Пересечение вселенных. Трилогия (СИ) - Порохова Зинаида

День большой, всеобщей медитации, День Длинного Взгляда на Итте проводился в начале каждого нового витка планеты — в день нарождения новой Туны. В это утро все иттяне направляются в Зоны Отдыха, парки и сады. Или же выходят в сад возле своего дома. Рассаживаются поудобнее — желательно группами или семьями — в беседках, на лужайках, среди деревьев и цветов, и думают… Кто о чём:

О судьбе своей планеты. О её прошлом и настоящем. О достижениях и успехах — научных, экономических, социальных, личных. О будущем благополучии. А также — о личных планах на будущее. Дети тоже с удовольствием в этом участвуют. Они учатся мечтать. И стараются делать это так, чтобы их мечтания не имели ни рамок, ни границ. Мечтать можно обо всём, не оглядываясь ни на какие запреты и ограничения. Они учатся позволять себе достигать невозможного. Сначала — в мыслях, потом — в замыслах, а затем и наяву. И не бояться соотносить свои личные мечты с будущим планеты, Космического Сообщества. И понимать неразрывность этой связи. Можно даже подремать и посмотреть сны. В такой день они очень часто бывают вещими и нередко можно наблюдать, как чья-то семья внимательно слушает и обсуждает сон, рассказанный самым младшим своим отпрыском.

Ближе к вечеру медитация Длинный Взгляд завершается и плавно переходит в зелёные фейерверки, танцы и веселье. Кто-то оправлялся навестить своих родственников или друзей. Знакомые и незнакомые иттяне дарят друг другу маленькие зелёные диски — символы полной Туны и сбывшихся надежд и желаний. Считалось — чем больше дисков тебе подарят, тем большая удача ждёт тебя в новом витке. Эти диски можно снова раздаривать в следующий День Длинного Взгляда. На некоторых таких переходящих дисках были нарисованы знаки многих и многих витков. Такие были особо желанны в качестве подарка. Их приберегали для самых близких и друзей.

Иттяне любят этот День сосредоточения на будущем, посвящённый позитивным мыслям, планам и идеям. И уверенны — с каждым добавлением маленького сектора в зелёном серпике Туны на небосводе, на их планете и в каждой семье увеличивается и растет благоденствие и расцветает радость. И, что важно — каждый из них причастен к этому, каждый вложил в это планетарное великолепие частицу своей Энергии и добрых мыслей…

Лана села на лавочке поудобнее и направила свои мысли на экспедицию. Это было самое важное из предстоящих ей близких событий. И почти мгновенно увидела туманную и таинственную бездну, куда медленно опускался огромный батискаф — редко Короткий Взгляд давал такие чёткие картины, как это получилось у неё сейчас. Лана видела, как приникли к иллюминаторам участники экспедиции, исследователи бездны. Все они были бодры и немного взбудоражены, поскольку наблюдали в толще вод некие странные создания, которых, судя по ощущениям, считали очень необычными. Ликование, удивление, восторг… Ощутила Лана и испуг, смешанный с любопытством, исходящий от подводных существ — они никогда не видели такого… чудища, каким выглядел этот батискаф. Но и самих исследователей там, внизу, ждало нечто… необыкновенное. Его не видно, но оно есть… Оно не очень доброжелательно к ним… и оно ждёт их там… невероятно долго… и ещё чего-то… возможно — её.

"Меня? Зачем? Кто?" — вскрикнула она, открывая зрачки. Лана осмотрелась и потрясла головой. "Бр-р, жуть какая! — подумала она. — Уснула я, что ли? Какая-то странная штука привиделась! Нет бы — древние свитки! А я невесть что навыдумывала, ждущее невесть чего! Надо потом с Танитой и Сэмэлом ещё раз помедитировать. Пере-просмотреть этот Взгляд".

И тут её одиночество было вдруг беспардонно нарушено. В беседку вполз смешной фиолетовый карапуз. Он уселся на камень напротив Ланы и строго спросил её:

— Ты тут спала, что ли? А где твой сонный куб?

— Дома забыла, — усмехнулась Лана. — Ты чей, малыш?

— Я мамин и немного папин, — важно ответил тот. — Потому что мой папа — космо-летчик и я его вижу только вот тут, — показал он на свой крутой лобик.

— Правда? Я тоже космолётчик, — гордо похвалилась Лана.

— Ты? А почему тогда я вижу тебя глазками? — удивлённо развёл руками малыш. — Так не бывает. Космо-летчики вон там! — ткнул он рукой вверх, — за волнами и за Туной. Далеко-о-о.

— Бывает. Ещё как! — вздохнула Лана. — Ведь я только учусь на космо-лётчика. А потом и я — за Туну. Далеко.

— А-а, — уважительно кивнул малыш. — Учишься? Я тоже учусь — говорить, ходить, складывать и вычитать. Вот научусь всему и стану совсем взрослый. И тоже — за Туну улечу. К папе. И буду у мамы в голове.

— Это уж непременно! — согласилась Лана, посмеиваясь.

— Тоэн! Вот ты где! Краб-путешественник! Ой, извини! — влетев в беседку, кивнула Лане возбуждённая мамаша, ставшая от волнения ярко-розовой. — А я его везде ищу! Думала уж — вниз, в пропасть свалился! Только на минуту и отвлеклась! Подругу встретила. Тоэн! Какой ты непоседа! Нельзя без мамы путешествовать!

— Я не путешествовал! Просто на космо-лётчицу посмотрел и всё!

— Надо у мамы сначала спросить. Он тебе не помешал?

— Нет, что ты! — улыбнулась Лана. — Мы с ним очень приятно побеседовали.

— Это он умеет, — гордо кивнула мамаша, подхватывая малыша. — Целыми днями болтает. Как заведённый. Поехали домой, Тоэн, тебе уже пора в твой сонный куб!

— Мы тоже забыли мой куб? — всплеснул руками малыш. — Как эта космо-лётчица?

— С чего ты взял, что она космо-лётчица? Вот выдумщик ты, Тоэн!

— Нет, не выдумщик! Она учится! Как я! — говорил малыш заплетающимся языком, видно уже совсем засыпая. — И я полечу, как она.

У мамаши сделались большие глаза.

— Да-да, он прав — я учусь на космо-лётчика, — успокоила ей Лана. — И знаю, что его папа тоже космолётчик.

— А-а, — протянула мамаша, становясь уже нежно-сиреневой. — Как он уже много умеет говорить! — гордо заметила она. — Я и не знала.

— А я тут хочу спать, — заявил малыш, норовя улечься на камне. — Как она. Принеси мне мой куб.

— Ага! Не хватало ещё твой куб с собой носить! — проговорила мамаша, хватая его и протискиваясь с малышом в дверь беседки. — А ещё — твои игрушки и весь наш дом! Мне и тебя-то достаточно! Вон какой тяжёлый. И непослушный!

— А ты мой мне куб дай, — важно предложил малыш. — И остальное тоже. Я сильный, сам буду всё носить!

— А я тебя, да? — возразила мамаша. — Со всем этим? Целую гору?

— Не-а! Ты меня неси. Остальное я сам.

— Умный какой! Тогда сам и плыви. Со своей горой.

— Нет! Я еще маленький, чтобы сам!

Их голоса удалились.

"Смешной какой малыш!" — улыбнулась Лана. И решила, что и ей тоже пора домой — в свой сонный куб. Завтра рано вставать — в экспедицию отправляться.

2. Первопроходцы

Минула суета, связанная со сборами всех участников экспедиции в нужном месте — у ангара с батискафом. Минули переклички, прибыли последние опоздавшие, были успешно решены все проблемы по размещению грузов и членов команды. Неразбериху усиливала суета штата механиков и регулировщиков, ещё раз прогнавших свои тесты по всему оборудованию.

И вот всё готов к старту.

Было очень необычно, что экспедицию пришла провожать целая толпа моллюсков из высшего руководства Итты и Учёного Совета. Впрочем, не каждый же день на планете осваивают глубины, в которых ещё не ступала нога моллюска. Как водится в таких помпезных проводах — представитель Совета Итты произнёс в эфир радостное напутственное слово. Затем все эти, обычно очень занятые чиновники, обошли членов экспедиции и каждого ободряюще похлопали по плечу. Даже Лану и её друзей, чем они несказанно гордились. А пара телеоператоров засняла всю эту торжественную чепуху, транслируя её на общепланетные каналы и делая запись для героического архива. Всех уверяли, что этот спуск — весьма значительное для планеты событие. "Белое пятно в науке… Впервые за много тысячевитковую историю… лучшие учёные планеты… — на этих словах Сэмэл прямо-таки раздулся от гордости, — таинственная загадка Мирового Океана… уникальная правительственная программа… надежда иттянской цивилизации… первооткрыватели…"