Хозяин леса 2 (СИ) - Дай Андрей

Но все испортили эти… обнаглевшие. Попросили бы по человечески. Объяснили. Без наездов. Я, может быть, и прервал бы наполнение пруда. Пустил бы воду в старое русло. А вот так, с предъявлением мутных претензий — обломятся. Как они там сказали? Вода природная, и все могут ей пользоваться? Отлично. Я и пользуюсь. А они пусть терпят.

— Ну, ты, вообще! — выдала вердикт Хельга, когда я ей рассказал о грустном инциденте. — Я понимаю: галовизор ты не смотришь…

— Новости смотрю.

— И что ты там видел? Что это за повадка такая странная — во всем себя винить?

— Ладно, — перебил я ее. Женщинам дай волю, они с огромным удовольствием привьют тебе хроническое чувство вины. — Что там в новостях?

— Аномально жаркая погода, вот что там! Пусть эти твои фермеры погоду обвиняют. Чего к тебе-то пришли?

— Я речей дамбой перекрыл.

— И что? А они эти ручьи в трубы запечатали, тем самым лишив окружающую природу влаги. Если хорошенько покопаться в законах, найдешь даже, что это какое-нибудь нарушение.

— Да, понятно, — поморщился я. — Дело-то не в том, кто прав, а кто виноват. Дело в том: что делать?

— Чего ты там планировал? Эти свои… сканеры на новых территориях разместить? Вот и размещай. А жара и нам и фермерам только на руку.

— Это как?

— Жара, сладкий мой! Ледники тают быстрее. Логично?

— Значит, озеро быстрее наберется! — догадался я. Это не Корсак такая умная, это у меня просто был недостаток информации. Но уж сложить два и два, тут семи пядей над бровями не требовалось.

— Именно! Ты давно смотрел уровень? Может еще день, или два, и ручей снова потечет. Пусть радуются, что на совсем им воду не перекрыли. Обнаглевшие…

Ругаться лейтенант экополиции умеет в совершенстве. Я знал этот язык, как военно-командный, а она, как обсцентно-полицейский. Но слова мы использовали одни и те же. Нюансы человеческой культурной традиции. Что еще сказать?

Капитан помог перевезти остатки саженцев к последнему в этом году участку высадки, и забрал «Вишню» на модификацию. А мы, с подругой, и электронными бойцами еще за пару дней полностью завершили посадочные работы. Теперь, если будет куда продолжать, только после следующего сезона дождей. Я имею в виду — массовые работы. Так-то, в единичных экземплярах, роботы-садовники будут все лето хвойные породы пересаживать.

Когда-то, до начала варварского уничтожения лесов на континенте, ленточный бор тянулся вдоль всех западных склонов хребта. Тысяча с хвостиком километров сплошной красоты, одуряющего запаха и величия. Шириной этот бор был куда как подольше моих двадцати километров. Но отбирать поля у земледельцев я пока не был готов. На счастье, почти безжизненные предгорья, кроме меня, никого больше не интересовали. Было бы побольше денег, можно было бы следующие пару участков присовокупить.

— Нужно дать озеру название, — напрягая голос, чтоб перекричать шумящие импеллеры ховера, заявила Хельга. Мы с ней прилетели оценить уровень воды, и готовность каналов, по которым, по замыслу, должна была стекать лишняя влага.

— Ого. Уже больше половины набралось! — обрадовался я.

— Ну же! Придумай ему название! — не отставала подруга.

— Это просто, — улыбнулся я, оборачиваясь. — Пусть будет озеро Хельги.

— А-а-а! — заверещала женщина. Я же видел, как она рада! — Так не честно. Это слишком просто.

— Зато — красиво, — отрезал я. — Решено. Озеро Хельги! Так в реестр и внесу.

Корсак что-то проговорила себе под нос, вздохнула и обняла меня со спины.

— Спасибо, сладкий, — прошептала она прямо мне в ухо. — Это так романтично.

Ага. Так я и поверил! Попробовал бы я предложить что-то другое! Обид было бы вагон и маленькая тележка. У меня, по сути, и вариантов-то иных не оставалось.

Прицелившись, я сумел посадить машину точно на гребень дамбы. Сверху все отлично видно, но посмотреть: сколько еще воды нужно до уровня перелива, можно было только с земли.

И открылся мне удивительный вид. Все окрестности нового озерца, и полосами, вдоль русел ручьев, все было зелено от пробившейся к солнцу травы. Мертвые раньше участки оживали прямо на глазах, и от этого на душе стало так… благостно, что я не удержался, подхватил свою женщину за талию, и одним рывком посадил ее себе на плечо.

— Ура! Ура! — закричал я. — Она оживает! Она живая!

— Спусти меня, сумасшедший! — верещала Корсак. — Кто живая? Кто оживает?

— Земля! Земля живая! Смотри сколько травы по-наросло!

— Ты точно псих, полковник! — смеялась Хельга. — Конечно живая. С чего ты решил, что она мертва? Семена просто спали в почве.

— Так это же прекрасно! — продолжал радоваться я. — Это же просто великолепно!

— Вот ты маньяк, — почти восхищенно покачала головой Корсак, когда я «поддался» на ее требования и поставил ее на землю. — Столько восторгов от такой мелочи.

— О, нет, милая, — покачал я у нее перед носом указательным пальцем. — Это не мелочи. Если смогла прорасти трава, значит, и деревья смогут прижиться.

— Не факт, — заспорила, но как-то без огонька, подруга.

Я только махнул рукой на эту недоверчивую дамочку.

Но было действительно как-то уж слишком жарко. Воздух «плавился» над скалами.

Читал, что температурный максимум в этой части континента — сорок семь градусов по Цельсию. Думается, его сейчас, если не перешагнули, то приблизились вплотную.

Дома только-только успел принять душ, как поступило сообщение на коммуникатор. Меня, с сопровождающим лицом, приглашали на ежегодный летний прием в Лунебурге. Чуть позже написала Лилу. Предложила организовать на этом самом приеме презентацию нашего фонда. Мол, соберутся состоятельные люди, которые, чтоб лишний раз сверкнуть перед камерами галовидения, могут и раскошелиться.

Ответил, что если вести акцию будет она, то я не против. Себя я в качестве лица фонда вообще не представлял. Я не публичный человек. Одно дело командовать подразделением — это привычно. И совсем другое — выступать перед большим стечением публики.

Признаться, была мысль вообще проигнорировать приглашение. Ну что я — клоун что ли? Мне от этих, важных и состоятельных, ничего не нужно. Игры в политику, тоже не для меня. Да и в смокинге я смотрюсь… странно.

А вот Хельга идеей загорелась. И сходу накидала весьма веских аргументов. Начиная с того, что будет прикольно подъехать к месту проведения мероприятия на танке, а не на лимузине. И заканчивая тем, что свою женщину добропорядочные мужчины должны время от времени выгуливать в публичных местах, а не вечно прятать в замке, в лесной глуши.

По большому счету, было все равно. Но мысль, что привычная к куда более населенным местам миссис Корсак может тяготиться уединением в провинции, решила исход дела. Да и делать пока было особо нечего. Ползать на корточках по границе вновь присоединенных территорий, размещая систему датчиков, в этакую-то жару, совершенно не хотелось. Доспехи, конечно уберегут, и тепловой удар мне бы не грозил, но приятного все равно мало.

В общем, решили ехать. Хельга засела за терминалом сети, выискивая и заказывая себе вечернее платье, а я отправился проверить парадный мундир. Решил все-таки идти в нем. Во-первых, имею право. И как штаб-офицер в отставке, и как резервный командующий планетарным гарнизоном. Во-вторых, в нем привычно. За долгие, долгие годы службы, военная форма стала вроде как второй кожей. Без нее, подсознательно, ощущал себя… Ну пусть и не голым, но беззащитным. Вроде как черепаха без панциря. Жалкое, никчемное существо.

Приготовились мы быстро. Оставалось решить, как добраться в Лунебург. Мобиль Хельги мы, конечно, из грязевого плена вызволили, но починить еще не починили. Да и не пробрался бы этот смешной автомобильчик местными дорогами. Вода в реке спала, и, из-за жары, продолжал уменьшаться. Но колея еще не полностью просохла.

Лететь в Камтелион на ховере, тоже так себе идея. Хотя…

В итоге, сложили парадную одежду в герметичные пакеты, которые закрепили на багажник ховера. Что нам мешало снять номер в «Звездах», и переодеться там? Ничего.