Сигнус. Том 2 (СИ) - Wismurt Dominik

Инд Биак с сомнением покосился за предложенное угощение, но всё-таки решил продегустировать, а уже чрез несколько секунд с удовольствием лопал запечённую рыбу, ловко снимая с неё шкуру и обсасывая кости.

Отдохнули мы на славу. Давно так не отрывался, с прошлой жизни. Если бы не навязчивые мысли о том, что на балу произойдёт что-то нехорошее, было бы вообще прекрасно. Усилием воли отогнал мрачное предчувствие, понимая — всё равно ничего не сумею сделать, чтобы предотвратить неизбежное.

На следующий день Корнел сообщил, что отправляется в посольство дарминцев и будет связываться со мной по мере надобности. Задерживать не стал, инд Биак не ребёнок, вполне себе взрослый мужчина, способный постоять за себя, да и мою жену, в случае чего, защитить сможет.

Ещё через день со мной связался Стигенс и передал адрес, куда я должен буду подъехать, если хочу принять участие в допросе предателей.

Хорошо, что не пришлось вызывать такси. На участке за домом стояла Гюрза, не военный образец, а вполне себе мирный летающий мотоцикл.

До назначенного места домчал относительно быстро, всего лишь за сорок минут. Для другого конца столицы за это время быстрее не долетишь. Небольшое серое здание, затерявшееся среди деревьев на отшибе города выглядело заброшено, но только на первый взгляд. Стоило мне подойти к ржавым дверям, как я почувствовал силовой поле, а из маленького окошка, похожего на бойницу, высунулся плазменный гранатомёт, который почти сразу исчез из поля моего зрения, а в следующее мгновение щёлкнул замок и дверь отъехала в сторону.

Заглянул внутрь и никого не обнаружив шагнул вперёд.

— Стигенс сказал, что нужно идти прямо по коридору, а потом повернуть, третья дверь налево, — предала сообщение НЕЙРО.

— Спасибо, подруга.

Войдя внутрь, на мгновение остановился, споткнувшись, потому как кроме генерал-майора и министра торговли, которого я собирался допрашивать, к комнате находился ещё один человек.

От неожиданности замер на месте, а затем закашлялся, глядя на высокого летвира с жесткими чертами лица, сединой на висках и пронзительным взглядом ярко-голубых глаз, который был очень похож на меня настоящего.

— Твою же… — проворчал мысленно.

Не такой я представлял нашу встречу. Какого хрена Амардер делает в этой глуши и без охраны?

Нет — может охрана и была, но очень малочисленная, потому как мне на пути не попался ни один разумный.

— Жесть. Вот как мне теперь себя вести?

— Будь собой, — выдала Синтия, — Не съест же он тебя.

Угу, скорее уж испепелит на месте, если узнает, что вместо его сына в этом теле совершенно другая душа.

— Ну, здравствуй, отец, — выдавил из себя, а затем получил неслабый хук в ухо, да такой, что отлетел на пару метров и врезался в стену.

Вот это, приветствие, называется.

— Какого хрена? — тряхнул головой, и выровнявшись, принял боевую стойку, намереваясь дать отпор императору, но это гад, рассмеялся и сграбастал меня в медвежьи объятия.

— Рад тебя видеть живым, сын.

Когда Амардер расцепил руки, я облегчённо вздохнул.

— А бить-то зачем?

— Для профилактики, — усмехнулся император, — Чтобы в следующий раз даже не думал от меня прятаться, а сразу сообщал, что жив и здоров.

Стигенс вкратце рассказал о том, что с тобой произошло за последние три года, но он многого не знает, поэтому нам с тобой придётся долго и серьёзно поговорить, но не сейчас, это может подождать, пока же… — Амардер кивнул в сторону министра торговли, — Ты уж не серчай, сын, но допрос проведу я, так будет надёжней.

Я даже спорить не стал. Мне до силы императора, как отсюда до галактики Исму. Короче, хрен доберёшься.

— Если хочешь, можешь присоединить свой щуп к моему, чтобы получить ответы на вопросы из первого источника и посмотреть, как я буду работать.

Уговаривать меня было не надо, как только император начал допрос, я быстро формировал свой ментальный жгут, переплетая его с отцовским, ибо поучиться у настоящего профессионала — это я с удовольствием.

Министр торговли, которого, кстати, звали Генвертом, был прикован к низкому креслу из темного металла. Его лицо было бледным, пот каплями стекал по вискам, глаза бегали, выдавая внутренний ужас. На нём не было никаких оков, никаких приспособлений для пыток, кроме невидимых, но осязаемых ментальных цепей, удерживаемых мысленным импульсом императора.

Отец начал допрос, за которым я следил очень внимательно. Голос Амардера не был слышен — информация передавалась напрямую в разум Генверта, проникая в самые сокровенные уголки его памяти и сознания. Это было не просто дознание, а всепоглощающее вторжение, приносящее нестерпимую боль.

Сначала Амардер предъявил Генверту все его преступления: передачу секретных кодов врагу, саботаж ключевых операций, распространение дезинформации. Каждая деталь, каждое его действие, направленное против Империи, воспроизводилось в уме Генверта с ужасающей чёткостью, усиливаясь невыносимым давлением ментала. Министр торговли чувствовал себя раздавленным, словно его личность разодрали на куски, и каждое воспоминание представало в виде изуверской карикатуры на его теперь уже точно законченную жизнь. Ублюдок понимал, что отсюда его никто не выпустит.

Император не пощадит.

Отец подготовился заранее, уже откуда-то выяснив ключевые моменты. Хотя… уверен, он уже провёл допрос двух представителей сената, которые выложили ему всё — что знали и даже больше.

От такой ментальной атаки не спрятаться и не уберечь разум.

Амардер перешёл к более глубоким уровням разума Генверта, раскапывая мотивы его предательства. Он пронзал разум ублюдка раз за разом, извлекая на свет затаенные страхи, жадность, чувство неудовлетворённости, которые и породили измену. Министр торговли чувствовал, как его сопротивление исчезает полностью, а тайны становятся достоянием императора.

— Твои мысли — открытая книга для меня. Не пытайся лгать. Я вижу всё: твои переживания, сомнения, страхи. Скажи мне, ради чего ты предал Империю? — эти слова Император произнёс вслух, чтобы не только мы, но и Стигенс получил информацию напрямую.

— Я хотел лучшего для народа! Империя гниёт изнутри! Её законы жестоки, её правление — тирания!

— Лживые слова, прикрывающие жажду власти! Я вижу твои контакты с врагами, подготовку к восстанию, передачу секретных данных. Ты наслаждался интригами, когда плёл сети обмана. У тебя нет оправданий. Теперь расскажи мне всё, что ты знаешь о заговоре. Без лжи. Без утаивания. Я буду знать, если ты солжешь и тогда… тогда ты умрешь в муках, если сделаешь, как я сказал, получишь лёгкую смерть.

Как только отец подобрался к самому главному: именам тех, кто стоял на вершине заговора, тело Генверта начало корчиться в судорогах, в глазах полопались сосуды, рот открылся в немом крике, только мучительные выдохи и нечленораздельные звуки слетали с его языка. Таким образом сработала закладка, не позволяющая открыть нужную нам информацию, но Амардер лишь усмехнулся и одним движением, одним мысленным посылом уничтожил чужое вмешательство.

Министр торговли опустил голову, с уголка его рта скатилась слюна. На мгновение я подумал, что император перестарался, и ублюдок лишился разума, но нет… Генверт кашлянул, и поднял глаза на Амардера.

— Хорошо, я расскажу.

— Кто стоит за всем этим заговором?

Губы министра искривились в злорадной усмешке.

— Вы никогда бы не подумали и не догадались. Ха-ха, тьфу. Всё это затеял Тревис Вейт.

— Мы и так в курсе, что этот ублюдок причастен ко всем трагическим событиям.

— Да-а-а, вы в курсе, да только не о том, чьими руками он это делает.

— И чьими же? — Амардеру надоело, что Генверт тянет время, и император вновь надавил на болевые точки предателя ментальным щупом, который имел сразу с десяток отростков.

— Ему помогал ваш старший сын Виртан.

— Не может быть? Он же погиб.

— Вот здесь вы ошибаетесь, принц жив. Это он под руководством Тревиса руководил всеми карательными операциями.