Дайджест. Фантастика - Ольховская Влада

Однако ее мнение разделяли далеко не все. Многих аномалии завораживали, люди впервые за долгое время столкнулись с абсолютной неизвестностью. Сразу стало понятно, что Сектор Фобос живет по своим законам. Но некоторым ученым почему-то казалось, что из его особенностей можно извлечь пользу, найти там не смерть, а сокровища.

Одним из таких ученых оказался Гидео́н Не́рия, молодой теоретик космоса, уже заявивший о себе. Сектор Фобос манил его, стал тем самым «неведомым берегом», который некоторым почему-то дороже спокойной и безопасной работы в лаборатории. Нерия не только собрал команду единомышленников в научном мире, но и нашел такого же психа в рядах флота. Отправиться с ним согласился Николай Руза́нов, капитан, которому путешествия были милее жизни на любой из известных планет. Обоим нужны были новые горизонты, пусть и по разным причинам.

Два фанатика повели в неизвестность череду исследовательских и боевых кораблей. В том, что экспедиция Нерии-Рузанова обречена, никто даже не сомневался. Понять, как такое вообще разрешили, оказалось очень сложно.

Определенные сомнения появились, лишь когда миновал первый год экспедиции. Корабли не только продолжили путь, они стабильно передавали на Землю ценную информацию о Секторе Фобос, который оказался даже более удивительным, чем предполагалось изначально. Пошли осторожные разговоры о том, что, возможно, опасность была переоценена. Загадочный мир уничтожал технику, но щадил живых людей, отважившихся его покорить.

Впрочем, долго вся эта романтическая чушь не продержалась. Спустя два года контакт с экспедицией, рассчитанной на пять лет, был потерян. Сектор Фобос без малейшего предупреждения перемолол все корабли.

Нельзя сказать, что экспедиция Нерии-Рузанова была совсем уж бессмысленной и напрасной. Часть Сектора была освоена, там даже установили две полноценные космические станции, ставшие своего рода границей доступной человечеству территории. Но этот ничтожный успех был несравним с массовой потерей высококвалифицированных ученых и военных. Сектор Фобос объявили запретной территорией для всех без исключения.

И ведь это было правильно! Человечество двигалось в разные стороны и нигде больше не встречало такого сопротивления со стороны Вселенной. Так зачем же нарываться и терять все новые жизни?

Но то, что казалось очевидным Елене, явно представлялось руководству иначе.

– Почему туда снова сунулись? – спросила она. – Спустя столько лет.

– Есть причины.

– И все? Это все, что ты можешь мне сказать?

– Пока – да. Это секретная информация, Лена.

– У нас с тобой одинаковое звание и одинаковый уровень доступа. И ты мне будешь говорить о секретности?

– Звания недостаточно, – покачал головой Марк. – Нужно специальное разрешение на доступ к этим материалам. А оно предоставляется только при подписании документов о неразглашении. Пока просто послушай то, что можно знать при твоем нынешнем уровне доступа. Новая экспедиция в Сектор Фобос состоится в любом случае, это уже решено.

– Зачем? У Земли переизбыток талантливых ученых?

– Это не будет повторением истории Нерии-Рузанова. Начать хотя бы с того, что на сей раз мы отправим в Сектор Фобос не отдельные корабли, а мобильную исследовательскую станцию, спроектированную специально для аномальной зоны.

– Нельзя специально спроектировать что-то для зоны, которую совсем не знаешь, Марк.

– Слово «совсем» здесь неуместно, мы знаем о Секторе куда больше, чем раньше. Наш научный отдел считает, что «Виа Феррата» готова к очень серьезным испытаниям. Там работают умные люди, не новички, они знают, о чем говорят. Станция рассчитана на столетнее автономное пребывание в космосе. Столетнее! Однако миссия у нее куда скромнее – продержаться в Секторе Фобос десять лет.

– Нерии и Рузанову полагалось продержаться и того меньше, но у них почему-то не получилось, – сухо напомнила Елена.

– Опять же, мы учли их ошибки. Миссия не только в том, чтобы проводить исследования. По пути «Виа Феррата» будет устанавливать точки передачи данных. Мы ведь не знаем, что именно случилось с экспедицией Нерии-Рузанова. Сначала с ними была потеряна связь, но на тот момент не было оснований считать, что они в опасности. Их официально признали погибшими лишь через пять лет. Точки передачи позволят станции постоянно оставаться на связи с Землей, это минус одна проблема.

– Которая все равно не дает оснований признать миссию хоть сколько-то безопасной.

– Нет, не дает, – согласился Марк. – О том, что она если не самоубийственна, то близка к этому, будут знать все ее участники. Но она же будет революционной, не похожей ни на что. Это многие понимают, добровольцев, желающих отправиться в Сектор Фобос, хватает, мы даже можем позволить себе не брать всех подряд, а проводить тщательный отбор. Но есть позиции, для которых нужны особенные кандидаты. В первую очередь – командир корабля. И, надеюсь, ты понимаешь, почему я предложил тебя.

Елена действительно понимала. Управление целой станцией требовало не только высокого звания, но и специфического набора навыков, да и немалого опыта. Причем в любой ситуации, а уж во время миссии на аномальную территорию – тем более.

Кто вообще мог согласиться на такое? Из действующих адмиралов – никто, у них нет причин тратить десять лет жизни на одно путешествие… и это еще при лучшем раскладе! Следовательно, руководство флота могло рассчитывать либо на младших чинов, у которых карьерные амбиции щедро пересыпаны слабоумием и отвагой, либо на стариков, которым претит покой, а обратно на службу их не пускают. И то, и другое станет уязвимостью на подобной миссии.

Ну и есть еще Елена… Год назад она отказалась бы, сразу и уверенно. Но год назад Марк вряд ли предложил бы такое! Теперь же он знал, что терять ей нечего.

Назначение Елены на роль командира «Виа Ферраты» выгодно флоту, тут и сомневаться не приходится. Но выгодно оно и Елене, так что нельзя сказать, что Марк собирался использовать ее горе. Такая миссия будет опасной, сложной – и потребует максимальной концентрации, каждый день. Ну и конечно, в Секторе Фобос точно не найдется ничего, что напомнило бы ей про случившееся на Земле.

– В этой миссии ведь есть подвох, не так ли? – сдержанно улыбнулась Елена.

– И не один.

– Но я узнаю… когда?

– Ты узнаешь прямо сейчас, если подпишешь соглашение о неразглашении, – пояснил Марк. – Это обяжет тебя молчать об услышанном – но не стать командиром «Виа Ферраты». Я доверяю тебе, Лена, и я верю, что тебе это поможет. Если эти десять лет тебя не исцелят, то ничто не исцелит, уж прости за откровенность.

– Преимущества старой дружбы… Скинь документы на мой компьютер, я все подпишу.

Она еще не согласилась занять должность командира, и все же в этот миг они оба уже знали, чем закончится их разговор.

Девчонка была совсем молодой – лет двадцати, вероятно… Плохо, если двадцати. Это не во всех колониях совершеннолетием считается. А может, просто выглядела так, хорошенькая, свежая, круглолицая, кудряшки еще эти… Даже в смерти красавица. Лет через пять, пожалуй, окончательно расцвела бы и получила ту яркую, счастливую жизнь, которую заслуживала.

Но об этом думал только Отто, стоящего рядом с ним ночного смотрителя интересовали куда более прагматичные темы:

– Хорошо, что легкая! Сразу вся в печь поместится, да и праха от нее мало.

– Да уж, – криво усмехнулся Отто. – Хорошо. Начинай!

Ночной смотритель не задумывался о том, что перед ними, по сути, вчерашний ребенок. Он бесцеремонно сгреб тело с мобильной платформы, швырнул на поддон. Печь уже работала – но ночью она всегда работает. Смотритель не стал поправлять труп или произносить прочувствованные речи, как девушка упала, так и оставил ее. Он запустил программу утилизации, поддон накрылся защитным куполом и медленно двинулся в дышащую жаром пасть печи.

– Прах смешается с общими отходами, – деловито сообщил смотритель.