Пересечение вселенных. Трилогия (СИ) - Порохова Зинаида

— И всё же! — восхитился Сэмэл. — Неплохие темпы. И масштабы — лепить планетку, как водорослевый рулет! Пойти, что ли, и мне в космо-бионики?

— Да, уважаемый, это масштабное мероприятие, — улыбнулась академик. — Но первоначально это делается именно так — в миниатюре. Как рулетик. В особых печах. Но что об этом говорить? Это надо видеть. Но, увы, пока это опытные образцы и эта информация может демонстрироваться только среди учёных, причастных к этой программе.

— А что? Если соотнести гипотезу академика Пошона Панэна — "Любовь, как первопричина жизни во вселенных", и то, что основанием для возникновения космо-бионики была Любовь к переселенцам, нуждающимся в планетах — чтобы выжить, то никакой гордыни и нарушений вселенских законов в этой науке нет. Точно также, в основе действий — как при создании Творцом вселенных, так и при сотворении программы "Росток" — была Любовь, БВЛ. И стремление помочь тем, кто был уже создан Творцом и Эволюцией. Какое тут противоречие замыслам Творца? Он сделал так, что КСЦ смогло спасти переселенцев, Он не препятствовал замыслам учёных, придумавших космо-бионику, и Он дал возможность Сообществу претворить их программу в жизнь. На мой взгляд — всё было законно и логично.

— Примерно так аргументировали свой ответ оппонентам и защитники космо-бионики, — кивнула Атанэна. — Ну, за исключением ссылок на гипотезу академика Пошона. Этого сильнейшего аргумента у них тогда ещё не имелось.

Итак, уважаемые, — огляделась она, — надеюсь, наука космо-бионика вам теперь в общих чертах знакома?

— О, да! — отозвались студенты. — Махрово! Губчато! Великолепно!

— Рада, что вас восхищают результаты нашего труда, — улыбнулась академик Атанэна.

— Уважаемые, — обратился к аудитории профессор Натэн, — давайте дадим нашему лектору небольшую передышку. Перерыв. — И раздался звук зуммера.

Оба преподавателя удалились, а аудитория наполнилась спорами. Даже в буфет ушли не многие. Одни заявляли о своём восхищении программой "Переселение", другие, как и те её оппоненты, сомневались в праве Сообщества вмешиваться во вселенские процессы, спасая обречённые цивилизации.

— Вспомните про даотцев, которые устраивали ловушки для комет, перерабатывая их на руды. Этим они нарушали замысел Творца, потому что кометы и метеориты — вестники Его воли, — горячо говорил кто-то. — А насколько он нарушается, если поменять судьбу целой планеты. И спасти итог Эволюции, признанной Им тупиковой, поскольку она должна по тем или иным причинам исчезнуть?

— Но коли она, с нашей помощью, не исчезла, значит, в этом тоже проявляется воля Творца! — возразили ему. Ты хочешь сказать, нам надо сидеть и спокойно наблюдать за их гибелью? Мы делаем всё, что в наших силах. И то, что нам подсказывают сердца, наполненные Любовью ко всему сущему. Заметь — к сущему! А не к тому, что когда-нибудь, возможно, возникнет на необитаемых планетах!

— Так оно и не возникнет! Потому что вмешалась наша космо-бионика с её высокими технологиями. Как и та разобранная на руды комета уже не сможет изменить направление движения планет или звёздных систем!

— Это другое! Любовь там не причём! Руды — это меркантильный расчёт!

А в другом конце аудитории речь шла об иммологах.

— Я не понимаю, зачем им придавать форму живых существ? Это безнравственно — уподоблять механизм существу, сотворённому Эволюцией!

— А разве иммологи — не результата своей Эволюции? Механической! И роль Творца тут исполняют инженеры и изобретатели с механиками.

— Да, действительно — иммологи тоже совершенствуются. А вид им придают тех существ, которым требуется изучить кого-то с наименьшим риском быть разоблачёнными. Не думаешь ли ты, что если бы к нам сюда вкатила некая штуковина на колёсиках и притаилась в углу, мы бы её не заметили и продолжали бы свои тайные делишки и коварные планы? Ну, если б были к ним способны. Вмиг бы схватили эту железяку и разобрали её на винтики — на всякий случай, чтобы не шпионила. А вот если она будет выглядеть и вести себя, как наш неисправимый отличник Сэмэл, например, мы бы притерпелись бы к такой штуковине. Хотя иногда нам бы хотелось немного его утихомирить, чтоб не умничал.

— А чо сразу — Сэмэл? — усмехнулся тот. — Хотя, в принципе, согласен. Не насчёт того, чтоб я не умничал, а что иммолог должен… уподобиться изучаемым объектам. То есть — субъектам. Объект это как раз он и есть.

— Объект, субъект! Ты сам в них не запутался, умник? И всё же, я воспринимаю их существование с некой опаской.

— Это в тебе дремлющий ИСВ буянит, — хмыкнула Танита. — Конкурента чувствует. Твоей Эволюции ещё работать и работать над тобой, а они уже почти совершенны.

— Но-но! Совершенны! Это просто кибер-машина с интеллектом. А я — саморегулирующийся организм. И у меня есть Душа. Ну или должна быть в итоге. А у иммолога — никогда не будет

— Так вот ты какой у нас — одушевлённый! Или — душевный? Куда уж им, до тебя! Но зато в экстремальных условиях — на аммиачной Борутте, там, или на огненной Симмере ты против них — никто. Или ничто. Хоть и одушевлённый.

— Это — да. Но для того они и созданы. А я…

— Да ладно — ты, разбульбился тут. У каждого в этом мире своя роль. И радуйся, что есть иммологи, помогающие тебе с ней справиться.

Где-то посредине шла беседа о возможностях космо-бионики. Там — о работе Чистильщиков.

Но вот, одновременно с сигналом зуммера в аудиторию вернулись преподаватели и сразу наступила тишина.

***

— А сейчас мы переходим к науке матинологии, — сказала академик Атанэна, — о которой, как вы уже сказали, у вас нет даже догадок. Но всё очень просто.

Область интересов матинологии, по случайному стечению обстоятельств, совпадает с темой лекции, которая у была на сегодня запланирована, то-есть — "ПиЦеЦи — Пищевые цепочки цивилизации".

— А, ну вот — я же говорил, что есть что-то общее! — усмехнулся Сэмэл.

— Сформировать на планетах нужную для переселенцев среду обитания нашим учёным-кудесникам прекрасно удалось. Но также необходимо создать там для них и подходящие источники питания. Как видно из этих наглядных пособий: спектр "пп" — пищевых предпочтений, у различных Видов невероятно разнообразен. И это не только дело вкуса. Их диктует тип пищеварительной системы Вида, а также его ферментативная система. И если нарушить сформировавшийся за долгий эволюционный путь процесс переработки и усвоения пищи, или резко изменить рацион питания, популяция может не выжить или начать мутировать. Из-за стремления выжить в ней могут возникнуть даже рудиментарные хищнические наклонности.

— Хищнические? — удивилась Мэла. — Вы хотите сказать — приличная цивилизация переселенцев может вдруг преобразиться в стаю хищных монстров? Если не тем их кормить?

— Ну, если упрощённо, то — да. С одним из переселённых разумных Видов, близких к созданию цивилизации, так и случилось. Он стал плотоядным. Как оказалось, плоды растений, ранее употребляемых ими, высаженные на воссозданной планете, из-за ошибки генома оказались несъедобны. И произошла деградация Вида.

— Так быстро? Почему? — спросили в аудитории. — Ведь, очевидно, ошибка была выявлена и исправлена.

— Мы опоздали. У них успела произойти перестройка системы пищеварения, ферментов и даже клеточного состава. Позже я поясню это подробнее.

Поэтому очень важно было, в дополнение к космо-бионике, продумать и этот вопрос. И этим занялась возникшая для этой цели наука матинология. И её работа идёт по двум направлениям. Первое — если сам продукт питания восстановить не удаётся — перестраивается сам организм субъекта, на генетическом уровне приспособившись его к новой пище. Это, так называемая, суб-матинология — от слова "субъект" — когда воздействие оказывается на него, а не на источник питания. И второе направление: создание новых, максимально приближенных к прежним, привычным данному Виду, источников питания. Это и есть матинология в чистом виде. Особенно важна работа матинологов в тех случаях, когда из-за гибели планеты Вида добыть исходный образец источника питания, используя для реконструкции его гены, уже практически невозможно. И тогда приходится модифицировать его заново.