Одна звезда на двоих (СИ) - Ко Маришка

Кириан почувствовал, как напряжение в паху стало почти болезненным. Шайлар играла с ним, дразнила, зная, какой эффект производят ее слова. Кир встретил ее взгляд прямо, позволяя своему желанию отразиться в глазах.

– Думаю о тебе, – просто ответил он, его голос стал ниже, хриплым. – Вспоминаю. Каждую деталь. Каждое прикосновение. Каждую ночь. Вкус твоей кожи… то, как ты выгибаешься подо мной… твой тихий стон у самого уха…

Ее дыхание сбилось, Шай медленно облизнула губы, не отрывая от него взгляда, в зеленых глазах разгорался огонь.

– Опасные у тебя мысли, кадет… Но такие соблазнительные и сладкие. А если я скажу, что делаю то же самое? Что вспоминаю жар твоей кожи под моими пальцами… Силу твоих рук на моей талии… То, как ты… звучишь… когда теряешь контроль? Когда уже не можешь сдерживаться, умоляя меня?.. Это так горячо, дышать становится тяжело и хочется снова почувствовать тебя со мной… во мне…

У Кирианa перехватило дыхание. Он чувствовал, насколько болезненно твердым становится его член, как тело реагирует на ее слова, на образы, которые Шайлар будила.

– Шайлар… не надо… – прохрипел он, голос предательски сел. – Не мучай меня так. Ты же знаешь… как отчаянно я тебя хочу…

– Но это же так сладко. От одной мысли становится жарко. Если бы мог дотронуться до меня, то ты бы почувствовал насколько я готова… – ее голос стал ниже, интимнее. Шай чуть наклонила голову, ее распущенные волосы упали на плечо, обнажая изящную линию шеи, темный узор татуировки под ключицей. – Может, я хочу, чтобы ты думал обо мне. Чтобы хотел меня так отчаянно, как я тебя сейчас. Чтобы представлял… что бы я с тобой сделала, будь ты здесь, рядом… Или что бы я хотела, чтобытысделал со мной… здесь… и вот здесь…

Она медленно провела рукой по своей шее, спускаясь ниже, к вырезу майки, ее пальцы едва касались кожи, очерчивая линию ключицы, спускаясь к ложбинке между грудей, задерживаясь там на мгновение, отодвигая ткань майки. Ее взгляд был прикован к лицу Кириана, к его реакции. Он следил за каждым ее движением, не в силах отвести взгляд он нежной кожи ее груди, чувствуя, как тело реагирует мгновенно, безоговорочно. Дыхание стало тяжелым, прерывистым.

– Представляю… – его голос был почти шепотом. Он весь напрягся, подавляя стон. – И схожу с ума от этого. Хочу тебя. Хочу… чувствовать тебя. Везде. Каждую твою часть… Хочу целовать тебя… Оказаться в тебе так глубоко…

– Я тоже хочу, Кир. Очень, – ее голос дрогнул. Шайлар посмотрела на него долгим, глубоким взглядом, полным огня и нежности. – Скоро… Скоро мы будем вместе. И тогда… я исполню все твои желания. И свои тоже. Обещаю. А пока… – она снова сделала видимое усилие, возвращая себе контроль, хотя ее щеки пылали, а глаза блестели влажно. – Готовься к практике. К очень… интенсивной. И… можешь пока подумать, с чего именно мы начнем наши ночные… консультации. Возможно… я попрошу тебя показать мне, насколько хорошо ты изучил… анатомию своего куратора? И насколько умело можешь применять свои знания на практике?

Она подмигнула ему, и в этом жесте было столько обещания и порока, что Кириан почувствовал, как последняя капля самоконтроля испаряется.

– Шайлар… – его голос был хриплым шепотом, почти стоном.

Она видела его реакцию, видела, как потемнели его глаза, как напряглись желваки на скулах. Улыбка на ее губах стала глубже, но в глазах мелькнула тень – то ли сожаления о расстоянии, то ли собственного желания. Шайлар сделала глубокий, прерывистый вдох.

– Вот видишь, кадет? – ее голос прозвучал чуть ниже, с легкой хрипотцой. – Опасные у нас с тобой получаются… консультации. Даже на расстоянии. Еще немного – и я забуду про все брифинги на свете. А этого нам обоим сейчас точно не нужно.

Она снова посмотрела на него долгим, обещающим взглядом, который заставил его сердце замереть.

– Так что… отбой, Кир. Мне действительно пора. А тебе… – она криво усмехнулась, ее взгляд стал обжигающе-интимным, – …попробуй как-нибудь… справиться с этим огнем? Представляя мои руки… там, где ты хочешь их чувствовать. Я буду представлять твои…

– Справиться?.. – Кириан хрипло усмехнулся в ответ, голос был низким, взгляд – тяжелым, полным неутоленного огня и обещания. – Только если буду знать, что ты сейчас… делаешь то же самое. Представляй меня, Шайлар. Так же отчетливо, как я буду представлять тебя… каждую деталь… пока не смогу коснуться по-настоящему...

Прежде чем она успела что-то ответить, он сам решительно прервал связь. Экран погас. Кириан откинулся на спинку стула, тяжело дыша. Тело гудело, словно после тяжелого боя, разум был опустошен, но одновременно переполнен обжигающим, почти раскаленным желанием, которое сводило с ума. Два месяца. На той базе. С ней. Предвкушение было почти невыносимым, острым, как лезвие.

Кириан резко встал, чувствуя сильное, почти болезненное давление в паху. Тело ныло, требовало близости Шай с отчаянной, животной силой. Чертова женщина! Она знала, что делает! Знала, как одним словом, одним взглядом разжечь в нем этот пожар, который теперь сжигал его изнутри. Месяцы ожидания, напряжение учебы, а теперь – ее откровенность, ее дразнящие обещания… Тело требовало разрядки с почти животной силой, требовало ее – немедленно, отчаянно. Воображение рисовало обнаженную Шайлар, изгибающуюся под его руками, ее стоны, ее вкус на его губах…

Кириан подошел к умывальнику, плеснул ледяной водой в лицо, пытаясь унять дрожь в руках и жар, что огнем разливался по телу, концентрируясь внизу живота. Бесполезно. Холодная вода лишь на мгновение принесла облегчение, прежде чем пламя желания вспыхнуло с новой силой. Он сжал кулаки, глядя на свое отражение – глаза горели темным огнем, на скулах играли желваки. Придется терпеть. Еще немного. Но ожидание обещало стать сладкой, мучительной пыткой.

Он криво усмехнулся своему отражению, чувствуя, как тело снова предательски напрягается при одной мысли о ней, о ее словах, о ее взгляде. Черт возьми, Шайлар! Он найдет способ пережить эту ночь в одиночку, справиться с этим огнем, пожирающим его изнутри. Закроет глаза… и она будет рядом. Ее терпкий запах, который сводил его с ума. Тепло ее кожи под его ладонями. Терпкий вкус ее губ. Он вспомнит все – каково это – чувствовать ее под своими пальцами, каждый изгиб, каждую линию ее татуировок, слышать ее срывающийся шепот, когда она теряет контроль…

Он будет воображать все то, что сделает с ней, когда они наконец окажутся вместе – медленно, не спеша, исследуя каждый дюйм ее тела, доводя ее до исступления снова и снова. Он представит, как она стонет под его ласками, как выгибается навстречу… И будет думать о том, что она, возможно, делает то же самое прямо сейчас, там, в своей каюте, думая о нем, касаясь себя так же отчаянно, как он хотел коснуться ее…

Кириан снова посмотрел на свое отражение, на потемневшие от желания глаза. Он медленно закрыл их, глубоко вдыхая прохладный воздух комнаты, который, казалось, плавился вокруг него. Его рука сама собой потянулась вниз к болезненно твердому члену, требующему освобождения. Перед глазами мгновенно возник ее образ – обнаженная, с разметавшимися темными волосами по подушкам, с полуоткрытыми губами, изгибающаяся в безмолвном экстазе под его воображаемыми ласками… Ее тихий стон эхом отозвался в его сознании, срываясь его собственным сдавленным криком, когда тело выгнулось дугой, и слепая, всепоглощающая волна наслаждения, достигнув пика, пульсирующим жаром обожгла его сжатую ладонь, оставляя после себя лишь звенящую пустоту и дрожь во всем теле.

Глава 30

Последние дни мая на Санаре выдались суматошными. Экзамены за пятый курс были позади, оставив гулкую пустоту в голове и пьянящее чувство свободы перед летней практикой. Для большинства кадетов это означало короткий перерыв. Но для двадцати двух избранных из спецпотока Адар-корпуса, включая Кирианa и Литию, начиналась самая ответственная часть обучения. Их ждала далекая, засекреченная база и два месяца интенсивной практики под руководством легендарного Первого отряда полковника Шайлар Рейтор.