Адъютант победно улыбнулся, а я отдал приказание связистам попробовать найти «Гелиоса». Позывные и всё остальное, само собой, имелось, так что мы могли попытаться запросить крейсер по закрытой шифрованной связи, которая для всех остальных будет выглядеть как случайный шум.
Прежде, в необитаемых системах, мы могли держать связь двадцать четыре часа в сутки, но, само собой, она прерывалась, стоило нам только уйти в гипер. А в режиме тишины её каждый раз нужно было налаживать заново. Без подключения к ретрансляторам мы не только оставались невидимыми сами, но и не могли видеть «Гелиоса».
— Пока ничего, — отозвался Каргин по корабельной связи. — Сообщу, как только будет что-нибудь.
— Ладно, ждём, — проворчал я.
Но гипотеза Андерсена была и впрямь неплоха.
Самое неприятное в нашей службе — это именно ждать. Причём иногда приходится ждать неделями, перебираясь из системы в систему, томительно и тоскливо, чтобы сделать один-единственный залп или вступить в короткий бой на несколько минут. А потом снова ждать, возвращаясь в пункт постоянной дислокации. Офицер должен обладать безупречной выдержкой и колоссальным терпением, чтобы добиваться успеха.
Так что я сидел в командирском кресле, то и дело поглядывая на мониторы и не смея отлучиться. Знал, что по закону подлости «Гелиос» именно в этот момент и появится. Как только я либо отойду, либо отвлекусь.
Собственно, так и произошло. Выпитый кофе попросился наружу, терпеть стало невмоготу, и я отошёл буквально на минуту, а по возвращению стал свидетелем того, как лейтенант Магомедов разговаривает по громкой связи с капитаном третьего ранга Юсуповым.
— Так точно, господин капитан, высылаю координаты, — сказал старпом. — Ждём вашего прибытия.
По званию кап-три на должности второго помощника на крейсере считался младше меня, командора на должности командира малого эсминца. Однако, исполняя обязанности командира, кап-три считался уже старше меня. И всё-таки, как командующий эскадрой, главным считался я. Вопрос с субординацией не стоял. «Гелиос» подчинялся нам, поэтому он и летел сюда, по нашим координатам.
— Прибыл? — спросил я очевидное, усаживаясь на своё место.
— Так точно, господин командор, — ответил старпом. — Отправил к нам. Получается, соединимся и к системе полетим?
— Вроде того, — сказал я. — Сначала попробуем договориться.
С губернатором этой дыры разговаривать было бесполезно, поэтому я рассчитывал, что мне удастся убедить капитанов. Но, как известно, с добрым словом и пистолетом переговоры выходят куда эффективнее, поэтому в засаде будет ждать «Гелиос».
Не слишком надёжный план, конечно. Юсупова я почти не знал, он может подвести в самый ответственный момент, и это вносило определённый риск. А лететь на переговоры двумя кораблями — всё равно что признаться в том, что летели на драку. Поэтому полетит один «Гремящий», а если запахнет жареным, то уже «Гелиос» выскочит на арену. Уж один-то залп щиты «Гремящего» должны выдержать.
— Вон он, летит, — ткнул в монитор лейтенант Андерсен.
К нам приближалась светящаяся точка, и точка эта появилась на мониторе лишь потому, что мы наладили связь, и поэтому знали, где искать.
— Ну наконец-то, — буркнул я.
Крейсер подлетел так близко, что мы могли увидеть его в иллюминаторы, и по сравнению с малым эсминцем он казался настоящей громадой. Хотя и он — всего лишь кроха по сравнению с «Титаном», флагманом всего императорского флота.
— На связи, да? — хмыкнул я, глядя на монитор и разыскивая нужный индикатор. — Говорит командор Мясников.
— Добрались первыми, господин командор? — послышался в ответ чуть взволнованный голос Юсупова.
— В этот раз, да, — сказал я. — Значит, так. «Гремящий» летит первым, чуть поближе к системе. Потом действуем по ситуации. Если всё пойдёт плохо, «Гелиос» должен нас поддержать.
— Будьте уверены, поддержим, — голос Юсупова был полон уверенности и энтузиазма. — Вы окончательно решили, господин командор? Может, лучше напасть первыми?
— Решение окончательное, господин капитан. Главное, будьте на связи, — сказал я.
— Вас понял, командор, ждём, — отозвался кап-три.
— Артур, начинайте, — приказал я.
Эсминец сымитировал выход из гиперпространства, подключаясь к ретрансляторам и как бы объявляя о своём появлении в системе. Чего не могли не заметить на «Церере» и орбитальных станциях. Старпом подал энергию на манёвровые двигатели и «Гремящий» выдвинулся вперёд, точно пешка в стандартном дебюте. Е два на Е четыре. Следующий ход за «Церерой».
Я внимательно следил за всем происходящим в системе. Кроме боевых кораблей тут была ещё разномастная мелочь вроде грузовых барж, беспилотных кораблей, челноков и прочей спецтехники, но внимания они не заслуживали. В отличие от крейсера «Церера» и корвета «Неукротимый». Которые тоже заметили наше появление.
Мы открыто транслировали своё название и координаты. Я нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла, ожидая ответного шага каперанга Астафьева. Сейчас именно ему решать, встретить нас шквалом огня или добрым приветствием.
Я мог бы, конечно, сам вызвать его на беседу. Но я предпочёл выжидать, и он, кажется, тоже выжидал, хотя в прошлый раз, завидев наш эсминец, тут же кинулся наперерез. Либо сейчас он запрашивал начальство. Я не спешил. Неторопливо, даже медленно, летел по направлению к главной орбитальной станции.
— Может, они нас заманивают поближе? — предположил Андерсен.
— Может и заманивают… — проворчал я. — Но мы же в ловушку не полетим, в зону действия артиллерии заходить не станем…
Если «Церера» так ничего и не предпримет, остановимся на самой границе зоны действия станционной батареи, и вызовем Астафьева сами.
Я рисковал, приближаясь так сильно в одиночку, «Гелиос» может и не успеть нам на помощь. Особенно если «Неукротимый» свяжет нас боем. Но кто не рискует, тот не пьёт шампанское, и я снова шёл на риск.
Нервы были натянуты как струны. Неудача может окончиться не просто нашей гибелью, а полным крахом всего нашего восстания, но я старался об этом не думать, неотрывно глядя на мониторы. Пальцы едва заметно подрагивали над клавишами.
— Вызывают! — доложил Каргин.
— «Гремящий»! Говорит капитан первого ранга Астафьев, крейсер «Церера»! Приказываю немедленно отключить двигатели и приготовиться к досмотру! В случае неподчинения приказу мы будем вынуждены открыть огонь!
Я наконец выдохнул и расслабился. Они сделали свой выбор.
— К бою, господа, — произнёс я. — Артур, объявите тревогу. Степан, проследите, чтобы Её Высочество перешла на челнок. Сейчас будет жарко.
Глава 19
Сирена завыла пронзительным неприятным звуком, созывая всех по своим местам, офицеры и операторы бежали к боевым постам. Тревогу ждали все, почти как во время учений, и результат меня порадовал. Время приведения эсминца в полную боевую готовность не рекордное, но близко к тому.
Рваться в бой, сломя голову, я тоже не спешил. Так или иначе, сначала нужно поговорить.
— Говорит командор Мясников, малый эсминец «Гремящий», — произнёс я в микрофон. — Объяснитесь, господин капитан. Причина задержания?
Снова тишина, и она не была связана с задержкой связи. Это Астафьев снова запрашивал инструкции, у генштаба или у губернатора, неважно у кого. Главное, что он колебался. Значит, в нём нет уверенности, а с таким настроем сражения не выигрываются.
— Вы изменили присяге, командор, — ответил наконец командир «Цереры».
— Вздор, — ответил я. — Моя присяга императору Виктору всё ещё в силе. Если он, конечно, жив. Вы уверены в том, что он жив? Я вот не собираюсь присягать его убийцам. А вы?
Несмотря на то, что «Церера» запросила прямой канал связи, я отвечал во всеуслышание, чтобы и на станциях, и на «Неукротимом» можно было услышать мои ответы. Кто-нибудь да услышит, и не просто услышит, а задастся вопросами о происходящем в Империи.
— Бросьте эту конспирологическую чушь, командор! Выключите двигатели и приготовьтесь к досмотру корабля! — рявкнул Астафьев.
