Я подарю тебе тьму (СИ) - Олеева Лора

Финтифлюшки? Мы с Арветой возмущенно переглядываемся.

— Тиэрен! — обращаюсь я к магу. — Мне кажется, я знаю, где быстро достать денег. Но я обещала же с вами советоваться во всех вопросах, так что…

— Выкладывай! — приглашает меня к диалогу маг, и я радостно придвигаю к нему стул, чтобы начать рассказывать.

Глава 35

Дела, дела. Куча дел!

— Сегодня на службу не поеду, — заявляет Тиэрен. — Есть более срочные дела.

Я согласно киваю. Ну понятное дело: заняться обезвреживанием атомной бомбы по имени Астра для этой планеты несравнимо важней.

Часа два Тиэрен учит меня, как сливать руны для чар. Кроме руны-соединителя для этого есть и другие приемы.

— … В этих двух рунах есть общий элемент, Астра, — неторопливо показывает мне по учебнику маг, ведя пальцем по строчкам. — Если использовать в заклинании обе эти руны по отдельности, это может дать усиливающий эффект. Иногда это и в самом деле полезно. Но порой нарушает баланс. Чтобы так не получилось, две руны сливают в одну. Делают так: создают новую руну, присоединив дополнительные элементы к общему. Разумеется, все не так просто. Я тебе сейчас покажу несколько способов, как это делать…

Я впитываю каждое слово. Тиэрен превосходный учитель: спокойный, терпеливый. Никогда не раздражается, если я его переспрашиваю. Не ругается, если чего-то не понимаю. И хвалит, хвалит меня за любой успех. Я сливаю руны, окрыленная, и с радостью спешу показать ему результат каждого выполненного творческого задания.

После учебы мы переходим уже к изготовлению артефакта для госпожи Мапрель, одержимой клерром. Знаки я старательно рисую не меньше часа: и чернилами, и красками, — пока не получаю полное одобрение от Тиэрена.

— Я в лавке вот такой чокер купила, — говорю я, показывая кожаный ремешок с тремя камешками-подвесками. — Не так уж уродски выглядит. И широкий вдобавок. Тут можно на внутренней полосе все руны расположить.

— Сначала попробуй на похожей поверхности, — предлагает маг.

Я безропотно рисую заклинания на разных материалах, близких к гладкой коже чокера, потом вопросительно смотрю на мага.

— Во имя Света! — благословляет меня маг.

Я взволнованно сглатываю комок в горле и опускаю магическую кисточку в баночку зачарованных чернил. И застываю. Краска поблескивает, намекая на согласие сотворить чудо по моему приказу, но я не могу и пальцем шевельнуть.

— Астра, девочка. — мягко говорит Тиэрен. — У нас у всех были свои неудачи. Я тебе потом расскажу про то, что натворил Льерен, когда первый раз пытался артефакт создать.

— А что он сделал? — с любопытством спрашиваю я.

— Ну-у-у… скажем так: целую неделю после этого ему было трудно сидеть на стуле. И было чем заняться после учебы. Кажется, даже пара мозолей появилась от усердного труда, — я прыскаю. — Так что главное: это суметь потом двигаться дальше, несмотря на страх. Поняла?

— Поняла. Если упал с велосипеда, надо заставить себя снова сесть на него.

— Не знаю, что такое велосипед, но верю тебе.

Я уже уверенней берусь за кисточку. Прицеливаюсь и, не останавливаясь ни на секунду, рисую заклинание на украшении. Руны привычно вспыхивают зелеными искрами и быстро сохнут.

Тиэрен внимательно разглядывает, что я там сотворила, и одобрительно хмыкает.

— Я сам отвезу артефакт супругам. А ты можешь отдохнуть.

— Господин Нэрвис! — умоляюще смотрю я на мага. — А как насчет моей новой идеи? Я вам за завтраком рассказывала.

Тиэрен улыбается.

— Я смотрю, тебе нравится лестраль.

— Очень!

— Я постараюсь донести до Льерена, — серьезно говорит Тиэрен, — что нельзя подрезать вольной птице крылья. Это никому счастья не принесет, — я смущенно розовею. — Ну показывай!

— Я вот тут придумала такую комбинацию… — говорю я и показываю свою задумку магу.

— Хм. Руну «свет» я бы заменил на руну «сияние».

— А это не одно и то же?

— Нет, Астра. Руна «свет» получилась из изображения солнца. То есть это яркий дневной свет. А руну «сияние» сделали из рисунка луны. То есть это свет мягкий, ночной, приглушенный. В твоей ситуации он подходит как нельзя лучше.

— Вы правы. Я правда эту руну еще не тренировала, но думаю, что быстро справлюсь.

— И попробуй при мне сделать чары. Мне так спокойней будет. Давай, Астра, действуй!

И я начинаю выписывать новую руну в альбом, чтобы набить руку.

— Тиэрен! — обращаюсь я к магу, углубившемуся в документы, пока я тренируюсь. Маг поднимает на меня глаза и подбадривающе кивает. — Я хотела спросить насчет клерра. А почему он показывает все время один и тот же сон хозяину тела, в которое вселяется?

Тиэрен откладывает книгу. Встает, разминая спину, и прохаживается по кабинету.

— Этого, Астра, достоверно никто не знает. Вероятно, он снова и снова возвращается к самому страшному моменту своей жизни. И хочет им поделиться с другой душой. Недаром госпожа Мапрель ощущала ужас во время сна.

— А клерр может контролировать сон?

— Думаю, что может.

— Но почему он тогда хочет вытеснить душу Марвы? Я так поняла, что кузен к ней очень хорошо относится. Возможно, был даже влюблен в нее.

— Сначала клерр вселился в ее мужа. Явно хотел занять его место и быть рядом с дорогой ему женщиной. А потом его выгнали из этого тела, и ему пришлось переместиться в другого человека. А дальше не знаю, Астра. Мы все — это гремучая смесь эгоизма и самопожертвования, любви и ненависти, щедрости и зависти. И вот что окажется сильней в какой-то момент нашей жизни? Этого никто не знает, пока не пройдет через горнило такого события. А уж тем более смерти. Что останется от этой гремучей смеси там, за чертой, во тьме? Что перевесит? Желание жить — любой ценой, даже ценой жизни другого человека? Или что-то иное?

Тиэрен говорит это задумчиво, глядя в окно, по своей излюбленной привычке. Я молчу. Это действительно сложные вопросы, и ответов у меня нет.

— Ну как, получилось? — спрашивает маг.

— Да, кажется, — показываю я магу вязь рун, ровными строками украшающую страницу моего альбома.

— Тогда давай попробуем.

Я с робостью достаю кусочек ткани. Смотрю на нее и размышляю.

— Тиэрен, а вы не могли бы зачаровать мне все краски? Кроме баночки черных, которыми я тренируюсь?

— Почему бы и нет? Сегодня магия меня так и переполняет, — говорит маг, закатывая рукава рубашки. И бормочет себе под нос: — Интересно, почему бы это?

Я краснею и отворачиваюсь. Расставляю перед Тиэреном все свои баночки и наблюдаю, как краски по очереди превращаются из обычных в магические. Макаю кисточку в синюю краску и наношу заклинание на кусочек ткани. Мы с магом наблюдаем за эффектом, и он превосходит мои ожидания. Не выдержав, я хлопаю в ладоши.

— И снова умница, Астра! — говорит маг, вставая. — Я поехал. А ты не шали без меня.

Он с улыбкой грозит напоследок мне пальцем, затем убирает артефакт против клерра за пазуху, и покидает кабинет. Не шали! Скажет тоже! Если у меня на уме одни проказы. Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость! Я предвкушающе потираю руки.

Отрез белого атласа я купила уже давно. Слишком уж мне понравились ткани у госпожи Вильмы. Арвета помогла мне нарезать нужные заготовки и обработать края. И она же накрахмалила готовые изделия так, что ткань стала твердой.

— Зачем тебе это, детка? — с любопытством спрашивала она и с удивлением слушала мои объяснения.

Идеей не прониклась, но послушно помогла мне все сделать. С выражением на лице «чем-бы-дитя-не-тешилось-лишь-бы-не-вешалось». Но, услышав, что я за это планирую получить живые деньги, сильно призадумалась. К счастью, во время катаклизма все заготовки еще сохли где-то у Арветы, поэтому их не постигла участь быть аннигилированными. Свою старую шляпку служанка отдала беспрекословно.

Я провожаю из окна взглядом экипаж, увозящий Тиэрена, и развиваю бурную деятельность. Придвигаю кресло и склоняюсь над столом.