Вдруг лицо Дара окаменело. Он ещё пару минут стоял, глядя прямо перед собой молча и не двигаясь. Испугавшись, что он и не дышит, я погладила его по груди, и муж перевёл ошарашенный взгляд на меня… Точнее, на спящего сынишку в моих руках.
— Что такое? — запереживала я, тоже разглядывая малыша, но не понимая, что именно изумило мужа. О чём они двое вообще говорят?
— Мыслишь в верном направлении, — одобрительно вздохнул правитель и комфортно расположился в ближайшем кресле, наблюдая за нами.
— Он… Он портальный маг? — произнёс низко и хрипло муж.
— Не только портальный, — хмыкнул правитель. — Наверняка, инеем наследил…
Иней… Я округлила глаза, взирая ошалело теперь на сына тоже. Иней! Уже после мы с Даром решили, что это была его магия на мне в самом начале. Но что, если это магия моего сына⁈ И его же магия была в кроватке! Неужели…
Наши глаза встретились. И в синих пронзительных я увидела, что он думает о том же, о чём подумала я. Слишком много совпадений! Слишком. Так не бывает. Мой свёкор — портальный маг. Дар обладает ледяной магией. А сын… Сын и похож на него как две капли воды! Мне не казалось! Это же…
— Аня… — выдохнул глухо муж и рухнул на колени прямо передо мной, обнимая за талию.
Мгновенно я оказалась рядом с ним, присев тоже и крепко одной рукой прижимая к себе малыша, а другой гладя по жёстким волосам мужа. Боже мой… Столько времени! Столько времени мы потеряли! Боялись, что его магия погубит ребёнка! Я отталкивала его из-за этого страха! Он прогнал меня, считая, что ношу чужое дитя… А сколько слёз я выплакала! Как страшно было, когда выходила за него замуж, считая, что беременна от другого… Как переживала об их отношениях…
Слёзы покатились по моим щекам не то от досады за прошлое, не то от облегчения, что отцом моего малыша стал самый любимый мой мужчина. Надёжный, смелый, сильный. Самый лучший!
— Аня… — повторил Дар ошарашенно, дрожащей рукой касаясь спящего сына.
Да, я стала матерью в тот день, ещё когда только узнала, что под моим сердцем бьётся второе. Уже тогда полюбила его и приняла всецело. А уже в день его рождения готова была и свою жизнь обменять на его из-за своей любви.
Дар тоже принял малыша. Но отцом стал только что… Так неожиданно и странно. Несвоевременно. После всего, что случилось между нами… Поэтому я могла понять его шок. И мне безумно хотелось помочь ему в этот сложный момент, поэтому прильнула к его крепкой груди, оставив лёгкий поцелуй в подбородок.
— Значит, он наш? Он наш, Дар, — произнесла вслух то, что каждый из нас обдумывал про себя, стараясь привыкнуть.
С губ мужа сорвался то ли стон, то ли низкий рык, насквозь пропитанный чувством вины и сожалением. И я запрокинула голову, глядя в его влажные глаза.
— Прости, — покачал он головой, сведя брови к переносице.
— За что? — ахнула.
Я думала, он радоваться будет! Думала, что он будет счастлив! Да, мне тоже жаль упущенного времени… Ведь мне так хотелось все эти месяцы, чтобы он был рядом, чтобы обнял, но старалась ограничивать наш контакт и даже не позволяла животик погладить. Но просить прощение? За что?
— Прости меня… Я не знал! Подумать не мог… Я же… Аня, — он вдруг прижал мою голову к себе, покрывая макушку поцелуями. — Я должен был понять! Должен был! И не понял! Как мне жаль…
— Ты ни в чём не виноват, — пыталась я успокоить его, но это не сработало.
Дар продолжал шептать, как он виноват передо мной и сыном, целовать меня везде, где дотягивался из такого положения, не забывая придерживать малыша в моих руках. А когда я случайно повернула голову, то обнаружила, что правителя и след простыл. Он всё же позволил нам остаться одним в этот важный для нас момент…
Глава 41
Дар
Я ощущал себя одновременно самым счастливым на свете и раздавленным настолько, насколько не был ещё никогда в своей жизни. В голове вспыхивали, чередуясь, картинки того, как я поступал с Аней, считая её Анкой, как прогонял, как вёл себя, что говорил… Как называл своё собственное дитя в своей голове, ослеплённый ревностью и яростью, когда только узнал о его существовании. Как специально вспоминалось всё самое плохое. И её глаза — полные страха, боли, обиды…
Теперь, когда я знал, что она не была виновна в нашем с Анкой прошлой, я и так чувствовал себя отвратительно и корил за то, что не догадался обо всём сам. Но теперь, когда выяснилось ещё в добавок и то, что она в это самое время носила моё дитя, к которому я даже не прикасался… Мне было так больно и тяжело на сердце, что даже не устоял на ногах.
И при этом не мог счастливого взгляда отвести от личика моего родного сына…
Ещё когда он только появился на свет и я боялся его касаться, уже всё равно привязывался. Он так приятно пах чем-то сладковатым, едва уловимым. Он был такой крошечный для меня, что я боялся ненароком его сломать. Этот малыш и так вызывал в моей душе волну нежности, к которой я не привык. Но не мог не проявлять. Потому что он был таким невероятным…
Казалось, что это был самый сообразительный ребёнок во всём мире. Он был спокойным, вдумчивым как будто. Его умненькие синие глазки, казалось, смотрели прямо в душу. И я искренне считал, что он прекрасно понимает всё, что происходит вокруг. Он даже не плакал особо без веской причины. И именно таким, наверное, я бы хотел видеть своего сына. Точнее, чисто гипотетически ещё тогда, если бы он у меня появился.
А с учётом того, что он ещё и носил моё имя, я был и так привязан к нему больше, чем мог бы себе даже просто представить. Я сам переодевал его, кормил, носил, баюкал, помогал купать. Я был ему отцом уже. Но всё равно сейчас будто бы он родился для меня заново.
Я не могу описать своих ощущений в точности, но казалось, что я потратил уйму времени впустую. Будто бы мне следовало делать ещё больше для него. Будто бы я был виноват в том, что не догадался о нашем родстве. А ведь на самом деле мог бы, да… Просто сложно было поверить в те мелочи, которые замечал, после того, как тогда поступила Анка.
Теперь я не знал, как это было возможно. Вонь того зелья сложно перепутать с чем-то ещё. Многие женщины пьют его в целях предохранения. И у меня женщин было немало, чтобы понять, что именно было в той склянке. И всё же… Мой сын выжил! Возможно, подлая двуличная Анка и не знала об этом, и мне просто повезло, что на её месте оказалась добрая Аня. Настолько добрая — что не задумываясь приняла чужое дитя, будучи совсем невинной…
Я ещё от этой новости не отошёл на самом деле. И если бы не исчезновение нашего сына, то сейчас бы с огромной долей вероятности лишал бы её этой самой невинности, которая была вовсе не физиологической. Нет. Она была в её характере, в её робости, в некотором смысле в её недоверии и нерешительности. Я желал бы показать ей, что мне можно доверять, что мне можно довериться полностью, и я не подведу. Никогда. И для этого был один очень действенный способ, который нам пришлось отложить.
И вот — меня огорошили вновь.
Теперь я понимал, как исчез ребёнок из дома, обвешанного охранными амулетами. Наверняка, просто перенёсся сам. Новый маг с нестабильной магией всегда тянется к тому родственнику, у которого магия самая сильная и твёрдая. Я своей толком и управлять не умел. А вот отец… Видимо, всё произошло спонтанно. Малышу надоело, что на него не обращают внимания родители, вот он интуитивно и открыл портал. А отец, конечно, воспользовался шансом заманить меня к себе.
Правда, доля правды в его словах всё же была… Как теперь забирать отсюда семью — не понятно. При каждом непроизвольном выбросе своей силы, Дарушка скорее всего вновь будет тянуться к деду. И как бы я не признавал последнего, нашего родства отменить не могу. Выход один — стать самому для него надёжным якорем. А в этом мне может помочь только отец… Которого я ударил за слёзы своей жены…
