Изгой рода Орловых: Ликвидатор (СИ) - Коган Данил

Через пятнадцать минут мы подобрали Рудницкого. Был он бодр, свеж и даже побрит. Свой квадратный торс он задрапировал черной футболкой и бронежилетом. Поверх него накинул серую куртку без знаков различия, но явно форменную. На ногах камуфляжные штаны — тоже серо-голубой расцветки.

— Ну што, Боярин? Погнали наши городских? Настороже будь. В опасное место едем.

И мы погнали.

Глава 15

Опасное место

Я думал, предупреждение про «опасное место» поэтическое преувеличение. Откуда на третьем взяться опасным местам? Такое простодушие могло было объяснимо только моим малым знакомством с третьим уровнем.

— К Прошке, — сказал Рудницкий.

— Эээ, высаживайтесь! Я туда не поеду! — Тут же отреагировал таксист.

— Остановишь у Стакана. — Ответил Рудницкий. — Там нас и подождешь.

— Слюшай, подождешь не договаривались. — Немедленно отреагировал гастарбайтер, начиная движение.

— Тебя на почасовку наняли-то? Вот и не звезди, дрянь чужинская. Подождешь, как зайчик-на. Потому что ежели я тебя у Стакана не найду, то потом все равно найду-то. Понял-на?

— А понял, дорогой, чего не понял-то.

— Вот и отлично-на.

Дальнейший путь мы проделали в молчании. Водитель включил какую-то жутко заунывную национальную музыку погромче. Наверное, чтобы мы с ним больше не разговаривали. А мы не то чтобы и пытались.

Чем дальше от башни мы уезжали, тем более убогой становилась местность. Дома по сторонам узких улочек становились все более обшарпанными. Стены были покрыты похабными граффити и рекламными кьюаркодами. Прибавилось мусора на тротуарах. Некоторые окна были забиты фанерой или чем-то подобным. Некоторые щерились пустыми провалами. И так довольно мрачная и давящая атмосфера третьего уровня сгустилась еще больше.

Я щелкнул один из кьюаркодов, полюбовался на надпись «заблокировано, по распоряжению наркоконтроля». И постарался дышать пореже.

Запах на внутренних улицах третьего уровня был… специфическим. Знаете, как пахнет лежалое мусорное ведро? Добавьте запахов гнили и усильте раз в пять. Примерно так.

Когда мы прибыли к Стакану, я понял, что мы приближаемся к внешнему краю квартала. Здесь хватало заброшенных домов. Некоторые из них довольно сильно обвалились и были уже непригодны для жилья.

Стаканом оказался круглая будка, возвышающаяся над небольшой площадью, на здоровенной гнутой стальной опоре. Будка была покрыта облупившейся сине-желтой краской. И она не пустовала.

Внутри виднелся силуэт милицейского в легком бронике, каске и с автоматом наперевес. Возле опоры стоял сине-желтый экзоскелет, по типу нашего «Витязя», в котором вчера разгуливал Рудницкий, только постарше моделью и помассивней. Ничего так здесь охрана. Судя по обвесу доспеха, внутри него наверняка техномаг. Не полноценный, конечно, но все же.

Еще один мент в боевом облачении курил, сидя на ступеньках «стакана».

Площадь вполне себе жила обычной жизнью. Первые этажи домов занимали магазинчики, и какие-то заведения. Сомнительно выглядящие вывески облепили изношенные фасады. Жуликоватого вида личности шныряли вокруг, удерживая приличную дистанцию от милицейской будки. Путаны в рваных чулках и замызганных футболках лениво курили у стен. Пастораль!

Здесь даже было что-то вроде самостийной автостоянки для такси. Таксисты старались кучковаться, в отличие от местных, недалеко от ментов, но совсем близко не лезли. Туда наш татарин и притулился.

Перед тем как покинуть такси, Рудницкий натянул на лицо тактическую маску, и мне выдал такую же. Я пожал плечами и надел.

— Камера на посту. — пояснил Рудницкий. — Мы госслужащие. Нам не коми… камель… кароч, светить харей тут не надо-на.

— А геолокация?

— А ты смартфон глянь-то.

Значок мирового эфира был серым, мобильное соединение отсутствовало.

— А здесь даже миленько. — Сказал я Рудницкому. — И воняет не так сильно. В чем опасность? Даже вон наша милиция, вернее соколовская, нас бережет.

— Эт здесь нормально. А нам, на Прошку. Энто еще два килОметра пехом. И вот там опасно. Мы с тобой парни здоровые-то, и не выглядим легкой добычей. К тому ж я тут с Кабаном бывал уже мож и примелькался. Но идиотов и наркош там в избытке. Пару раз на нас нападали на обратном пути, штоб деньги отнять-то. Ну и всякое бывает. Ты парень надежный, я тебя уже в деле видел. Просто не думай, что мы на прогулке. Как с площади уйдем, считай на операции мы. Да. Огнестрел есть?

— Да есть, — я продемонстрировал кобуру с «Носорогом» под курткой.

— Пару домов отойдем и можешь использовать спокойно. Милицейские от поста не уходят. Им насрать, хоть все местные ублюдки друг друга поубивают-то.

— Не подумайте, сержант, что я критикую ваши решения…

— Задолбал ты, Боярин, выкать. Мы щас по гражданке идем-то. Так што я — Олег. Ты — Алексей. Позывные тож лучше не светить на всякий-то. И на «ты», давай ужо. Че спросить хотел? Почему здесь сдаем?

— Ну да. Неужели нормальной нелегальной скупки нет в более цивилизованном районе, Олег?

— А есть, Алекс. Как не быть-то. Только они все стучат ментам на клиентов. Это к дрянской ведьме не ходи. Плюс там-то геолокация и прочие камеры-херамеры пашут. Попадешься на нелегальной продаже и будут тебя шантажировать официальной жалобой. Так-то Плахин прикроет нас, ежели чего. А потом лавочку нашу прикроет-на. А тут местным похеру кто мы и откудова. И цена не жлобская на скупку. Понял, в чем суть-на?

— Понял. Что здесь непонятного.

Пока мы с ним болтали, успели углубиться в кварталы, лежащие за пределами «безопасной зоны». Рудницкий по дороге снял маску. Когда я потянулся к своей, он прогудел.

— Не. Оставь. Больно у тебя морда породистая. Так и просит кирпича-то.

— Ну спасибо, Олег. Кто ко мне с кирпичом придет, тому я его в задницу и засуну. — Но маску оставил. Сержанту лучше знать.

Вокруг нас была совсем уже капитальная разруха. Этот заброшенный промышленный район выглядел словно после легендарного нападения Орды. Обвалившиеся бетонные плиты заборов. Разрушенные кирпичные здания бывших цехов или складов, дрянь их разберет. Какие-то обломки бетонных труб, лежащие в беспорядке на территории. Дорога зияла дырами в асфальте, под которыми виднелось изрядно покоцанное бетонное основание. Я перевесил револьвер на живот и пристегнул к поясу ножны со своими клинками, достав их из повешенной на плечо спортивной сумки.

Местные обитатели, при виде нашей парочки старались исчезнуть из поля зрения. Но не все.

Метров через триста нам навстречу, поднявшись с поваленной секции бетонного забора, шагнул оборванец, впрочем, довольно рослый.

Выглядел он очень живописно. Движения змеиные, неестественные, отрывистые. Физик в ловкость перекачанный. Лицо и голые до плеч руки полностью забиты татуировками, сделанными криво и косо. Преобладали кладбищенские мотивы и элементы игральных карт. Гнилые пеньки вместо зубов, стали видны, когда этот упырь ощерился чем-то, что даже в обществе крокодилов не сошло бы за дружелюбную улыбку. В рекламу зубной пасты его точно не возьмут. Одет он был в засаленную джинсовую куртку без рукавов на голое тело. Штаны, судя по всему, сшитые из обычного мешка. Правая рука небрежно поигрывала здоровенным тесаком.

Еще один персонаж выполз из-за груды подгнивших поддонов. Выглядел он, краше в гроб кладут. Лицо покрыто гноящимися чирьями. На руках вспухли чернеющие вены. Тяжелое отравление дрянью. В трясущихся конечностях эта развалина сжимала двудульный обрез двенадцатого калибра.

— Проход на Прошку теперь платный, — сказал татуированный мужик с тесаком. Из-за недостатка зубов он слегка причмокивал, поэтому получилось что-то вроде «Пхот на пошку тепе платнй».