Изгой солнечной системы (СИ) - Хабаров Сергей

Стоят, значит, перед депутатом ангел и чёрт. Каждый из работников загробной индустрии к себе зазывает. Ангел показывает рай. Там люди живут спокойно, размеренно. Все на огородиках ковыряются, песни поют и в гости друг к другу ходят. А Чёрт показывает ад. В аду люди веселятся. Дискотеки в ночных клубах под громкую музыку, беспорядочные сексуальные связи с извращениями и наркотики. Ну, депутат подумал и выбрал ад, а чёрт его сразу в чан с кипящим дерьмом посадил и нырять заставил. Депутат выныривает и говорит:

«Что же, ты меня обманул. Обещал одно, а сделал другое».

«Дурак ты. В политике всю жизнь проработал и не понял, что, то были предвыборные обещания, а сейчас ты уже проголосовал».

Теперь она наложница некоего Дана Георга Пятого, из благородной семьи Реуд. Теперь у неё нет имени, зато по мнению нейросети, должна быть великая гордость за то, что она имеет счастье ублажать в постели такого высокородного Арварского господина. В тех романах и сериалах, с какими Женя успела ознакомиться на Земле, жизнь наложниц в гареме была, мягко говоря, идеализирована, а не мягко, то был пи*** полный. В сказках оно как–то повеселее, выглядело. Наложницы, одетые в едва скрывающие их прелести одежды, круглые сутки нежились на мягких подушках, под солнышком, кушали сочные фрукты, которые им приносили слуги–евнухи. Их слух услаждали музыканты, а взор, шедевральные картины и искусно вырезанные статуи эротического содержания, задача которых пробуждать желания, с нетерпением ждать возвращения своего господина. Да, в таком гареме Женя бы потусовалась и убегать оттуда нескоро захотела. Данность же оказалась куда суровее, чем можно было вообразить. Теперь она жила в шкафу или даже в пенале, потому что таких шкафов в апартаментах Дана Георга было около пятнадцати. Небольшое высокотехнологическое помещение, с тусклым освещением, высотой в два метра, длиной два метра и шириной метр. Теперь тут она спала, ела, справляла нужду и принимала гигиенические процедуры. Выходила из шкафа не часто, а только когда её властелин изволил её вожделеть, делала своё дело и возвращалась обратно в шкаф. Сколько времени проходило от «сеанса до сеанса» Женя предположить не могла, так как пребывая в шкафу она либо спала, находясь под плотным контролем нейросети, либо находилась в виртуальной реальности. В сказках и сериалах, наложницы буквально страдали от неуёмного либидо своего господина, который периодически устраивал им секс террор. Может она не те сериалы смотрела, но какой тут к чёрту террор⁈ У Дана только по количеству шкафов, было около 15 наложниц. За счастье будешь принимать, раз в месяц из шкафа на 5 минут выбираться. Так что по ощущениям Женя чувствовала жёсткий «недотрах». Если Дан их всех одновременно освободит, то они залюбят его до смерти, если, конечно, сразу не убьют от обиды. Так она рассуждала, но за товарок по несчастью Женя отвечать не могла: за всё то время, что она здесь пребывала, она ни разу ни с одной из наложниц не общалась. Ну, не считать же те случаи, когда их «властелин» устраивал «тройничек». Однако, как по мнению Жени, мужичок явно взвалил на себя непосильную ношу, ему бы трёх, ну максимум четырёх, в самый раз. Но не пятнадцать же!!!

Поначалу, Женя сильно переживала за свой новый образ жизни. Всё это было обидно, унизительно и страшно. Её поработили и сделали из неё наложницу, по сути, секс рабыню. Она бы убила своего господина, если бы могла и однажды у неё это чуть не получилось. В первый раз он взял её силой, во второй раз она почти проломила ему череп пепельницей. Ну, или предметом похожем на пепельницу. И Дан понял, что земные бабы не так просты. Сквозь кровавые сопли, он смог отдать приказ Жениной нейросети парализовать её и вызвал медпомощь. Больше Дан не давал ей контроль над собственным телом, эту функцию взяла на себя нейросеть. Которая прекрасно изучила сознание девушки и стала вести себя так, как если бы вела себя влюблённая по уши Женя. Нейросеть могла заместить её полностью, только говорить вместо неё не могла. Да и не требовалось, последнее инцидента с пепельницей, Дан с ней не особо разговаривал. При этом, во время сессий, сознание Жени не подавлялось, она всё чувствовала, но не контролировала своё тело. Теперь она прекрасно понимала, что чувствуют паралитики, неспособные двигаться самостоятельно. Почему её сознание не отключалась полностью, она не знала. Видимо, кувыркаться совсем с машиной, Дану религия не позволяла, или что у него там вместо совести. Для чего–то ему нужны были именно осмысленные глаза, в которые есть сознание. Ужасно сильно не хватало обычного человеческого общения, она уже начала забывать родной язык. Единственной отдушиной стала виртуальность, тут она могла творить собственные миры, создавать здания, выдумывать расы. Но, к сожалению, творения её воображения не могли разговаривать. Рабская нейросеть позволяла жить в виртуальном мире своим узникам, чисто чтобы те окончательно не свихнулась и то, в минимальном объёме. Большую часть времени Женя спала и видела странные сны. Вот Дан ведёт её куда-то на поводке, ему там очень рады, все окружающие мужчины кланяются и поздравляют его. Потом ему на шею вешают украшения из метала, фиолетового цвета, кажется это называется гривной. Это был не единственный сон, были и другие. Например то, как она встаёт в своём тесном шкафу и выполняет гимнастические упражнения до изнеможения. Или то, как она и Дан, в составе вооружённых отрядов, высаживаются на планету с красной поверхностью и розовыми небесами. Примерно так должен выглядеть Марс, на который она должна была прилететь. Там для Дана был выстроен монументальный дворец. В главном зале дворца был организован богатый приём. Тысячи людей раздетых по пояс, обритых наголо и закованных в цепи, стояли на коленях перед Даном. На многих из пленников были видны следы недавних боёв. Дан толкает речь о благополучие и покорности. В какой то момент один из пленников, разрывая цепи, словно они бутафория, встаёт с колен и с криком «смерть тирану» наводит на него руку с раскрытой ладонью. Никто из охранников не понимает в чём дело, но на всякий случай подняли вверх ружья, чтобы пристрелить бунтаря. Но они опаздывают. Рука бунтаря взрывается кровавым фонтаном, и из неё в Дана летит костяная стрела. Марсиане всё рассчитали точно, и стрела, перебившая артерию, должна была убить Дана Георга пятого, первого легитимного барона солнечной системы. Было бы отлично, если стрела попала ему в глаз и сделала из мозга фарш, чтоб наверняка. Но из такого оружия, которым стрелял убийца–камикадзе, нельзя было прицелиться толком. Дан умирал, ему некому было помочь. Всё медицинское обучения в Содружестве сводилось к тому, чтобы настраивать чудотворные медкапсулы, способные вытащить человека с того света, если мозг ещё не мёртв. В содружестве уже даже не было таких профессий, как хирург или санитар. А автоаптечки при нём не было. По Арварским традициям, сюзерен не должен был показывать своим подданным, что боится их. Как по мнению Жени дурь жуткая. Медкапсулы в непосредственной близости, небыло, так что всё мог решить хороший выстрел. Но, к несчастью для народа солнечной системы, одна из наложниц Дана, обладала немалым хирургическим опытом и необходимыми навыками. Будь на то воля Жени, она бы дала Дану умереть, а может ещё и позлорадствовала напоследок. У нейросети на этот счёт было своё мнение. Используя Женины навыки и опыт, она смогла сохранить жизнь Дану, пока его не дотащили до медкапсулы. Вид давящегося собственной кровью Дана остался в памяти Жени, как приятное воспоминание. До этого было ещё множество разных снов, но этот был последним. Логика ей подсказывала, что она недолжна была всё это помнить, но видимо нейросеть с её мозгом не справлялась. Что–то просачивалось через машинный контроль, а что–то нет. О том, что время идёт, причём идёт значительное, Женя понимала по меняющемуся виду своего любовника. Он не стал сводить шрам на шее от костяной иглы, у Арварцев непринято. Надо гордиться своими шрамами, полученными в бою и демонстрировать то, сколько раз ты ускользнул от смерти. А вот то, что Дан остался в живых благодаря своей наложнице, это было немножко позорным случаем. Благодарить раба, а уж тем более наложницу, у которой главная цель жизни это боготворить своего властелина, было не в традициях Арвара. Но не поблагодарить своего спасителя, это тоже позор. Однако получалось противоречие. И в какой то момент между Даном Георгом и наложницей, по кличке Строптивая, состоялся разговор.