Партизан (СИ) - Плотников Сергей Александрович

К огромному моему счастью, главе никаких служанок в личное служение не полагалось: помочь умыться, одеться. Сам, все сам. А те двое, что я видел во время церемонии знакомства с родом, были скорее членами семьи, чем обслугой. Как я понял, они помогали растить единокровных сестренок Цзана, одновременно выполняя роль личных учителей и воспитательниц.

Личное крыло, или, как выразилась мать Цзана, павильон по площади занимало квадратов двести — это если без примыкающих площадок для тренировки и для медитации, сада и пруда. Я бы очень удивился, если бы меня пустили сюда жить сразу после церемонии — и наверняка не собирались. Принятие в семью произошло столь радостно и позитивно не только из-за рекомендации Магистра Дзэншэня, но и потому, что мать уже была готова, что сына больше никогда не увидит. А тут — живой! Ну еще детей в семью привел, одного даже выше себя поставил. Так сильно привязался. Ну ведь такие же мелкие, как родная кровиночка: род сможет воспитать их правильно!

И только спустя несколько часов матриарх Венлинг начала понимать масштаб того, что мы пережили. Задержка случилась оттого, что из горного храма, где прошли все церемонии надо было еще долететь до поместья. И пожрать, наконец! И только потом нас принялись… нет, не устраивать. Повели в личный медицинский центр семьи.

Вообще сведения о нашем состоянии, наверное, должны были скинуть всем заинтересованным еще утром. После не очень комфортабельного перемещения абордажниками на один из орбитальных хабов, где располагался специализированный центр клановой службы безопасности, нас, как я и говорил, обследовали и помыли. Одновременно, в специальных таких капсулах, отдаленно напоминающих душевые кабинки. Со всем уважением, так сказать — успели удостоверится в том, кто мы есть и просмотрели записи видеонаблюдения с «Фурии». После чего выдали отлично сидящую и очень удобную одежду.

Вот с момента, когда мы по-очереди стали садиться на ложементы капсул медицинской гибернации все и полезло наружу.

— Что за ужас у тебя с ногами⁈ — воскликнула мать Цзана, рассматривая отчет капсулы на планшете.

— Моя вина, — церемонно склонил голову мой одногруппник. — Мне показалось, что ударить ногами робота-убийцу одаренных будет хорошей идеей. Показалось.

— Мне сказали, вы вернулись на корабле большого тоннажа! — всплеснула руками женщина. — Там не было ни одной действующей капсулы?

— Да как-то не болело и не мешало, — смутился парень.

— Быть не может такого, — отрезала родительница.

— Моя вина, — пришлось выступить вперед. — Робот шел по пятам, Цзан не мог снять «рубашку» — иначе был риск критического кровотечения. Вот и…

— Мы бы все на Фортуне бы и подохли, если б Ори не умел исцелять, — вмешалась Шая. — То есть, простите, лишились жизни из-за ранений. Правда, выглядит лечение иногда… брр!

Нашего микростатега отчетливо передернуло.

— Целитель-подмастерья, да еще в столь юном возрасте? — несколько другим взглядом посмотрела на меня женщина.

Сказать? Не сказать? Нет, лучше показать.

— Я бы сказал, этот способ целительства не зависит от ранга, — я подошел к комнатному цветку, подстриженному до формы идеального шара. Провел рукой — и гармония тут же нарушилась из-за отросших листьев и ветвей.

По глазам увидел: поняла!

— По некоторым причинам мне хорошо удается изучать разные… стили, да. Стили, — не разрывая зрительный контакт, я показал ей, как моя ладонь окутывается чернотой «железной рубашки».

— Но все ж ты же не будешь спорить, что нужно довести лечение до конца? — кивнув, спросила меня Кунг Венлинг. — Вот и славно. Цзан, ложись, я закрою…

— НЕТ! — рявкнул мой побратим, мгновенно покрываясь пленкой «рубашки» и рукой хватаясь за крышку капсулы, блокируя её в открытом положении. Сила захвата была такой, что корпус медицинского прибора с противным хрустом пошел трещинами. — Нет…

Видно было, что наш несгибаемый «шаолинь» сам от себя такой реакции не ожидал.

— Нас обманом заставили лечь в капсулы и едва не продали в таком виде на рынке рабов, — объяснила Анасдея. — Если бы не Ори…

— Брат Цзан, ложись спокойно. Я подежурю, — вдруг подал голос Джар. Как и всегда вне боя он молчал. И делал это так успешно, что про него временами просто забывали.

— Если Ян устанет, я его сменю, — пообещала Шая.

И только тут до матери экс-главы семьи Кунг начало доходить.

— Кто посмел сотворить с моими детьми такое? — вроде бы тем же голосом спросила она. Вот только угрозой от неё так и шибануло. На Келе перья дыбом встали, а Фира распушилась вдвое и припала на передние лапы, оскалившись.

— Мы их убили, — спокойно ответила Ренфолд. Подождала немного, и уточнила: — Всех. Почти всех. Некоторые умерли очень нехорошо — я лично постаралась. Из уцелевших большая часть сейчас дает показания друг против друга СБшникам клана Ли.

В противовес материнской ярости слова нашего микростратега словно окутывал могильный холод. Венлинг вздрогнула.

— У нас у каждого за спиной свое небольшое личное кладбище, мам, — Цзан все-таки смог себя пересилить и скинул «рубашку». — Кроме Ори. У него оно большое. Все-таки свой первый пиратский крейсер он захватил в одиночку. И тот, в отличии от «Фурии», нес не истребители, а рейдеры, битком набитые абордажниками.

— Они сильно повредили и захватили корабль, где мне довелось служил юнгой, — поморщился я от такой «рекламы». — Я чудом успел разложить команду по капсулам. Единственным способом спасти им жизнь оставалось захватить крейсер-носитель и довести его ближайшей обитаемой планеты.

Матриарх встретилась со мной взглядом — я не стал отводить. Секунд на десять мы так застыли… а потом Кунг Венлинг согнулась в глубоком поклоне.

— Прошу простить, глава! Эта женщина сразу не поняла, что Кунг Цзаном двигали не сострадание и одиночество потерявшегося ребенка, когда проводил ритуал братания.

У меня защемило сердце — хоть мать нашего шаолиня мне была совершенно чужой — я уже составил о ней первое впечатление. Да, пусть семья Кунг оказалась в паршивой ситуации — но он все же оставался на недосягаемой высоте для простых смертных. И вот так принять в семью совершенно незнакомых детей просто по слову сына — нужно большое сердце. И уж обнимать нас Ли Венлинг никто не заставлял. В аналогичной ситуации Констанция Талани, помнится, стала отговаривать Тесс: мол, зачем им я. Обуза лишняя. Правда, надо отдать Кони должное: поставленная перед фактом, ведьма действительно постаралась стать мне матерью. Ну, насколько вообще могла.

Подсказать мне теперь никто не мог. Так что подскочив к Венлинг, я заставил её распрямится по собственному почину. Культура — культурой, но…

— Лучшей наградой для меня, для всех нас станет не подчеркнутое уважение, а улыбка, полная материнской гордости, — мягко улыбнулся я.

Кажется, наконец-то все правильно сделал. Сам! Без церемоний и подсказок.

Конечно, за половину дня нельзя стать по-настоящему близким другому человеку. Одно дело среагировать под влиянием момента, и другое дело — привыкнуть, притереться. Это чувствовалось во время совместного завтрака — лёгкая-лёгкая натянутость. Впрочем, уже ближе к концу принятия пищи ощущения исчезли. Да, оказывается, мать Цзана готовила нам сама — как пояснила одна из служанок. «Сама» — это с учетом уровня автоматизации на здешней кухне, конечно. Но уж кому как не мне знать, насколько важно личное участие в процессе.

Столовая зала в поместье была оборудована в том же стиле, что и моя спальня. Много места, светлые тона, доминирует белый зеленый с акцентами розового. Все высокотехнологичные элементы спрятаны за фальш-панелями, там же и места хранения. Центральная часть помещения — большой четырехугольный стол, немного утопленный в пол. По всему контуру — непрерывный диван, он тоже ниже уровня остального пола, отчего комната кажется не загроможденной. Горшки с деревцами и другими растениями — тоже в обязательном порядке. Они тут даже в туалетах, как я уже успел убедится.