бойцов удавалось одержать победу.

Я встал рядом с маленькой девочкой, гарпией, ее крылья подрагивали при движении бойцов. Она прижимала к телу маленькие руки, но даже сквозь сжатые кулаки я видел, как остры когти, которыми она могла вспороть брюхо каждому, кто посмеет нарушить дозволенные границы.

– Кто выигрывает?

– Кентавр, правитель, – звонко отозвалась гарпия, не отрывая взгляда от боя.

Понтересовался я больше из уважения – на арене сражались джинн и кентавр. Последний яростно хлестал копытами по земле, вырывая из нее комья грязи. Джинн, стоявший напротив соперника, был весь в кровавых подтеках, лицо превратилось в месиво из синяков, но на губах играла улыбка, не предвещавшая ничего хорошего. Массивное, обросшее шерстью тело кентавра было покрыто какими-то рунами, которые виднелись сквозь выбритые участки кожи. Джинн с ярко-красной кожей и вторившим оттенком хвоста выпрямился, развел руки в стороны, образуя подобие шара, и стремглав направил его в сторону противника. Кентавр, выругавшись, не успел отбежать в сторону и впечатался левым боком в железное ограждение. Отшатнувшись, он кинул беглый взгляд на тело, на котором красовался ожог – металл был заколдован, и если боец прикоснулся к нему, значит, проиграл.

Джинн издал победоносный крик, который моментально подхватила толпа. Кентавр подбежал, встав на задние ноги, лягнул копытом победителя в грудь, отчего тот рухнул на землю, силясь сделать хоть вздох. Побежденный замахнулся для очередного удара, но я взмахнул рукой и заковал его в кандалы, заставляя замереть на месте. Магические силки обвили копыта кентавра, который издал оглушительный крик, но, кинув беглый взгляд в мою сторону, замолчал. Его глаза были полны испуга, когда я, подняв одну из цепей, зашел на арену и встал напротив него.

– Ты проиграл. И поступил подло, напав исподтишка.

– Правитель…

Кентавр сглотнул и мотнул головой, будто заранее не соглашался с вынесенным вердиктом. Я распахнул крылья и размял голову, упиваясь страхом существа, который множил собственные силы. Правой рукой освободил кентавра от кандалов, позволяя двигаться, левой – расширил арену, отодвигая железное ограждение на окраину леса, освобождая место. Жители недовольно пробормотали что-то, напоминающее «вот, мы теперь ничего не увидим, зачем так делать», но я был непреклонен.

– Может, сразишься со мной? На кулаках.

Джинн, который за спиной пришел в себя, пытался отговорить от безумной задумки, но я при помощи магии перенес его за поле и оставил на попечение местным лекарям, которые, словно наседки, начали кружить около потерпевшего.

– Правитель, это такая честь, но… я вынужден отказать.

Кентавр растерянно поглядывал по сторонам, пытаясь найти поддержку. Но почти каждый житель отворачивал лицо, сморщившись, помня подлый поступок существа. Кентавр топнул копытом, нервно заржал и начал отходить спиной к железным прутьям, чтобы покинуть арену. Его раненый бок давал о себе знать – существо морщилось при каждом шаге и судорожно выдыхало, когда наступало на левую сторону.

– Ну же, куда ты так позорно бежишь… – сладострастно произнес я, не нападая, выжидая, когда это сделает противник. Кентавр все пятился назад, пока не получил очередной ожог, раздраженно фыркнув, пытаясь скрыть боль.

– Оставь его в покое. Я сражусь с тобой.

Я замер, надеясь, что мне это все послышалось. Обернувшись, увидел Касандру, которая стояла в паре метров от железных цепей, выпрямив спину и скрестив руки на груди. Темные кожаные штаны облегали бедра, незаправленная белая рубашка колыхалась от ветра. Босые ноги тонули в зеленом настиле. Я медленно изучал взглядом фею – от кончиков пальцев до белокурых волос, забранных в высокий хвост. Когда мы встретились взглядом, она неоднозначно повела плечами, будто пыталась скинуть наваждение от моей магии, которая щупальцами устремилась на девушку, желая повторить то, что было на совете. Касандра подумала то же самое – уголки ее губ дрогнули, несмотря на холодную маску, которая плотно запечаталась на красивом лице.