Одна звезда на двоих (СИ) - Ко Маришка

Ближе к полуночи, когда база затихла, комм пиликнул. Короткое сообщение без подписи:

«Воздух здесь душный. Выйди на балкон, проветрись немного.»

Сердце Кирианa гулко ударило в ребра. Он шагнул на узкий балкон своей комнаты. Прохладный ночной воздух Альтекса приятно холодил разгоряченную кожу. Небо было усыпано незнакомыми звездами. Он подошел к перилам, глядя в темноту, пытаясь унять бешеное биение сердца. Соседний балкон, отделенный лишь невысоким простенком, был темен и пуст. Неужели?..

– Любуешься звездами, кадет? Или ждал кое-кого другого? – ее голос раздался из темноты, низкий, с хрипотцой, от которого по спине побежали мурашки.

Кириан резко обернулся. Шайлар стояла на своем балконе, прислонившись к стене рядом с простенком, почти в тени. На ней был ее стандартный черный летный комбинезон, верхняя застежка которого была расстегнута, открывая темную майку под ним, но плотная ткань все еще скрывала ее плечи. Волосы были распущены и падали на плечи. В тусклом свете звезд ее глаза казались почти черными, горящими внутренним огнем. Шайлар смотрела на него – прямо, без тени насмешки, ее взгляд был тяжелым, обещающим.

– Шайлар… – выдохнул он. Его голос охрип.

– Сюрприз, – она усмехнулась, но улыбка не коснулась глаз. – Удобно, правда? Для… консультаций? Ты ведь приготовил свой список вопросов? Особенно по… взаимодействию?

– Приготовил, – его голос стал ниже, тверже. Кириан не отрывал взгляда от ее губ, вспоминая их вкус, их жар. Желание, копившееся месяцами, ударило с новой силой. – И я готов приступить к практической части. Немедленно.

На ее губах появилась медленная, хищная улыбка.

– Тогда чего же ты ждешь там, кадет? Приказа?

Кириан усмехнулся в ответ, чувствуя, как кровь стучит в висках. Одним быстрым, отточенным движением он перемахнул через невысокие перила своего балкона, легко приземлился на ее территорию и оказался прямо перед Шайлар, почти вплотную.

– Приказы будешь отдавать завтра, полковник, – прошептал он, беря ее лицо в ладони и вглядываясь в потемневшие от желания глаза. – А сейчас… сейчас ты моя.

Он не стал ждать ответа, жадно впиваясь в ее губы. Шайлар ахнула от его напора, но тут же ответила с той же силой, обвивая его шею руками.

– Ко мне, – выдохнула она, отрываясь от поцелуя лишь на миг и увлекая его за собой в темноту своей комнаты. – Быстрее…

Едва створка комнаты Шайлар бесшумно закрылась за ними, отрезая их от внешнего мира, Кириан прижал ее спиной к прохладной металлической переборке. Стена за ее спиной стала единственной опорой в том вихре неутоленного голода, который мгновенно захлестнул их обоих. Все слова, мысли, месяцы ожидания – все исчезло, остались только инстинкты, только это всепоглощающее, почти болезненное желание быть ближе, стать одним целым.

Их губы встретились – не в поцелуе, а в столкновении, яростном, почти отчаянном, полном накопленного голода. Кириан целовал ее глубоко, властно, почти грубо, сминая ее губы своими, пытаясь вобрать в себя ее дыхание, ее стон, ее саму. Он ждал этого слишком долго. Шайлар ответила с той же исступленной силой, ее руки обвились вокруг его шеи, пальцы впились в волосы на затылке, притягивая его ближе, ее тело подалось навстречу, принимая его напор.

– Кир… – ее стон потонул в его поцелуе.

Он рывком расстегнул фиксаторы ее комбинезона, его руки лихорадочно искали путь к ее коже, пальцы путались, но желание было сильнее неловкости. Плотная ткань поддалась, он стянул ее с плеч, обнажая знакомую вязь татуировок, которая сейчас казалась еще темнее, еще соблазнительнее в полумраке комнаты. Шайлар, не разрывая поцелуя, так же нетерпеливо расправилась с его курткой и рубашкой, отбрасывая их куда-то в сторону.

Прохладный металл стены холодил ее обнаженную спину, контрастируя с жаром его ладоней, которые теперь без преград скользили по ее коже, исследуя каждый изгиб, каждую впадинку с почти отчаянной жадностью. Кириан целовал ее шею, ключицы, плечи, оставляя горячие, влажные следы, чувствуя, как она дрожит в его руках, как ее пальцы впиваются в его спину, оставляя царапины.

– Шайлар… Боги… как же я тебя хотел… – выдохнул он ей в волосы, отрываясь от ее губ лишь на мгновение, чтобы глотнуть воздуха.

– Я знаю… я тоже… Кир… больше не могу ждать… ни секунды…

Он подхватил ее на руки – легкую, гибкую, податливую – и, не разрывая поцелуя, сделал несколько быстрых шагов к широкой кровати, занимавшей почти половину ее аскетичной спальни. Кириан опустил Шайлар на покрывало, нависая над ней, его глаза горели темным огнем.

Оставшаяся одежда исчезла за считанные секунды, отброшенная в сторону с лихорадочной поспешностью. Мгновение они смотрели друг на друга – обнаженные, уязвимые, охваченные единым пламенем. В ее потемневших зеленых глазах он видел свое отражение, видел ту же дикую страсть, ту же всепоглощающую потребность в близости.

Он снова прижался к ней всем телом, целуя, лаская, его руки и губы исследовали ее с новой, почти отчаянной смелостью, словно пытаясь наверстать упущенные месяцы. Он целовал ее грудь, живот, спускаясь ниже, пробуя ее на вкус, вдыхая ее терпкий, сводящий с ума запах. Шайлар обвила его ногами за талию, притягивая еще ближе, ее стоны становились громче, нетерпеливее, она выгибалась под его ласками, ее руки блуждали по его телу так же жадно, без тени стеснения.

– Сейчас… Шайлар… сейчас… – прошептал он, чувствуя, что больше не может сдерживаться, что огонь внутри вот-вот взорвется.

Одним сильным, почти резким движением он вошел в нее, и оба застонали одновременно – от легкой боли, от острого, всепоглощающего удовольствия, от этого невероятного ощущения полного слияния. Кириан замер на мгновение, глядя в ее глаза, полные сейчас темного огня и звезд.

– Кир… – выдохнула она, ее бедра качнулись ему навстречу, приглашая, требуя, умоляя.

И он начал двигаться – сначала медленно, глубоко, потом все быстрее, все яростнее, подчиняясь первобытному ритму страсти, вбиваясь в нее снова и снова. Комната наполнилась их прерывистым дыханием, срывающимися стонами, шепотом имен, влажными шлепками тел. Он целовал ее грудь, ее плечи, кусал губы, чувствуя, как ее ногти царапают его спину, как все ее тело отвечает ему дрожью и огнем, как она повторяет его имя – снова и снова, как заклинание.

Ощущения нарастали, превращаясь в тугой, горячий узел внизу живота, грозящий взорваться. Он двигался в ней исступленно, на пределе, чувствуя приближение разрядки, но пытаясь продлить эти мгновения абсолютного единения, этого почти болезненного счастья.

– Да… вот так… Кир… не останавливайся… прошу… глубже… – шептала она, запрокидывая голову, ее губы были полуоткрыты, дыхание сбилось.

Он почувствовал, как ее тело напряглось под ним, как она выгнулась ему навстречу в последнем отчаянном порыве, и в этот миг волна накрыла их обоих – ослепительная, всепоглощающая, стирающая все мысли, оставляющая лишь чистое, первозданное, почти животное наслаждение. Их крики слились в один, отражаясь от стен спартанской капитанской каюты, ставшей на эти мгновения центром их вселенной.

Потом все стихло. Они замерли, обессиленные, прижавшись друг к другу так крепко, как только возможно, тяжело дыша, пытаясь вернуться в реальность из этой огненной бездны. Кожа была влажной от пота, мышцы дрожали от пережитого напряжения.

Кириан осторожно перекатился на бок, увлекая ее за собой, не разрывая объятий. Он зарылся лицом в ее волосы, вдыхая их запах. Шайлар прижалась к нему, ее дыхание постепенно выравнивалось.

– Ты… сумасшедший, Старг… – прошептала она наконец, ее голос был хриплым от пережитых эмоций, но в нем слышалась улыбка.

– Ты тоже… Рейтор… – так же тихо ответил он, целуя ее в висок и чувствуя, как его сердце постепенно успокаивается, наполняясь глубокой, всепоглощающей нежностью и пьянящим чувством обладания. – И мне это чертовски нравится.

Они лежали молча, сплетясь телами, слушая тишину ночи и стук собственных сердец. Первый, самый яростный голод был утолен. Теперь у них было время – пусть не так много, но оно было – для нежности, для тихих разговоров, для того, чтобы просто быть вместе, здесь и сейчас.