Лед-Кузнец - Прокофьев Роман

Осколок Единого не сводил с нее взгляда, его голос стал тверже:

– Как твое настоящее имя?

Провидица закусила губу, отворачиваясь.

– Прошу, – ее голос сорвался. – Убей меня. Оно недостойно Империи и Ордена. Пусть… оно сгорит.

– Как твое имя? – повторил он с давлением, – Отвечай!

– Ида… – она задрожала и едва слышно выдавила сквозь всхлипывания, – Ида аурим Сторн.

– Ты больше не аурим. Встань, Ида Сторн, – властно произнес осколок Единого.

Она поднялась, уже не ожидая спасения. Остатки дерзости испарились, но глаза все еще горели, как угли, прячущие в себе огонь. Странная смесь ужаса и священного трепета – Провидица должна была внутренне умереть, чтобы родиться вновь.

– Я не освобожу тебя, потому что ты нарушила обеты Ордена, – сказал он, – Но и убивать не стану, ибо каждый имеет право на ошибку. Ты искупишь свою – служением мне. И когда я сочту, что твоя трусость избыта – ты покинешь Руну.

Она закрыла глаза, а затем резко вдохнула, словно принимая обет.

– Да, Истинный. – Голос Провидицы вновь обрел силу, он был полон искрящегося фанатизма. – Я буду служить. Клянусь Семью Звездами, я отдам все! Благодарю… Благодарю тебя, Истинный. Но почему… почему ты молчал? Почему не сказал раньше?!

– Я смотрел на тебя.

– Как мне называть тебя, Истинный? – ее голос звучал как шепот молитвы.

– Подобный Пламени, – ответил он спокойно.

Она замерла, ее губы дрогнули, и спустя мгновение она выдохнула, срываясь на эмоции:

– Подобный Пламени… Свет ведет тебя, а я буду идти за ним.

Так была завершена капитуляция третьей из его Рун.

Белый Дьявол не погрешил против истины – он действительно принадлежал к Истинным, хоть никогда и не входил в их древний Орден. Но Провидице не стоило знать слишком многое – как впрочем, и остальным его Рунам. Она смотрела на него с почти болезненной преданностью, а он, хоть и знал, что от ее пыла не так много осталось, понимал: это пламя будет гореть ярко. Пока служение кажется путем к искуплению, она будет гораздо более ценной, чем любой раб.

Но он также знал: ее свобода – это оружие, которое он отдаст ей только тогда, когда его собственная цель будет достигнута.

Теперь можно было отправляться в Ледяную Бездну.

Отпустив Провидицу и выждав ночь, чтобы набраться сил, Белый Дьявол спустился с Башни Молний, открыл Портал и, не оглядываясь, шагнул сквозь мерцающую пелену – прямо во тьму и визжащую метель.

Глава 6

Ледяная Бездна встретила его колючим снегом в лицо, бледно-голубым призрачным светом и свистящим воем вечных ветров. Не отходя от Портала, Белый Дьявол быстро осмотрелся – никто не мог предсказать, куда приведет дверь, и немало Восходящих погибло, едва перешагнув порог.

Но на этот раз, кажется, ему повезло. Точка выхода находилась на вершине большого ледяного тороса, настоящего великана, венчающего ступенчатую террасу. Внизу простиралась бесконечная белая равнина, изборожденная очертаниями застывших ледяных волн. По правую руку разливалось голубоватое зарево, далекий отсвет сапфирового Игг-Древа, причудливо переплетающееся со свечением Небесного Трона.

Ледяная Бездна была очень велика и могла показаться неискушенному путешественнику совсем иным миром. Если бы осколок Единого мог воспарить над Единством подобно небесному ковчегу землян, он даже из великой пустоты различил бы белую кляксу, расползшуюся на несколько октагонов. Прежде, до Раскола, на ее месте находились бескрайние океаны, полные жизни и достигающие костей Единства, однако во время пришествия Тьмы даже чудесные механизмы Искуснейшего не смогли уберечь их от гибели.

Большая часть этой территории находилась в теневой зоне, но заснеженная поверхность великолепно отражала свет Небесного Трона, отчего здесь царила вечная белая ночь. В отличие от темных регионов в Ледяной Бездне сохранился и воздух – его дарили громадные оксидиновые острова и несколько сапфировых Древ, чьи Ростки взошли еще во времена юности Тысячи Братьев. Как и многие другие, это место пытались возродить, и не без успеха. Но океаны так и не оттаяли, великий баланс был разрушен, и жизнь в Ледяной Бездне изменилась, став совсем иной.

Опасностей здесь было больше, чем снежинок в сугробе.

Белый Дьявол начал спускаться вниз – Портал был хорошо виден издалека и мог привлечь местных хищников. Он не ошибся – уже оказавшись у подножия, увидел стремительные и бесшумные крылатые тени над снежными утесами – стигарды, громадные ледяные птицы, закружили на ним, подобные белым призракам. Вступать с ними в сражение не стоило, взрослый стигард легко мог утащить человека, а звуки схватки могли привлечь и более опасных тварей. В Ледяной Бездне стоило двигаться быстро и незаметно, потому что ее обитатели были злы и вечно голодны.

В первую очередь требовалось понять, где именно он оказался, от этого зависела дальнейшая стратегия. Осколок Единого пытался восстановить в памяти карту расположения Древ: он видел несколько источников бледно-голубого игг-света на горизонте, от едва заметной сапфировой искорки до шапки в половину небосвода. Фьоралис, Алатория, Дрейгиль – древние имена Древ, что образовывали отдельные Круги, которые так и не сомкнулись – из-за огромных расстояний и уникального ландшафта Ледяной Бездны…

Да, рельеф этого региона тоже был странным – он напоминал яму или скорее исполинскую пологую воронку, застывший водоворот шириной в пару октагонов. Будто перед крушением Единство пыталось высосать воду, но не успело, и большая часть застыла ледяными торосами. Но невероятный ледник уже подтаивал изнутри – а может, никогда и не промерзал на всю глубину. Когда осколок Единого был здесь последний раз, Наблюдатель давал Восходящим много повелений, пытаясь вернуть Ледяную Бездну в живое лоно Единства.

Бесконечная борьба, скорее всего, шла и по сей день – процессы, запущенные альфа-разумом, часто были рассчитаны на тысячи циклов, и осознать их величие могли лишь Единые. Белого Дьявола больше интересовало другое – расположение ближайших месторождений звездного льда.

Экзоресурс – сказали бы земляне. Его называли «слезами Искуснейшего», а легенды говорили, что звездный лед появился в тот момент, когда Единый плакал над погибающим от Тьмы Единством, готовясь принести себя в жертву, – и его слезинки окропили Ледяную Бездну, став ее самым ценным даром.

Этот серебряный Минерал обладал двумя важными свойствами. Помимо непревзойденной способности отражать Руны, подобно священной синей стали он постепенно восстанавливал свою форму, поэтому изделия и постройки из звездного льда были почти вечными. Повредить или разрушить их можно, а вот уничтожить – нет, и потому звездный лед ценился мастерами артефакции и рунными кузнецами превыше других измененных материалов. Хороши были и Символы, которые вытачивали из его осколков, хотя сами лед-кузнецы сочли бы это глупым святотатством.

Пришла пора примерить Шкуру Фростбьорна! Он надвинул тяжелый капюшон, став окончательно похожим на прямоходящего ледяного медведя. Подобные чудовища тоже обитали в Бездне, и очень хорошо, если его примут за одно из них. Бродячие фростбьорны часто скитались по ледяным просторам между оазисами, и мало кто отваживался бросить им вызов.

Да, Шкура хорошо защищала от холода и ветра. Но по слежавшемуся снежному покрову удобно было скользить на лыжах или бежать на огромных лапах, но не передвигаться на двух ногах, постоянно увязая и проваливаясь под своей тяжестью. Осколок Единого понимал, что ему нужно раздобыть средство передвижения либо воспользоваться иным способом, иначе потребуется очень много времени и сил, чтобы путешествовать по ледяным пустошам.

Вскоре он парил на Белом Крылане, пробиваясь сквозь порывы ледяного ветра и зорко оглядываясь по сторонам. Полет тоже требовал внимательности – стремительные стигарды могли принять его за конкурента и напасть, и серебряный дрейк не смог бы спасти хозяина от стаи. Воздух же оберегал его от большинства нежелательных встреч – но увы, Крылан не мог нести его сутки напролет.