Партизан (СИ) - Плотников Сергей Александрович

Кто вообще так по-дурацки вопросы ставит?

На всякий случай он тихонько сказал «ага» и девчонка тут же перестала буравить его своим неживым взглядом.

Шая, как ее называли остальные, в бою была особенно жестока. Складывалось такое ощущение, что для нее убийство здешней команды что-то очень личное. Спутник девочки, крепкий для своего возраста и похожий на подростка, здоровяк, действовал проще и, если можно так сказать, милосерднее. Никакого пускания крови — либо удар невидимой рукой, либо сполох плазмы, и на переборки падает очередное безжизненное тело.

Парнишка, которого из этой компашки Генри увидел самым первым, и который после схватки с роботом, случившейся каких-то пару часов назад, должен был лежать пластом, и вовсе пренебрегал всякими штучками одаренных. Оказалось, что это не кожа у него аномально черная, чернее графита — а такая особая защита. Благодаря которой он мог дрался голыми руками, словно весь становился то ли металлическим, то ли каменным! Во всяком случае, пистолет-игольник, излюбленное легкое оружие экипажей пиратов для решения, так сказать, внутренних проблем — пробить эту черноту нет мог. А вот ответные удары железных кулаков укладывали противников на пол не хуже, чем выстрел из плазмогана.

Ну а лидер этой банды и его подружка, вьющаяся рядом с ним, будто верная собачонка, действовали, как слаженный боевой механизм. Они почти не переговаривались, даже не переглядывались. Ни одного лишнего движения. Только смертельные удары. Радиус обзора такой, что даже глазами на затылке такого не объяснишь. Контрабандиста особенно впечатлил один из эпизодов резни. Ори взмахнул рукой, отправляя по длинному коридору ударную волну —за секунду (!) до появления готовых стрелять боевиков в штурмовых скафах. А девчонка с шальными глазами тут же бросилась добивать попадавших, как кегли, бронированные фигуры.

На верхней палубе хозяева крейсера решили обороняться — нет, не всерьез, они и раньше не шутили — из последних сил. Заблокировали короткий, заканчивающийся входом в рубку управления, коридор, перегородив его двумя тяжелыми плазменными метателями.

Которые не смогли сделать ни одного выстрела! Главный пацан даже не стал высовываться из-за изгиба, просто указал туда пальцем и привалился к стене, отдыхая. А оттуда спустя несколько секунд донеслись яростные проклятия, громкий топот и звук закрывающегося шлюза. Когда группа вторжения спокойно вошла в коридор, оказалось, что мощные установки, способные при попадании приземлить и атмосферник, чадят дымком из-под кожухов.

— Следить надо за вверенным оружием. А то подведет в самый неподходящий момент, — подмигнул Ори, глядя на Генри, установившегося на эти сверхнадежные пушки известного в доминионе концерна Крул. Немного выждав, ребенок постучал в запертый шлюз и крикнул. — Тридцать секунд на то, чтобы сдаться и выйти с поднятыми руками. Откажитесь, я вырежу переборку и убью всех. Время пошло.

Интересно, как они его услышать должны были?

Услышали! Может быть раньше, до того, как стайка маленьких деток вырезала почти всю команду крейсера, над этим заявлением пираты бы только посмеялись. А сейчас сдались, не дожидаясь истечения оговоренного времени. Открыли шлюз, выбросили из него все оружие… но не все. Один из пиратов, Генри не знал его, видимо, из недавнего набора «черепов», выходя из рубки, вдруг выхватил из рукава странного вида жезл, и попытался ткнуть им в мальчишку.

Именно, что попытался — сдох, что называется, в прыжке. Когда его сожженная до костей черепа голова стукнулась об пол, Ори с любопытством поднял выпавшую из мертвой руки трубку.

— И что это такое?

Хотя вопрос не был обращен к контрабандисту, тот поспешил с ответом. Рассмотрев вещицу, он сказал.

— Нейрострекало. Слабым разрядом можно причинить сильную боль или парализовать, а на полном — выжечь всю нервную систему. Специфичная штука. Вроде как её для удобства работорговцев придумали — но слишком дорогая и неудобная игрушка вышла. Покупают отдельные… любители.

— Мразота! — Шая пнула мертвое тело. — Оживила бы и грохнула еще раз!

И Генри понимал, что она ничуть не шутила. Действительно, оживила бы и убила с особой жестокостью. И повторяла бы это, пока не надоест.

— Ладно, раз здесь закончили, — главарь банды малолеток придержал подругу. Указал на пятерку пленников. — Этих запереть и не убивать. Мало ли, вдруг еще понадобятся. Я в рубку, надо все это закруглять уже.

Ори

Захват второго пиратского авианосца буквально завалил меня вьетнамскими флешбеками. Что ни схватка, то воспоминание о том, как я с верной четверкой фамильяров зачищал летающий контейнеровоз, что прихвостни Доминионов превратили в корабль-матку. Здесь я тоже действовал не без помощи фамильяров — и Фира дорогу разведывала, и Фриз не давал никому даже близко подобраться. Особенно «помогал» Кель, опять повиснув на мне и то и дело комментируя происходящее. Без малейшей попытки что-то сделать.

Если сравнивать с прошлым разом — сейчас мне абордаж давался почти легко. Не было обреченного противостояния с пиратами, когда остался один за всех — а врагов реально на три порядка больше! И именно в тот момент моим цветным котам самим требовалась помощь, чтобы разобраться с происходящими с ними изменениями. Брр, как вспомню — так вздрогну!

В этот раз все было проще. Опыт, да — но и еще кое-что не менее важное. Со мной шла команда, как ни крути — профессионалов. В отличии от меня, «апасные» успели отучится в Академии кто год, а кто и больше. Они знали и умели зачищать помещения, знали, каким маршрутом двигаться внутри захватываемого судна в зависимости от поставленной задачи. И задачи тоже сами себе, случае чего, нарезать могли.

Со стороны могло показаться, что мы играюче выносим противников, вообще не напрягаясь. К сожалению, так только казалось. Ренфолд, например, подобралась к самому краю нервного срыва — затяни мы штурм на подольше, пошла бы в разнос. Пожалуй, только постоянное нахождение рядом с ней Яна, удерживало ее шаткое душевное равновесие.

Цзан, едва восстановившись после ранений, бился на остатках сил, и в рубке, когда было покончено с последним очагом сопротивления, попросту вырубился в одном из кресел. Аня, несмотря на показную бодрость, тоже валилась с ног.

Но жестче всего досталось фамильярам. Каждому из них сегодня пришлось отнимать жизнь. И по приказу, и защищая своих. В результате чего Звери отчетливо подросли. Вот только в отличие от моих котов, у них не хватало разумности отрефлексировать случившееся. Да и бэкграунд у них был тот еще — ведь Кель нам их выдал из числа подчиненных культу Клыкаря существ. Отчего вели себя агрессивно. Фиру, например, пришлось останавливать ментальным приказам, иначе после попытки нападения с нейрострекалом, она бы всю группу пленных положила.

— Плохие новости, Ори, — оторвался от планшета Генри младший. — Жилых помещений «Фурии» на всех освобожденных наверняка не хватит. Не рассчитана она на это. Сможем взять четыре сотни голо… человек. И то, если половину в битком в трюмы набьем. А на поверхности порядка тысячи восьмиста…

Как несложно понять, «Фурией» назывался захваченный крейсер. А с контрабандистом, точнее, почему он докладывал, было не так просто. Большей частью потому, что больше некому было. Корабль большой, экипаж ему нужен тоже немаленький. А бывший пленник и во многом соучастник захвата, как-то незаметно стал помогать разбираться с доставшимся нам хозяйством, причем, с большим знанием дела. Особенно в вопросах логистики и складирования. Чувствовался опыт.

И незаметно сделался не то чтобы частью команды, но вполне полезным помощником. За несколько часов он сумел провести общую диагностику судна, его грузопассажирских возможностей, а также сделать перепись бывших рабов, желающих убраться с планеты.

Лететь мы могли. Даже гипер на этой посудине имелся вполне исправный. А вот забрать всех желающих — не получалось. Лишь некоторую часть. И больше-то увозить людей было не на чем. Почти все пиратские лоханки либо свалили до начала беспорядков на планете, либо после были захвачены освобожденными рабами — и сейчас догорали на земле или медленно плыли по орбите в разной степени разобранности. Те же, что остались на поверхности, подняться в небо не могли — где-то Кель постарался, где-то технари «черепов», не закончившие ремонт.