Одна звезда на двоих (СИ) - Ко Маришка

На мостике, у главного обзорного экрана, стояли Кириан и Лития. Он – белый как смерть, не отрывающий взгляда от тактического дисплея, где два зеленых маркера упрямо мигали, уходя все дальше вглубь вражеского строя, отвлекая на себя новые силы противника, вызванные взрывом. Лития – рядом, молча положив руку ему на плечо, помня свою клятву.

Шаттл набирал высоту, прорываясь к спасительной орбите. Сигналы Агилиса и Титана становились все дальше, все слабее… но они еще горели. Они все еще сражались. Там, внизу. За них.

Глава 33

Кабину Агилиса нещадно трясло под градом ударов. Оглушительно выли сирены, едва перекрывая треск разрядов и грохот близких разрывов снаружи. Красные аварийные лампы отбрасывали рваные, нервные блики на лицо Шайлар. Оно было бледным, предельно сосредоточенным. Глубокая ссадина на скуле уже запеклась, смешавшись с грязью, а из разбитого уголка рта медленно стекала тонкая струйка свежей крови. За паутиной трещин на бронестекле бушевал огненный вихрь – их последний бой.

На тактическом дисплее, почти исчезая, мигала зеленая точка шаттла Т-17. Он уносил спасенные жизни. Он уносил ее Кира. Облегчение – острое, почти болезненное от того, что он в безопасности, – смешалось с тупой, ноющей болью под ребрами. Болью прощания. Осознанием конца. Но времени на сантименты не оставалось. Враг был здесь, он был повсюду.

– Гермес, правый фланг! Нас пытаются обойти! Не пускай! – голос Шайлар был спокоен и тверд, как всегда в бою, лишь легкая хрипотца выдавала пережитое напряжение. Ее пальцы летали над консолью управления Агилиса, выжимая из тяжело раненой машины последние остатки маневренности.

– Держу, Афина! Но их тут как грязи! – отозвался Ник Дариус. – Как будто вся армада сектора решила заглянуть к нам на огонек!

Его массивный Титан, весь покрытый свежими шрамами и оплавленными отметинами, стоял почти неподвижно, превратившись в несокрушимый бастион. Щиты его адара давно пали, но композитная броня кавера пока держала удар, поливая врага огнем из тяжелых плазменных орудий.

–Пилот, давление в основном контуре реактора – двадцать процентов! Утечка охладителя! Щиты – пять процентов! Левый манипулятор – отказ гидравлики!– бесстрастный голос Агилиса прозвучал в ее сознании как приговор.

– Знаю, старик, знаю… – прошипела Шайлар, стирая пот и кровь из неглубокого рассечения над бровью тыльной стороной перчатки.

Она чувствовала свой адар как собственное, израненное тело. Его боль. Его предел. Нейроинтерфейс разрывался от сигналов перегрузки, виски ломило тупыми ударами, а перед глазами то и дело расплывались цветные пятна помех.

– Гермес, статус! Твои щиты?

– Щитов нет давно! Броня держит, но уже трещит по швам! Левый сервопривод ноги поврежден – маневренность почти на нуле! И боезапас плазмы на исходе! – в голосе Ника впервые за весь бой прорвалась ярость. – Где эти чертовы «Соколы» Ардена?! Они же должны были быть здесь еще полчаса назад!

Истребители поддержки опаздывали. Фатально опаздывали. Предательство или очередной штабной просчет – сейчас это было уже не важно. Они остались одни против волны, которая неумолимо накатывала, грозя поглотить их.

Шайлар снова увидела на тактическом дисплее, как последняя зеленая точка Т-17 окончательно растворилась в безопасной зоне гиперперехода. Кириан. Он успел. Он будет жить. Теперь их очередь выполнить свой долг. До конца.

Она стиснула зубы, посылая Агилис в отчаянный маневр уклонения от залпа тяжелых орудий вражеского аронима. Ее адар, ее верный партнер, ее вторая душа – он отзывался на команды почти из последних сил, поврежденный двигатель выл от перегрузки. Мысль о Кириане – его лице в последние мгновения у трапа, отчаянном и любящем, – на долю секунды обожгла сознание.Живи, Кир… Пожалуйста, живи…

–Реактор – пятнадцать процентов. Нестабильность критическая. Рекомендую немедленное…

– Поняла, Агилис. Хватит цифр, – она оборвала систему. Машинально проверила заряд импульсных орудий – почти на нуле.

– Гермес! Уходим в центр! Концентрированный огонь по командирскому арониму! Попробуем забрать с собой хотя бы их главного! – крикнула она Нику.

– Принято, Афина! – голос Ника снова был тверд. – Зададим им жару напоследок!

Два тяжелораненых адара – стремительный, но израненный Агилис и несокрушимый, но почти обездвиженный Титан – развернулись и пошли на последний, самоубийственный прорыв. Прямо в центр вражеского строя, навстречу стене огня. Они двигались почти синхронно, прикрывая друг друга, их орудия били без остановки, выкашивая ряды врага. Облегчение от того, что шаттл с любимым ушел, смешалось с холодной яростью последнего боя и странным, горьким чувством выполненного долга.

Конец был близок, Шайлар это знала. Но Афина Первого Полка не сдастся без боя. Никогда.

***

Шайлар

Кабину Агилиса нещадно трясло. Сирены боевой тревоги выли, перекрывая грохот близких разрывов и скрежет поврежденного металла. Красные лампы аварийных систем отбрасывали нервные блики на лицо Шайлар – бледное, предельно сосредоточенное, с тонкой струйкой крови, снова сочащейся из разбитого уголка рта и стекающей по подбородку. За паутиной трещин на бронестекле кабины бушевал огненный вихрь – их последний бой.

– Гермес, держи левый фланг! Не дай им прорваться к транспортному коридору! – голос Шайлар был спокоен и тверд. Ее пальцы летали над сенсорной консолью, выжимая из тяжело раненой, почти умирающей машины все возможное.

Рядом, чуть отставая, грузно маневрировал черный Титан Ника, огрызаясь огнем из последних действующих орудий.

– Держу, Афина! Но их тут как грязи! – отозвался Ник, его голос тоже был напряжен, но без паники.

–Пилот, давление в основном контуре реактора – двадцать процентов! Утечка охладителя! Щиты – пять процентов!– бесстрастный синтезированный голос Агилиса звучал как приговор.

– Держись, старик, – прошипела Шайлар, стирая пот со лба тыльной стороной перчатки. Под глазом саднила свежая ссадина от недавнего удара о приборную панель. – Гермес, статус!

– Левый манипулятор кавера разбит! Едва держу сектор! Враг лезет со всех сторон! Где эти чертовы «Соколы»?! – Ник едва сдерживал ярость.

Истребители поддержки опаздывали. Фатально опаздывали. Шайлар бросила быстрый взгляд на тактический дисплей – зеленая точка транспортника Т-17 почти скрылась в безопасной зоне гиперперехода. Там был Кириан. Они успели. Теперь их с Ником очередь выполнить свой долг. До самого конца.

– Задача почти выполнена, Ник. Еще немного продержаться, – пробормотала она скорее для себя, переключая энергию с поврежденных систем на основные орудия.

–Реактор – пятнадцать процентов. Нестабильность критическая.

– Поняла, Агилис, – Шай активировала канал связи. – База «Альфа», вызывает Афина. Докладываю! Транспорт Т-17 с курсантами и гражданским персоналом вышел в безопасный сектор! Эвакуация успешно завершена! Мы с Гермесом держим периметр до подтверждения полного отхода!

– Принято, Афина. Подтверждаем, – раздался голос координатора Базы. – Эскадрилья поддержки «Соколы» уже на подходе, три минуты до зоны! Вам и Гермесу – немедленный отход по коридору Дельта!

Три минуты… Шайлар горько усмехнулась про себя, глядя на кишащие красные маркеры врага, сжимающие кольцо вокруг них с Ником. У них не было и тридцати секунд.

Кириан

Мостик транспортного шаттла Т-17 был погружен в напряженную тишину. Кадеты и гражданские были в грузовом отсеке, здесь, наверху, оставались только пилоты, связист, Лития и он – Кириан, прикованный к тактическому дисплею.

– «Соколы» на подходе! Три минуты! – слова координатора Базы прозвучали для Кирианa как спасение. Надежда, острая, как лезвие, пронзила его. Они успеют! Шайлар и Ник смогут уйти!

Он слышал ее доклад Базе – спокойный, четкий, деловой. Будто она рапортовала об успешном завершении обычного патрулирования. А потом приказ Базы на их отход…