Пересечение вселенных. Трилогия (СИ) - Порохова Зинаида

— Не простые задачки решают космо-бионика в обнимку с матинологией, высокочтимая академик Атанэна, — заметил Сэмэл. — А как возникло само слово — матинология? Я не могу даже сочинить что-то складное, чтобы соотнести части этого слова.

— Одна составная происходит от слова — логика. Как вы понимаете, логические цепочки, выстраиваемый учёным в процессе создании нового источника питания или же при изменении самой пищеварительной системы субъекта, должны быть идеальны. Вот вам и одна его часть — "лог". Поскольку без логически взаимосвязанной схемы тут не обойтись. А другая часть слова — "матин", составлена из двух составных — "материя" и "индивидуальность". Потому что наши специалисты в каждом случае создают, так сказать — индивидуальный, штучный товар, — улыбнулась академик Атанэна. — И итог, зачастую представляющий совершенно новый продукт, может кардинально отличаться от первоначальной версии. Вот вам и части слова: "мат" и "ин". Но матинологи иногда шутят, мол, "ин" — это не индивидуальность субъекта нашей работы, а, скорее — интеллект учёного, создающего для данного Вида возможность для выживания.

— Непростая задачка, — заметила Танита. — Тоже сродни Творцу.

— Да, задачи космо-бионики и матинологии весьма непросты и используют достижения множества наук. Можно сказать — всех существующих. И в нашей работе используется даже архитектура. Ну, тут уже без изменений. Она восстанавливает для переселенцев на воссозданных планетах жилые объекты и промышленность. Да, мы, практически, воссоздаём переселенцам всю их цивилизацию заново. Ну, может, за исключением космо-портов, — улыбнулась она. — Этим уж они пусть занимаются сами. Если достигнут достаточного для этого уровня. А мы ещё посмотрим — не рано ли их выпускать в космос? Далее процедура та же: Наблюдатели, тесты, вступительные экзамены в КСЦ.

— Ого! Действительно, такая планете, как и цивилизация не ней, мало отличаются от обычных, — заметила Танита. — И, наверное, правильно, что мало кому известно, что это переселенцы — условия для приёма у всех должны быть равными.

— Всё верно, — сказала академик Атанэна Тиуди, задумчиво оглядев аудиторию. — Я, конечно, упростила все этапы космо-бионического и матинологического процесса до минимума. Они гораздо сложнее и многогранней.

— А что надо делать, если я хочу стать космо-биоником? — поинтересовался Сэмэл. — Или, например, работать в командах КСП? Что для этого нужно? Куда поступить? Достаточно диплома космо-навигатора или космо-исследователя? Как поступить в ваш институт? Я даже не слышал о таком вузе и о наборе в него абитуриентов.

— Нет, вашего диплома для этого недостаточно, уважаемый. У нас в МИКБ совсем другие правила отбора. Поэтому конкурса мы не объявляем.

— Не понял! — удивился Сэмэл. — А каковы они?

— Мы не берём в наш вуз, а выбираем, — улыбнулась Атанэна. — Ведь от качества работы наших специалистов зависит жизнь целых цивилизаций и планет. И в МИКБ мы берём уже состоявшихся специалистов — физиков, химиков, инженеров, биологов, диетологов и так далее — до-обучая их. А навигаторам и исследователям космоса, чтобы попасть в команды КСП, сначала надо поработать несколько витков по своей специальности и доказать высокий профессионализм, — пояснила она. — Ведь работа спасателей сопряжена с невероятно высоким риском. Поэтому у нас в КСП лучшие из лучших.

— До-обучая? — переспросил кто-то.

— Да. Повторяю — сначала надо закончить вуз по любой из наук или специальностей, — улыбнулась профессор. — Поработать какое-то время. А в институте МИКБ происходит только шлифовка специалистов и их до-учивание, чтобы… Ну, вы знаете — строить новые миры.

— Строить миры? Обычно Виды вынуждены приспосабливаться к среде обитания, — задумчиво проговорила Мэла. — А почему бы тем, кого благополучно вывезли с гибнущих планет, не предоставить самим приспосабливаться к новым условиям на другой планете? Зачем все эти подвиги и научные прорывы?

— Это называется Эволюция или выживание Вида в дикой природе. То есть — эволюционный отбор, — заметил Сэмэл. — А если они не выживут? Или станут хищниками?

— Да, это называется отбор, — кивнула Мэла. — Иногда и он полезен, поскольку оставляет для продолжения Эволюции лучшие особи. И, соответственно, делает Вид более крепким и выносливым.

— Но переселенцы уже прошли этот отбор и создали цивилизацию. Жаль терять полученные достижения, мне кажется, — сказал Сэмэл. — А космо-бионика и матинология позволяют им сэкономить силы и время. Если ты не догадываешься, это делается из принципа БВЛ.

— Верно, — кивнула профессор Атанэна. — Эволюция Вида всегда сопряжена с трудностями, в этом и есть смысл Эволюции — преодолевая, расти вверх или погибнуть. Неразумно и негуманно терять то, на что вселенная потратила очень много усилий. И, благодаря космо-бионике — подстраивающей среду обитания под Вид, а не наоборот, и матинологии — дающей Виду возможность выжить, не деградируя, Эволюция данного Вида успешно продолжается. И все, кто причастен к этому, счастливы дарить переселенцам эту возможность.

— Да-а, — восхищённо протянула Танита. — Теперь я знаю, где обитают супер-моллюски, которые творят настоящие чудеса! Только вот их имена никому не известны. И это, кроме высокого профессионализма, безусловно, подтверждает высокую духовность тех, кто работает в космо-бионике и матинологии.

— Науки для избранных и для сверх умов? — хмыкнула Мэла. — Элита от науки, сливки от космо-лётчиков? А все остальные — так, шелуха?

— Что вы, мои дорогие! Думаю, наша работа даже слишком буднична на фоне прочих великих свершений КС, — улыбнулась академик Атанэна. — Мы скромно выполняем свою рутинную работу. И нам она нравится. Мы — создатели новых миров — вместе с переселенцами не любим лишнего шума и внимания.

— Ну да, — согласился кто-то. — Переселенцы — это всего лишь осколки цивилизаций, не оправдавших надежд Творца. А космо-бионика и матинология — их добрый ангел, дающий им повторный шанс и возможность начать всё с чистого листа.

— Прошу заметить, — возразила профессор Атанэна, — некоторые из переселенцев прекрасно использовали этот шанс и вошли в КС, как полноценные высокоразвитые и высокодуховные цивилизации. Они не помнят о том черновике, который был когда-то нами порван и выброшен. Наше дело — дать им возможность переписать его, а дальше всё зависит от них. Как говорится — делай, что делаешь, и пусть будет, что будет.

— Вечно ты, Сэмэл, булькнешь что-нибудь нескладное! — тихо сказала ему Лана. — Никакие они не осколки! Я считаю, что каждый Вид достоин повторной попытки на пути Эволюции.

— Лана, ты опять за своё? — отмахнулся Сэмэл. — Дай тебе волю, ты бы бесконечно давала всем такие повторные шансы. И подумай хорошо. Возможно, КСП — это твой шанс делать это бесконечно. Это даже не смягчение требований СНиПа. С переселенцами — особый случай. Они вынужденно начинают всё заново, а не выклянчивают новую планету в виде подачки, потому что свою мало ценили. Тут разные причины и разные масштабы. И, особо отмечу — разное соотношение с основополагающими принципами вселенной и с БВЛ!

— Да знаю я! — отмахнулась та. — И — да, мне очень понравилась работа спасателей. Я подумаю о ней.

— Ой-ёй-ёй! — схватился за голову Сэмэл. — Держись Вселенная! Теперь наша Лана пробьется в КСП и будет спасать всех подряд — кого надо и кого не надо. Как бы он ни упирался.

Их соседи рассмеялись, а Лана с Сэмэлом, в знак примирения, хлопнули друг друга по плечу. Танита не преминула сунуть и свои две руки на их плечи, да и Мэла не осталась в стороне.

— Похвальное решение! Приходите к нам. Спасать — дело благородное, — посмеиваясь, кивнула им академик Атанэна. — Но хочу предупредить — чтобы приняли в КСП, придётся постараться.

— Правильно, пусть полетает несколько витков на грузовых рейсах, — поддержал Сэмэл. — К тому времени и спасательный пыл маленько остынет. А то во вселенной никаких планет не хватит, чтобы её подопечных расселить.