Грегори подошёл к ней со спины и обнял, прижимая к себе.
– Весь день этого ждал, – прошептал он, зарываясь в волосы Милдрет лицом.
Милдрет улыбнулась и, извернувшись, попыталась поймать его губы своими губами.
– Я люблю тебя, – прошептала она.
Грегори толкнул её к кровати, и Милдрет стала отступать, раздеваясь на ходу – пока не рухнула на спину, придавленная к матрасу телом любовника.
Грегори стремительно покрывал поцелуями её горло и уже обнажённые плечи, а Милдрет гладила его по спине и обнимала бёдрами, изо всех сил притискивая к себе.
Потом, когда одежда уже была сброшена на пол, Грегори ронял капли разогретого масла Милдрет на живот, заставляя вздрагивать от каждого касания, и поглаживал раскрытый для него вход. Затем входил внутрь, пристально наблюдая за тем, как тело Милдрет выгибается под его напором, тянется к нему, как навстречу солнцу тянется виноградная лоза – и обнимал её, уставшую, положив голову на плечо.
– Люблю тебя, – прошептал Грегори, переворачиваясь на бок и прижимая Милдрет к себе.
Милдрет провела кончиками пальцев по его щеке и нахмурилась.
– Что происходит, Грегори? Даже сейчас у тебя морщинка между бровей.
Грегори попытался улыбнуться, но не смог. Некоторое время Милдрет пристально вглядывалась в его лицо, а затем Грегори вздохнул и сдался.
– Мне нужен наследник, Милдрет.
Тело Милдрет напряглось в его руках, натянулось струной.
– Я не виноват, что в первый раз родилась дочь.
– Я знаю, – Милдрет сглотнула. – Знаю, что не виноват.
– Но ты всё равно не хочешь, чтобы я провёл с ней ночь.
– Я не хочу, чтобы у неё была власть над тобой, – Милдрет замолкла, не зная, какие ещё подобрать слова.
– Я никогда не полюблю её.
Милдрет спрятала лицо у Грегори на плече.
– Рано или поздно это произойдёт, – продолжил Грегори после нескольких минут тишины. – Мне нужен сын, и лучше, если он родится от неё, чем от кого-то ещё.
– Я поняла, – сказала Милдрет глухо. – Когда ты хочешь начать?
– Не знаю, – Грегори задумчиво провёл кончиками пальцев по её спине, и Милдрет прогнулась, отзываясь на ласку. – Может быть, когда уедут торговцы?
– Я не могу спать без тебя.
Грегори слабо улыбнулся и коснулся губами её виска.
– Это ненадолго, Милдрет. Думаю, нам хватит нескольких раз.
Милдрет поёжилась, но лишь прижалась к нему плотней.
– Уж надеюсь. До сих пор твой меч нас не подводил, – она скользнула по груди любовника рукой и, стиснув его член, провела по нему ладонью, заставляя Грегори зажмуриться от удовольствия. – Но это – только моя ночь.
Впрочем, планам Грегори сбыться было не суждено.
Ещё до окончания ярмарки с центральной площадки раздались звуки рога, и ворота открылись, впуская гонца с гербом Элиотов на груди.
Не пожелав говорить с Артуром, вышедшим ему навстречу, гонец потребовал встречи с лордом или как минимум сенешалем, и Грегори, узнав о незваном госте и о том, кто его послал, приказал пригласить его к себе, в главный зал.
Молча выслушал он содержание письма и, отобрав его у посланца, перечитал несколько раз.
– Вы свободны, – сказал он наконец, – оставайтесь с нами до конца пира, вам предоставят постель и кров. А мне нужно подумать об этих вестях.
– Напомню, что ваша светлость изволили дать слово – три года назад.
– Я помню! – отрезал Грегори. – И я сказал, что по окончании пира мы продолжим разговор.
Когда гонец скрылся за дверью, некоторое время Грегори сидел в одиночестве, сжимая подлокотники трона так, что те начинали хрустеть, а потом приказал прислать Милдрет к себе.
Та вошла в залу через несколько минут.
– Что случилось? – спросила она. – На тебе лица нет.
– Брайс мёртв, – Грегори швырнул ей свиток, и Милдрет с трудом поймала его на лету. – Мои поздравления, леди Элиот.
Глава 51
Милдрет развернула свиток и пробежала глазами по строкам. Затем перечитала медленнее, всё ещё надеясь найти лазейку. Облизнула губы и снова подняла на Грегори глаза.
– Возможно, он оставил сыновей?
– Должно быть и письмо писали его сыновья?
Милдрет подошла ближе к Грегори и попыталась коснуться его плеча, но тот поднялся с трона и отошёл. Смотрел Грегори на гобелен, изображавшего Персифаля у Святой купели – но не на неё.
– Грегори, мы знали, что это произойдёт, – сказала Милдрет вполголоса, подходя к Грегори и снова пытаясь коснуться кончиками пальцев спины.
– Как он посмел умереть сейчас?! – Грегори скинул руку Милдрет и, развернувшись, уставился на неё, будто это она была виновата. – Сколько ему было? Сорок? Пятьдесят?
Милдрет нахмурилась и снова посмотрела на письмо.
– Ему было двадцать или около того. Он был младше меня. Но ты же знаешь, всякое могло произойти… Люди рано умирают на войне…
– Войны сейчас нет! Этот твой Эллер, он обманул тебя!
Милдрет нахмурилась ещё сильнее.
– Не знаю, – честно сказала она, – я не видела его много лет.
– Но если он обманул тебя, значит, и мы можем…
– Грегори! Ты же рыцарь!
Грегори поджал губы и стиснул кулак.
– Я не хочу, чтобы ты уезжала, – упрямо сказал он, – из-за того, что какой-то мальчишка не успел наделать сыновей… У меня тоже нет сыновей!
– Вот именно, Грегори! У тебя тоже есть долг, и я смирилась с ним. Так и ты смирись с тем, что у меня есть свой.
– Мой долг не разлучает нас! – злость во взгляде Грегори стала сильней.
– В каком-то смысле. Он заставляет тебя спать с другой.
– Несколько ночей, Милдрет! А ты хочешь… – Грегори сильнее стиснул кулаки, – хочешь оставить меня совсем?
Он отвернулся, скрывая лицо.
– Грегори, – Милдрет подкралась к нему сзади и обхватила руками поперёк живота, смыкая их в замок. – Я не хочу от тебя уезжать. Я люблю тебя… – она приникла к Грегори всем телом и опустила подбородок на плечо, так что щекой прикасалась теперь к его щеке. – Я никогда этого не хотела, – с грустью сказала она. – Я бы лучше осталась твоим оруженосцем, твоим слугой… если нужно – твоей невольницей, – она сглотнула. – Но я дала слово. Слово, которое прекратило войну. И если я нарушу его – они скажут, что ты удерживаешь меня заложницей.
– Пускай говорят! – Грегори плотнее прижал к себе её ладонь. – Пусть приходят! Я убью любого, кто захочет отнять тебя у меня!
– Грегори, – Милдрет улыбнулась, но тут же прикусила губу, чтобы сдержать подступившие к глазам слёзы, – не надо. Ты рискуешь чужими жизнями. А мы вправе рисковать только собой. И… Я всё-таки дала слово, Грегори. Я не смогу быть рыцарем, если нарушу его.
– Все так делают! – пальцы Грегори сжались на её запястье, причиняя боль. – Все нарушают слово, Милдрет! Я приказываю тебе тоже сделать это!
– Ты как ребёнок, – сказала Милдрет совсем тихо, но Грегори услышал.
– Не смей так говорить со мной! – Грегори развернулся и, стиснув её за плечи, несколько секунд смотрел Милдрет в глаза, а потом просто прижал к себе и уткнулся в шею Милдрет лицом. – Я не хочу… не могу тебя потерять… – прошептал он, сжимая её ещё сильней.
– Я тоже не могу без тебя, – Милдрет обняла его и осторожно погладила по спине, а потом стиснула так же сильно и тоже спрятала лицо в его плече.
– Ты обещала, что всегда будешь со мной!
Милдрет закусила губу, не зная, что сказать еще.
– Обещала, что вечно будешь служить мне!
Милдрет молчала.
– Даже когда мы умрём!
– Грегори… – сказала Милдрет всё так же тихо, – дай мне год, хорошо? Может быть, я не так уж и нужна там, а? Может, мне просто нужно принять титул, а править они станут без меня?
Грегори не отвечал, но хватка его немного ослабла, и он погладил Милдрет по плечу, которое только что сжимал.
– Прости меня, – сказал он и чуть отстранился, заглядывая ей в лицо. – Прости за это всё.
Милдрет покачала головой и прикусила губу.
– Я люблю тебя, – прошептала она, опасаясь, что голос выдаст наполнившую сердце боль.
