Изгой солнечной системы (СИ) - Хабаров Сергей

— Я ничего не хочу сказать. Мне больше интересно, как бы вы справлялись с Селенкой, если бы я потерпела крах.

— Ну. — Пума посмотрела на свою лапу и выпустила из неё не самый маленький коготь. — Как я сказал, это тело не безобидно. Сложность возникала только в том, как проникнуть внутрь и избавиться от киборгов, они мне не подчинялись.

Ева смутно припомнила железных болванов с арбалетами.

— Кажется, я начинаю что–то припоминать. Как же вы с ними справились? Они же железные, вооружённые, и их много, а вы один.

— Я их просто выманил ложной тревогой и оставил снаружи. Вероятно, они до сих пор где-то там ищут противника.

— Я не уверена, но мне кажется, они были вооружены арбалетами. Такая несуразность.

— Почему несуразность? Всё в рамках законодательства станции Зерон о наступательном и оборонительном вооружении. Летающий транспорт во внутренней сфере, имплантаты выше пятого поколения, боевые скафандры выше второго поколения и любого рода стрелковое оружие на основе лучей, гравитации, энергии и силы взрыва, принадлежащее частным гражданским лицам, запрещены. Арбалеты под эти нормативы не попадают, а киборги были оформлены как боевые скафандры второго поколения. Всё законно и задекламировано в таможенной декларации.

— Таможенной?

— Да. Селенка вела свою деятельность официально и законно. Она даже налоги платила с каждой проведённой ею сделкой. Но теперь всё. — Краснов плотоядно зашипел, словно большой кот, и ощерился. Потом велел А2 открыть одну из полостей в стене. За ней обнаружился человеческий мозг, плавающий в сосуде с зеленоватой жидкостью. — Отпрягалась, стерва. Теперь из тебя самой получится неплохой искин. Подключу тебя к системе управления общественным туалетом. Будешь до конца своей неполноценной жизни вычислять, сколько нужно воды, чтобы потопить какаху в унитазе, и классифицировать фекалии по плотности. Девушка поморщилась от такой перспективы. Но если Краснов на неё обижен, то, видимо, есть за что. В этот момент Еве померещилось лицо женщины с зелёными волосами и холодными глазами. Она что-то хотела с ней сделать, что-то нехорошее, а ещё была боль и успокаивающий голос мужчины. Кто-то по имени Джуниор.

— Это она? Это агент Селен?

— Угу. Транспорт запрограммирован самоуничтожиться в случае смерти мозга агента. А в аварийной ситуации она должна взять транспорт под контроль в таком виде, в каком сейчас является. Но я ей не даю, то есть мы ей не даём, проклятье, никак не определюсь, как о себе теперь говорить. А насчёт агента — пока она нужна, но как только я решу это неудобство, от неё избавлюсь… Ну или нет. Она стольких лишила тела, что не счесть, пусть теперь сама поживёт, узнает, что это такое.

— А кроме меня и агента, больше никого не было? Мне кажется, что ещё был мужчина, я помню чей-то голос.

— Нет. Только вы, если желаете, то могу показать вам видео с камер наблюдения.

— Я хочу…

Что хотела Ева, осталось в истории неизвестным, так как тот дом на колёсах, в котором они перемещались, сильно тряхнуло. С полок посыпались незакреплённые вещи, что-то стеклянное упало и разбилось. Краснову такая встряска нипочём, у него четыре ноги, его только пошатнуло, а вот Ева больно приземлилась на пятую точку.

— Это сейчас что было? — спросила девушка.

— А2 говорит, что навстречу перед лабораторией из бокового туннеля выскочил легковой транспорт, что-то перед нами взорвал и проехал мимо. А теперь развернулся и быстро нас догоняет. Сейчас будет картинка.

В дополненной реальности повис голографический экран. На нём их преследовала машина, покрашенная в кричаще-красный цвет, с рисунком жёлтых языков пламени на боках и капоте. В кабине сидели двое китайцев, мужчина и женщина. Мужчине, похоже, было весело, так как, судя по выражению его лица, было видно, что он в восторге от всего происходящего, и, похоже, поёт или просто орёт матом, а вот женщина на соседнем сидении явно молилась. Сзади машины был прицеп с громадного вида женщиной, которая держала в руках не менее громадное оружие. И один предупредительный выстрел на пути следования транспорта Евы и Краснова она уже сделала.

— Это что, тачанка, что ли? — удивилась Ева.

— Это что, моя охранная турель? — удивился Краснов.

— Гражданский транспорт, СБ станции приказывает вам остановиться. — Вышел на связь с транспортом мужской голос, судя по показаниям с внешней камеры, говорит мужчина за рулём. — Иначе мы откроем огонь из тяжёлого орудия.

Плачущая и молящаяся женщина прервала свои занятия и что-то сказала мужчине.

— А можно подслушать, о чём они говорят? — спросила Ева.

— Нельзя. Но по движению губ я могу расшифровать их диалог. Женщина говорит, что «Брат, ты придурок. Какое к Сеятелям СБ, по нам видно, что мы проходимцы и вообще рейдеры». Мужчина отвечает: «Но они-то об этом не знают, Маржа, пальни по ним ещё раз, чтобы думали побыстрее». Евгения, держитесь, сейчас ещё раз тряхнёт!

Женщина с турелью прицелилась, и из дула её орудия вылетел какой-то жёлтый сгусток. От чего походную лабораторию чуть не перевернуло.

— Андрей Андреевич, нам есть чем ответить этим бандитам?

— Э–м, нет, Жень, нечем. Транспорт полностью не вооружён. Если бы на нём были турели, то это уже наступательное вооружение и нарушение законодательства станции.

— Но они же нас так расстреляют.

— Не расстреляют. У транспорта очень прочный боковой панцирь, а они стреляют из маломощного протонного орудия. По сути, это вообще не оружие, а геологическое оборудование для прокладки тоннелей в плотной породе. Сильный импульс по площади, как от взрыва гранаты, но пробивная сила никакая. Ничего они нам не сделают.

— Вы уверенны?

— Уверен. Именно я, ну то есть А2, проектировал эти турели для создания оборонного периметра. Видимо, эти рейдеры сначала нашли нашу старую стоянку, где и разжились этой турелью. И как только она её в руках держит, в ней же веса без платформы около 50 килограмм.

— Она хорт перекрашенный, — безошибочно определила Ева. — Такие люди во много раз сильнее обычного человека. Но что мы будем делать дальше?

— А ничего, моя дорогая Евгения. У турели нет платформы, а именно там находился основной источник питания. Вероятно, они сделали переносной аналог или подключили к батарее своего транспорта. Ещё три-четыре раза тряхнёт, и стрелять им будет нечем. Мы сейчас движемся к лифту. Там есть действующие системы безопасности и автотурели. Как только мы войдём в зону их действия, они расстреляют этих рейдеров за нарушение закона о владении переносным стрелковым оружием. Если, конечно, им хватит ума открыто применить протонную турель или чем оно сейчас является.

— А если они нас попробуют протаранить?

— Невозможно. Их транспорт в общей комплектации вместе с пассажирами весит в лучшем случае полторы тонны. Наша мобильная лаборатория сама по себе весит пятьдесят тонн, плюс ещё десять тонн различного оборудования. Мы медленные, но раздавим их, как каток.

— Значит, будем просто терпеть и ждать?

— Угу. По сути, мы в броне–вагоне. Они могут преследовать и стрелять по нам сколько захотят, но всё без толку, мы в полной безопасности. Да!

Тем временем до преследователей, похоже, дошло, что протонные пучки транспорту, как слону дробь. Больно, может, даже ранить, но несущественно. Они, конечно, ещё пару раз выстрелили по колёсам, превратив их в искорёженный металл, но что толку? У лаборатории только с одной стороны шестнадцать колёс. Рейдеры сидели на хвосте и не отставали, попутно устроив что-то вроде походного совета.

— «Ну как нашу девку оттуда выковыривать будем?» — читал по губам Краснов и переводил Еве. — Странно, похоже, эта большая женщина говорит о вас, Евгения Владимировна. Она вам не кажется знакомой?

— Не помню, но почему-то при взгляде на неё я начинаю злиться. Я не хочу к ней попадать в руки.

— Не хотите, не попадёте. — Отмахнулся Краснов и продолжил переводить. — Дальше, говорит мужчина, «У меня есть идея, назовём это план Ж, сокращённо от Жужа».