Хозяйка Северных гор 2 (СИ) - Хайд Адель

Глава 42

Маргарет

Тёплый весенний ветер отбросил прядь волос с моего лица. Пахло морем и жизнью, во всяком случае, мне так казалось, что пахнет жизнью.

Вдали я уже видела очертания Уэльса. Ещё невозможно было различить ни замок, ни лес, земля казалась небольшой линией на горизонте. Но сердце моё узнало её сразу.

Мне чудилось, что там, на берегу, стоят все те, кого я почти год назад оставила одних, уехав в столицу.

Сейчас столица мне представлялась каким-то душным, мрачным местом, которое теперь вспоминалась, как затхлая комната без окон, где я провела долгие месяцы, с перерывами на короткие глотки воздуха. Словно только иногда меня выпускали, чтобы немножко вдохнуть свежего воздуха.

Таким свежим глотком оказалась наша свадебная церемония с Джоном, которая прошла в небольшой часовне в королевском дворце.

Я полностью осознала, насколько хрупка может быть человеческая радость. Это было волшебно, я просто держала Джона за руку и знала, что теперь всё будет хорошо.

Мы с ним договорились, что настоящий праздник будет позже, в Уэльсе. Там, где всё началось. Там, где меня ждали те люди, кого я считала родными в этом мире.

Дата венчания всё-таки сдвинулась, и обвенчали нас на стыке зимы и весны.

Обвенчал нас новый архиепископ Йоркский. Не знаю, насколько это было правомочно, но в стране сложилась странная ситуация. Король, пользуясь полномочиями папского легата, всё-таки назначил епископа Йоркского архиепископом.

Не обошлось без конфликта с Кентерберийскими, потому как возмущённый этим «королевским произволом», архиепископ Кентерберийский, против желания короля Стефана, отправился в Рим вместе с братом, чтобы лично обсудить это с Папой. И король, воспользовавшись их отъездом, запретил им возвращаться в Англию.

В такое время и произошло наше венчание.

Дату долго откладывали, и до самого последнего момента никто не знал, когда состоится венчание и даже состоится ли оно вообще. Поэтому гостей было немного и только самые близкие. Только те, кто знал, через что мы прошли и кто был причастен к тому, что венчание стало возможным.

С моей стороны присутствовала Её Королевское Величество, леди Лизбет с супругом, капитан Сэл, графиня Моро, которая ради этого выбралась из дома.

Со стороны Джона был Его Королевское Величество и лорд Сэмюэль. Сын Джона, Генри Честер, к тому времени уже находился у барона Фортрейн, и о нашем венчании должен был узнать из письма, которое мы направили ему уже после церемонии.

У меня было впечатление, что, если леди Виктория искренне радовалась и именно с романтическим подтекстом, то Его Величество явно использовал наше венчание в своих целях. Но Джону было виднее.

Мы не устраивали празднества, потому что время было странное. Да и главное мы решили, что настоящая церемония должна была состояться в Уэльсе, на нашей земле, под небом, где нас ждали. Мы хотели повторить там церемонию и устроить большой праздник для моих людей и для людей графа, которого король так и оставил наместником в Уэльсе.

Я очень рассчитывала, что наш брак станет настоящим именно после того, как мы проведём церемонию на нашей земле.

К моей огромной радости, Джон всё-таки справился с болезнью, во всяком случае, острая фаза у него прошла, и он начал дышать свободнее, двигаться с прежней лёгкостью, да и кашель почти прошёл. Мой вклад в выздоровление Джона тоже был, потому что помимо настоек Зили, граф получил ещё и лечение, которое было невозможно в Средневековье, но здесь была я, и поэтому всё получилось.

Мы вместе с Зилей попробовали выделить эфирные вещества из трав, а мои стекольщики, которые уже довольно профессионально выпускали зеркала, составляя конкуренцию знаменитым флорентийским мастерам, сделали мне стеклянные трубочки. Так в Средневековье появился прекрасный прибор для ингаляции — в моём времени он назывался ингалятор Махольда.*

(*Ингалятор Махольда (аромаингалятор) имеет вид изогнутой стеклянной трубки с насадкой для дыхания. Внутрь трубки наливается несколько капель эфирного масла.)

Здесь же мы назвали его «Свободное дыхание».

Конечно, я не была уверена, что нам удалось воспроизвести его полностью, так, как это выглядело бы в моём мире. Но я и сама когда-то пользовалась таким, и по эффекту, и по процессу мне казалось, что функцию свою он выполняет.

Это очень благоприятно подействовало, и уже через месяц после начала такого лечения графу стало гораздо легче.

Несколько приборов я сделала и для себя, и для Её Величества. Графиня Моро тоже получила «свободное дыхание» в подарок.

Технология была очень сложной, прибор хрупким, поэтому цена на него была чуть ли не больше, чем на зеркала, но после того, как королева похвалила его на одном из приёмов, стали поступать заказы. Но стекольщики брали эти заказы с неохотой, времени уходило много, иногда не сразу получалось. Зато можно было не опасаться конкурентов.

В дополнение к лечению ингаляциями я поговорила с леди Викторией, и ей, видимо, удалось донести эту мысль до Его Величества, поэтому эти несколько месяцев Джон провёл в столице. Король больше никуда не посылал его, и, кроме частых поездок во дворец, которые проходили в тёплой карете, куда в обязательном порядке ставили жаровню, больше поездок не было.

Я настояла, чтобы жаровню в карету ставили даже в ту погоду, когда не было мороза, потому что, на мой взгляд, такая погода была гораздо опаснее.

Граф ворчал на меня:

– Маргарет, я не старик, чтобы за мной так следили.

Но выполнял все указания.

Так мы пережили зиму. Работа и у меня, и у него, поездки во дворец, а после венчания мы стали иногда позволять себе проводить вечера только вдвоем.

Но когда наступила весна, я поставила вопрос ребром о том, что нам пора ехать в Уэльс.

К этому времени, в отношениях Его Величества и бывшего архиепископа Кентерберийского наступило странное затишье. Сначала Его Величество не хотел пускать его обратно в страну, но потом они договорились.

– Они достигли временного компромисса, – как охарактеризовал эту ситуацию Джон, который принимал участие в этих переговорах.

А вот с герцогом Кентерберийским Джону пришлось разбираться отдельно самому, хотя и в присутствии Его Величества.

В целом Джону эта ситуация не нравилась, мы с ним говорили об этом, и он был уверен, что затишье временное и, скорее всего, это затишье перед той бурей, которая должна разразиться.

Но спорить со мной не стал и согласился, что надо двигаться дальше.

– Ждать бурю можем и в Уэльсе, – сказал Джон.

И я выдохнула, потому что до последнего боялась, что он решит остаться в столице.

Джон поговорил с Его Величеством и всё-таки получил дозволение поехать в Карнарвон.

И вот, спустя несколько дней плавания, наши корабли подходили к пристани Кардифа.

Это была моя просьба, хотя Джон, смеясь называл это ультиматумом.

А я просто сказала, правда при этом непроизвольно «топнув ножкой», что сначала надо завезти меня домой, а уже потом Джон может ехать к себе в Карнарвон.

Я рассчитывала, что меня встретят. И хотя мы заранее попытались сообщить о том, что прибываем, к сожалению, в условиях Средневековья и постоянно меняющейся погоды было невозможно понять, получили ли наши люди сообщение о нашем прибытии или нет.

Я и сама получила только одно письмо, в котором говорилось, что леди Ярон родила мальчика и что ещё прошлой осенью в Кардифе была выстроена новая пристань.

Зимой сообщения практически не доходили, поэтому и ответить возможности не было, но подарки из столицы я везла с собой.

– Не можешь дождаться прибытия? – раздался голос Джона, который неслышно подошёл ко мне и положил руки мне на плечи.

Сразу стало гораздо теплее, потому что Джон не просто положил руки мне на плечи, он накинул на меня шерстяную накидку, и обнял.