Хозяйка Северных гор 2 (СИ) - Хайд Адель

Общаясь с Али, я поняла, что такое восточное обаяние.

Однажды Али попросил: — Отдайте мне на пару дней одну из гостиных.

Речь шла о гостиной в том крыле замка, где Али жил со своей свитой и наложницами.

Я согласилась, и вскоре Али пригласил нас всех на ужин по восточным традициям.

Когда мы зашли в эту гостиную, я её просто не узнала. Полы были устланы коврами, на стенах висели яркие ткани. В курильницах тлели благовонные палочки, ароматизируя воздух и навевая запах южной, немного душной ночи. В углу гостиной сидели музыканты, звучала тихая мелодия, и, если не смотреть за окно, то казалось, что мы перенеслись в далёкий и жаркий Багдад.

Столов не было, ведь благодаря рассказам Али мы уже знали, что арабы принимали пищу, сидя на полу. Али жестом пригласил нас рассесться на подушки вокруг низких подносов.

Мне было не очень удобно сидеть на полу, поэтому для меня соорудили специальное ложе из подушек. Али помог мне усесться. Когда я облокотилась на подушки, то сразу почувствовала, как расслабилась спина. Мне стало очень удобно, но я поняла, что самостоятельно встать точно не смогу.

— Не волнуйтесь, о почтеннейшая, — наклонясь почти что к самому моему лицу, произнёс Али. — Встать мы вам поможем.

От него пахло лакрицей и розой. Я подумала, что, вероятно, это бороду свою он протирает розовым маслом.

Видимо, это вообще было в привычках востока, совсем маленькое «личное пространство», или же это была особенность Али аль-Мустакфи, Мне всё время приходилось отклоняться или делать шаг назад, когда он находился рядом.

Слуги в длинных, свободных кафтанах и тюрбанах тихо внесли блюда.

Кушанья тоже были восточные. В свите у Али был свой повар, и нам пришлось вместе уговаривать Ринтану немножко уступить место на кухне, чтобы они могли подготовиться к этому ужину.

На тарелках дымились ароматные яства: тушёная баранина с курагой и миндалём, рис с шафраном и гранатовыми зёрнами, поджаренные до золотистой корочки лепёшки, миски с густым йогуртом. Ароматы смешивались, опьяняя не хуже вина.

— Надеюсь, почтенная леди, — с лёгкой улыбкой сказал Али, — вы позволите мне гордиться тем, что сегодня Кардиф вкусит вкус моей страны.

— Я даже выскажу вам свой протест, о том, что вы раньше нам этого не предложили, и спрятали от меня гранаты, — нарочито строго ответила я.

Али тихо рассмеялся, но в его взгляде снова скользнула искорка, которая была слишком личной для простого гостя.

В гостиной был приглушённый свет, но не от свечей, а от установленных рядом с курильницами арабских светильников. Я обратила внимание, что масло, которое горело в светильниках, не чадило, и подумала, что Али не так прост, утаил не только гранаты, но и ещё кое-что, потому что это масло он мне не предлагал, и я подумала, что наверняка у него ещё есть какие-то секреты.

После ужина Али хлопнул в ладоши, и музыканты заиграли более быструю мелодию, зазвучавшую мерным ритмом бубнов. Дверь отворилась, и в гостиную вошли танцовщицы. Я поняла, что это его наложницы, и они сейчас будут развлекать нас восточными танцами.

Лёгкие, и одновременно очень земные, они скользили по коврам. На них были прозрачные шелка в лазурных и золотых тонах, тонкие пояски с подвесками звенели при каждом движении. На руках и щиколотках переливались браслеты, а длинные косы украшали золотые нити. Лица были наполовину скрыты прозрачными вуалями, а животы оголены.

Танцовщицы двинулись к центру гостиной, их тела мягко изгибались в такт, на руках и ногах звенели браслеты.

Оглядевшись по сторонам, я увидела неподдельное восхищение в глазах мужчин и несколько ревнивый взгляд со стороны Элери. Я подумала, что если Надд продолжит с открытым ртом смотреть на восточных танцовщиц, то леди Ярон ему устроит славный семейный скандал.

— Это дар моей земли, — тихо сказал Али, который сидел рядом со мной, — танец, в котором женщина говорит сердцу мужчины без слов.

— А если сердце уже занято? — спросила я, не отводя взгляда от танцовщиц.

— Тогда этот танец просто напоминание, что мир широк, а чувства многолики, — ответил он так же тихо.

Неожиданно мой взгляд наткнулся на Элину. А вот она смотрела не на танцовщиц, она во все глаза смотрела на Али.

Внезапно она перевела взгляд на меня и вздрогнула, заметив, что я на неё смотрю, после чего поспешно стала разглядывать танцовщиц.

Танец завершился, танцовщицы склонились в изящных поклонах, и в зал внесли новое блюдо, сладкий пирог с фисташками и мёдом, настолько нежный, что таял на языке.

И какое-то время все пребывали под впечатлением от расслабленной, но очень насыщенной эмоциями атмосферы.

А я, ещё раз взглянув на Элину, подумала, что что-то здесь не так. Надо бы поговорить с девушкой, а то влюбится в яркого и экзотичного мужчину, и, несмотря на все её заявления, что третьей женой она не будет, придётся мне её отправлять по весне с купцом. И от этой мысли самой стало весело.

Но всё на самом деле вышло совсем по-другому.

Глава 71

Элеонора Аквитанская

Элеонора долго думала, как отправить графа Рауля Вермандуа в Кардифф, чтобы Северная леди его запомнила, и чтобы он с первого взгляда поразил её в самое сердце.

Всё осложнялось тем, что погода в любой момент могла испортиться, а рисковать графом Элеоноре не хотелось. Почему-то ей представлялось, что леди Маргарет очень похожа на неё. И если до этого она считала, что та просто растерянная молодая вдова с характером, то теперь, глядя на себя в зеркало, которое было сделано по идее этой явно необыкновенной женщины, Элеонора пришла к выводу, что нельзя её недооценивать.

Её, Элеонору, многие недооценивали, и это всегда для них плохо заканчивалось. Поэтому Аквитанская леди задала себе вопрос: «А что было бы интересно для меня? Что бы меня поразило?»

Ответ пришёл сразу: правда, искренность. Все пытаются интриговать, а нужно, чтобы он просто пришёл и сказал, как есть. И Элеонора решила не изображать из себя тайного кукловода и написала письмо, которое она рассчитывала, граф Вермандуа передаст Северной леди.

Он приедет в Кардиф сквозь море сквозь половину страны, не прогонит же она его обратно. Наверняка ей будет интересно узнать, что ей пишет Элеонора.

А там уже и погода испортится, и не будет же Северная леди выгонять из замка мужчину приятной внешности, великолепных манер и харизмы. А за несколько месяцев зимы всякое может произойти. И к тому моменту, как норманнские корабли войдут в Ирландское море, возможно, Леди Маргарет станет Леди Маргарет Вермандуа. Элеонора даже прикрыла глаза, зажмурившись от удовольствия оттого, как тонко она всё придумала.

Вот только леди забыла, что боги всегда улыбаются, глядя на нас сверху, когда мы пытаемся строить планы.

***

Леди Маргарет

Прошёл первый месяц календарной зимы, а она так по-настоящему и не наступила. Было даже страшно представить, что будет с летом, если зима придёт только к весне. Что самое интересное, мороз, особенно ночью, был, а вот снега, сильных ветров, и, разбивающих утёсы, штормов, так и не было.

Но самое противное, что не было солнца. Почти целый месяц тянулись только пасмурные дни. И если бы не суета, царившая в замке из-за того, что здесь было много людей, на меня бы точно напала осенняя хандра.

Я развлекалась как могла, в том числе занималась медицинскими изысканиями с Джабиром. В лабораторию ходила редко, потому что меня стали раздражать резкие запахи, а вот теоретическую часть мы с ним обсуждали. И глядя на то, как Джабир продвигается в исследованиях коровьей оспы, я была практически уверена в том, что прививка от оспы у моего ребёнка точно будет.

Как-то раз я осторожно «заикнулась» об антибиотиках, но, к сожалению, процесса создания я не знала, поэтому с этим было гораздо сложнее.

Разговор начал сам Джабир. Он первый рассказал про четыре стихии – это было в его книге, и о том, что есть некие невидимые элементали, как он их назвал, которые бывают плохие и хорошие.