Путь попаданки. Книга 1 (СИ) - Иванова Инесса

И ждала, пока затянувшийся осмотр, наконец, закончился. В присутствии Ирен доктор Алонсо ничего мне не сделает, а надо быть очень аккуратной, отталкивая возможных союзников.

Мне позарез нужно вернуться, я хочу снова стать собой — студенткой истфака, над которой нависает угроза не найти приличную работу, а не потерять жизнь.

Всё, что я читала в книгах, о чём додумывала, изучая мемуары или исторические сводки, вдруг предстало передо мной живой стеной, отделяющей от прошлой жизни.

— Разрешите мне поговорить с вами, ваше величество. Боюсь, ваше состояние серьёзнее, чем я полагал — шепелявил доктор, пронзая меня взглядом. Он отошёл к тазику омыть руки, а я накинула на себя а-ля халат с расшитыми по краям рукавов и подола красными цветами.

Расцветка более соответствовала фаворитке. Покопавшись в памяти Бланки, я поняла, что она его и подарила, что уже само было по себе неслыханной дерзостью. Но с молчаливого согласия короля сносили и не такое.

Я подошла к окну, велев его открыть настежь. Во-первых, душно, во-вторых, пусть доктор сдерживает свои порывы, боясь, что нас могут подслушать.

— Ваше величество, эти боли в животе, они носят определённый характер, — начал Алонсо, облизав губы. — Вам говорили, что они лишь отражение вашего внутреннего состояния?

— О чём вы? Я не сильна в целительстве.

Пусть изъясняется определённее. Я смотрела пристально, и доктор истолковал всё в своём ключе. Осмелел:

— Они говорят о том, что вам необходим мужчина. Ваше тело просит ребёнка, и если естество не получит требуемого, вы умрёте.

Глава 9

В жизни не слышала большего бреда! Но чего было ожидать от средневековой медицины! Или от того, кто говорил от её лица, тайно желая королеву. И решил воспользоваться-таки её беспомощным состоянием.

— И что вы предлагаете? Как можно скорее ехать к супругу?

Дурак, этого я и не желаю! И вообще, куда он клонит?

— Я бы мог помочь вам, ваше величество. Но прошу взамен только маленькую толику вашего внимания. Я готов служить вам до конца свои дней, если буду иметь честь видеть вас наедине хотя бы пару раз в месяц. Слышать из ваших уст слова признательности и… любви.

Ну вот, наконец, определённые условия!

Бланка, наверное, захлопала бы глазами от обиды или прогнала доктора, ужаснувшись, что её могут уличить в намерении измены. Всем известно, на что способен отвергнутый мужчина, если к тому же он ещё и низкого происхождения! Тут он будет беспощадно мстить Бланке.

Надо просто дать уклончивый ответ. Это я умела ещё в прошлой жизни!

— Я в отчаянном положении, доктор. Я с радостью приняла бы ваше предложение, но за мной следят. Я постараюсь что-то разведать и подумать, как нам с вами чаще видеться. И буду ждать знака свыше, как мне поступить.

И пожала руку Алонсо, чтобы тут же быстро отойти от окна.

Ещё она ниточка привела в никуда!

Когда доктор удалился, Ирен отослала всех слуг, навела мне тёплого молока с мёдом и села в кресло напротив. Сжала руки в замок и приготовилась слушать.

Я вкратце пересказала ей все доступные варианты.

Теперь ясно, что союзников, кроме неё, у меня нет.

— Я нашла мальчишку, который снесёт письмо в город Сетубал, а от туда верный человек переправит его в порт. Но вы понимаете, Бланка, письмо вряд ли доедет до его величества. Тут слишком много жадных рук замешано.

— И всё же можно попробовать. Прошлое же добралось.

Год или около того Бланка уже связывалась с братом. Никакого толка это не принесло, но всё же метод был известный.

— Пусть ко мне придёт духовник. Я желаю исповедаться.

Вот он мой последний путь! Если и тут труба, не знаю, что и делать!

Духовник, отец Педро, явился по первому зову. Что было немудрено — других дел в замке у него не было.

К сожалению, духовника Бланки заменили на второй год её пребывания здесь на другого, более лояльного партии канцлера и фаворитки. Уверена, он доносил обо всех её мыслях своим хозяевам вопреки распоряжению Святой церкви о тайне исповеди.

Бог высоко, а канцлер и фаворитка не погнушаются на расправу. И будут щедры на награду.

На что же тогда я надеялась?

На то, что прошло несколько лет, а духовник так и остался при мне. Помимо богатых даров, его наверняка интересовало назначение в выгодную епархию.

Увидев духовника, я поняла, что не ошиблась в расчётах. Это бы пожилой, степенный и крепкий мужчина, во взгляде которого светились тоска и разочарование.

— Да благословит тебя Господь, дочь моя! — начал он заунывным голосом. Но мыслями витал где-то далеко.

— Отец мой, — начала я. — Прости мне грехи, ибо я виновна в них.

После требовалось произнести покаяние. Обстоятельно рассказать всё, что могла ему предложить, не выдав себя. И выудить информацию от духовника.

— Господь испытвает мою веру и терпение, — начала я издалека. — И насылает на меня странные сны.

— Что за сны, дочь моя? Их посылает не всегда Господь, но и Враг рода чеоловеческого.

— То и смущает, отче. Ибо я чувствую, что близка к награде за свою покорность.

Речь я набросала в уме заранее.

— Во сне я беседовала с неким духовным лицом, чей образ был скрыт от меня, но это точно были не вы и не священник при часовне. Во сне он говорил мне, что я должна быть откровенна. И я была, отче. Но тут он спросил, почему я не пишу брату-королю, не прошу его помочь моему супругу, ведь первейший долг жены — во всём быть опорой своему мужу. Облегчать денно и нощно его труды, тем более, когда на его плечах лежит забота о всём королевстве.

Я говорила, прям с упоением наверчивая фразы. Мне это было нетрудно: я была наслышана о культуре и традициях, о языковом этикете того периода, и память Бланки сама подсказывала фразы, когда дело касалось религии. Бедняга нашла в ней своё утешение.

Благочестие — удобная ширма. Здесь все ей прикрывались, как щитом, лишь одна Бланка да ещё Ирен и, возможно, священник в часовне верили настолько искренне, что казались окружающим чудаками.

Блаженными, коих легко обвести вокруг пальца. Я ещё преподнесу врагам сюрприз!

Так я пела о своём долге, здесь все о нём говорили, когда не хотели что-то делать, или желали сотворить что-то не слишком одобряемое обществом. И духовник слушал со всё более возрастающим интересом.

Особенно когда я заговорила о том, что я хочу сделать пожертвование в крупный монастырь. От Ирен и из памяти Бланки знала, что именно там самые жирные вакансии для священнослужителей, желающих построить духовную карьеру. Вот и закинула удочки.

Ты мне — я тебе.

И всё же видела, что отец Педро колебался. Королева я опальная, мало ли что? Опасно ставить на тёмную лошадку.

— Мой супруг призвал меня к себе, чтобы я подарила стране наследников, — выложила я на стол последний, самый веский аргумент.

Мать наследников совсем не то же самое, что отвергнутая жена.

Я видела, что духовник сейчас сдастся и возьмётся передать письмо, к которому я приложила серёжки с рубинами. Часть моего приданого. «На благотворительность». Отец Педро обязался продать их ради столь благого дела.

Понятно, что заберёт себе. Жалко драгоценности, в моё время они имели большую историческую ценность. Если бы их обнаружили. У настоящей, не книжной, королевы Бланки, как написано в мемуарах её убийц, ничего не нашли.

И только я обрадовалась, что дело движется, как в открытое окно влетел огромный серый попугай, сел на подоконник и громко закричал:

— Я всё слышу, всё слышу. Всё расскажу!

И добавил такое смачное ругательство, что у отца Педро покраснели уши.

Глава 10

От неожиданности я чуть не упала с кресла.

Во-первых, я не ожидала увидеть говорящего попугая жако в этом мире. Во-вторых, он ругался так натурально, будто был не попугаем, а заколдованным сапожником.

И в-третьих, это пернатый гад говорил, что всё слышал. Это-то и волновало сильнее прочего. Кто знает, как оно в этом мире, вдруг здесь и попугаи разумные?