Хозяйка Северных гор 2 (СИ) - Хайд Адель

И если король сказал, что так надо, значит, так надо.

Время поджимало. Все, кто решил пойти в Уэльс, не смогли бы пройти прямо сейчас, но было решено, что небольшой отряд в сто мечей, пойдёт по суше, а остальные придут по весне, к тому времени, как откроется навигация.

Сотня, возглавляемая Григором Макбэйном должна была успеть прибыть в Уэльс до того, как снег и лёд перекроют все дороги.

Шотландцы были привычны к суровым условиям, и жизнь приучила их быть осторожными с погодой в горах. Именно поэтому ни один из них не пострадал. Даже те женщины, которые шли с ними, все дошли.

Холодным серым декабрьским утром сотня шотландцев спустилась с перевала в долину замка Кардифф. Там их уже встречали воинственно настроенные воины Зелёной сотни. К счастью, быстро разобрались, что это не нападение, а помощь, которую запрашивала леди Маргарет.

В Зелёной сотне были и их соотечественники, которые остались жить в Уэльсе. И когда недоразумение разрешилось, многие стали обниматься, а у генерала Сэла появилась новая головная боль: куда их заселять? Хорошо ещё, что не возникло вопроса, чем всех прокормить.

Шотландцев пропустили к замку, пока, предоставив им всё те же казармы, которые теперь были обустроены, но в них никто не жил, потому что все те, кто занимал их ранее, уже отстроили себе новые дома.

***

Маргарет

Когда прибежал человек от Надда и сообщил, что это не вражеская армия спустилась с перевала, чтобы захватить ещё не готовый к войне Уэльс, а подкрепление, которое прислал Алан в ответ на моё письмо, у меня отлегло от сердца.

И я, тщательно дыша и успокаивая сердцебиение, подумала, что нет, такие потрясения, это, конечно, очень серьёзно, нужно попробовать оградить себя от такого стресса.

Каково же было моё удивление, когда к ужину пришли мои старые знакомые: Григор Алпен, а вместе с Алпеном пришла и его мать, Морна.

Увидев меня, она раскрыла объятия:

— Маргарет!

И я обняла её, словно родную мать, заново переживая все те чувства, которые когда-то испытала в их прекрасной стране.

Во время ужина мы не разговаривали о делах. Шотландцы, веселясь рассказывали, как они шли по Англии, и никто их даже не спросил, кто они такие и куда направляются.

— Похоже, ваш король сейчас занят другими делами, — смеясь сказал Григор, — так недолго и страну потерять.

После ужина я приняла Григора у себя.

Он рассказал, что к весне Алан готовит ещё шестьсот воинов, которые скорее всего придут по воде.

— Я благодарю короля Алана, — сказала я, — за то, что моя просьба была исполнена. Но я хочу вас предупредить, что нас ждёт большая опасность. И, возможно, выживут не все.

Григор, снисходительно посмотрел на меня и сказал:

— Леди Маргарет, мы не просто выполняем волю нашего короля. Это было наше решение, пойти вместе с нашими людьми. Именно поэтому не оскорбляй нас недоверием, что мы делаем что-то, последствий чего не понимаем.

Я встала, и, приложив руку к груди, ответила:

— Спасибо, — сказала я тихо, но твёрдо.

Когда все ушли отдыхать и я осталась одна, встала у окна, вглядываясь в черноту ночи, и подумала: «Если герцог Кентерберийский приплывёт весной на нормандских кораблях, а к нему ещё присоединится король Стефан… вдруг они захотят дружить против меня. Что тогда?»

Но я не знала, что Алан не остановился на том, чтобы просто отправить мне войско.

Глава 63

Замок в Туре, двор Генриха II Плантагенета

— Дорогой, что говорит герцог Кентерберийский по поводу Уэльса? — спросила Элеонора* Аквитанская, обратившись к Генриху.

(*возможно в начале вам попадалось французское звучание имени Алиенора-Элеонора, теперь буду использовать английское звучание)

Элеонора любила Генриха. Он дал ей то, чего у неё не было в первом браке, она впервые почувствовала себя желанной женщиной. Но была и обратная сторона, в Генрихе было столько жизни, что она знала, что он не удовлетворится одной женщиной.

Ей докладывали, что даже сейчас, когда они по-настоящему наслаждались друг другом и, находясь на гребне волны этой любви, решили, что весь мир должен склониться перед ними, даже сейчас Генрих периодически выходил из спальни то одной, то другой фрейлины.

Элеонора закрывала на это глаза. Ещё с первого брака она знала, что мужчины полигамны. И чем сильнее мужчина, чем больше у него власти, чем больше в нём жизни, тем больше у него потребность «побеждать» — всех и вся.

Вместо того, чтобы устраивать скандалы, она тщательно проверяла всех фрейлин, ей не нужны были проблемы со здоровьем, она хотела родить Генриху здоровых детей и следила, чтобы у него не появлялось детей на стороне. Все его любовницы получали специальные отвары.

Элеонора контролировала всё. Но вот то, что сейчас происходило в Англии, с этим провозглашением независимого Уэльса, это ей определённо не нравилось. Ситуация не поддавалась контролю, и ей казалось, что Генрих относится к происходящему как-то уж слишком легкомысленно.

— Нора, — произнёс Генрих, подходя и обнимая её, утыкаясь носом в шею и перебирая губами её кожу. Он знал её слабые места, но не знал одного, что разум Элеоноры никогда не поддавался влиянию чувств и чувственности.

— Да, Генрих? — мягко спросила она. — Что говорит Кентерберийский по поводу Уэльса и его хозяйки?

— Я не вижу в этом проблемы, — ответил Генрих, не отрываясь от её плеча. — Герцог обещает договориться о невмешательстве Уэльса в войну со Стефаном. И теперь это практически гарантировано. Главный соратник Стефана был выведен из игры, а теперь ещё и умер. Без него, ни леди Уэльса, ни присягнувшие ей бароны не будут поддерживать короля Стефана. Да и прежде Уэльс никогда не поддерживал Англию.

— Это хорошо, дорогой, — терпеливо произнесла Элеонора. — Но что будет потом, когда ты станешь королём Англии? Ты согласен, чтобы Уэльс оставался независимым?

Генрих задумался.

— Нора, ну это же будет потом, — сказал он с лёгким раздражением.

Элеоноре захотелось закатить глаза. Почему мужчины предпочитают думать только о насущном?

Вслух же она мягко произнесла:

— Уэльс занимает довольно большую территорию и имеет выход к морю. А морская граница его довольно обширна.

— Нора... — несколько резко перебил её Генрих, будто бы подчёркивая несовершенство женского ума. — Берега вокруг Уэльса полны рифов, и он находится в стороне от основных торговых путей.

Элеонора не успела ответить, потому что в этот момент, словно в ответ на их разговор, в комнату вошёл слуга и объявил:

— Королевская почта, сир. Срочное послание из Шотландии.

Генрих и Элеонора переглянулись. Элеонора, хорошо образованная и знавшая несколько языков, первой взяла письмо. Распечатала его и начала читать. По мере прочтения на её лице не отразилось ни одной эмоции. Держать лицо её научили ещё во времена, когда она была королевой Франции.

— Что там, Нора? — нетерпеливо спросил Генрих.

— Шотландия объявила о заключении военного союза с Уэльсом, — спокойно сообщила Элеонора.

— И как это понимать? — удивился Генрих.

— Это значит, — несколько язвительно сказала она, — что когда ты станешь королём Англии и решишь присоединить Уэльс военным путём, то с другой стороны границы у тебя начнутся проблемы с Шотландией.

Генрих выругался и спросил:

— Что ты предлагаешь, Нора?

Элеонора Аквитанская улыбнулась. Ведь именно для этого момента она и завела этот разговор, и слуга с почтой намеренно подошёл в этот время. Генрих не терпел, когда ему давали советы, но был готов прислушаться, если он сам о них спрашивал.

— Я полагаю, юную графиню Уэльса можно приручить, — всё так же улыбаясь, произнесла Элеонора. — Бедная девочка второй раз потеряла мужа, осталась одна, была вынуждена поднять Красного дракона... Я думаю, что герцог Кентерберийский неплохой вариант для следующего брака. Только надо, чтобы его святейший брат не вмешивался в их отношения, тогда у герцога будет больше шансов завоевать доверие и любовь леди Уэльса.