Медицина катастроф в ином мире
Глава 1. Ожог во все тело
Берлин. 5 мая 2035 г.
- Странно… - процедил командир под нос, разглядывая последние сводки из штаба.
- Что странно?
- Такое чувство, что враг отходит. Знаешь, меня уже пару недель терзают сомнения по этому поводу. Мы хорошо закрепились. У них большие потери, отрезано снабжение и вообще…
- Думаешь, пойдут на переговоры?
- Не знаю, - командир устало вздохнул. – Кидают своих на убой без ума и памяти. Порой, мне кажется, что у врага нет логики. Как у собаки, остервенело грызущей свой хвост.
- Ты спал? Дать таблетку?
- Пару часов, наверное. Снаружи на удивление спокойно, да и в бункере куда теплей. Самое время забрать груз, собирайся. Парни уже на местах, выдвигаешься по готовности.
-Есть!
Я закрепил на жилете десяток карабинов и попрыгал, проверяя не звенит ли чего. Поправив тактический ремень и кобуру, закрепленную на груди, у самого подбородка, проверил пластиковые стяжки. Разжился ими по случаю. Широкие, черные, на удивление крепкие. А главное - длинные. Куда без них. Привязав к ногам почти новые берцы, передернул затвор автомата, послушал как срабатывает боек, и пристегнул магазин. Сложнее всего было приспособить под это все альпинистскую сбрую. Но с каждым разом получалось все лучше.
- Готов!
Командир критично оглядел своего медика и кивнул. Предполагалось, что я пойду налегке, но подумав, он напихал в подсумки запасных магазинов и заботливо сунул в подстежку бронежилета два «сникерса». Прихватив сумку санинструктора я приготовился. На фронте так, все свою ношу с собой. Ведь вернуться порой некуда да и некогда. Ведь мы штурмовики - крылья прорыва… Пафосно, но лучше так, чем пушечное мясо.
- Грешник, Грешник, Павлик пошел, как слышишь меня? – быстро проговорил Сармат в рацию и отпустил тангенту.
- Павлик пошел, подтверждаю, - прохрипел эфир.
- С богом!
- Куда без него? - улыбнулся я натянуто и поспешил к узкой лестнице, ведущей наверх.
От нашего передового отряда остались лишь слезы, человек десять – двенадцать, включая трехсотых. Смертью на войне никого не удивишь. Мне ли не знать. Ведь я медик. Позывной Павлик. Но кличут все по-разному, в зависимости от обстановки. То Падлик, то Пахан, то Морозовым называют. Изредка Корчагин. Плевать, пусть стебутся, если так легче. Многим из них я спас жизни, многим закрою глаза в последний раз, если будет что закрывать… Слова ничто, по сравнению с боевым братством. Мы тут друг друга по делам судим. А дел штурмовой отряд натворил немало.
Уже почти месяц мы удерживаем этот район жилой застройки, координируя действия с другими отрядами сводного полка. Порядком потрепав немцев и французов, мы перерезали лини снабжения. Это и было основной целью штурма. Сейчас, оставалось только кошмарить врага, создавая иллюзию полного окружения. Хотя, почему иллюзию? Так оно и есть. Берлин взят в кольцо, крупнокалиберные орудия и «Грады» почти каждый день утюжат войска, окопавшиеся по ту сторону Рейна. А мы тут…. Вчера захватили бункер, спрятанный под дорогой, хоть отогрелись. Весна в этом году холодная, неприветливая. Теперь ждем припасы.
Ночью прилетал тяжелый грузовой дрон и оставил гостинцы на крыше уцелевшей высотки, что в дальнем конце улицы. Но мы решили выждать, чтобы не привлекать внимания. Этот коридор почти не простреливается, но укрыться особо негде. Я - самый молодой и самый быстрый. К тому же имеются корочки альпиниста. Не думал, что они пригодятся так скоро.
Покинув вход, замаскированный под общественный туалет, я присел за бетонным заграждением и дождался сигнала. Получив отмашку от наблюдателя в окне ближайшего дома, я короткими перебежками перебрался на другую сторону улицы. Командир специально ждал заката, чтобы снайперам было труднее целиться. Вражеских дронов, судя по молчанию детектора, пока не наблюдалось.
- Вхожу в здание, - негромко проговорил я, зажав тангенту.
- Вижу тебя, в холле чисто, - отозвался стрелок прикрытия.
- Давай, Павлик, давай! Каких-то шестнадцать этажей легко бегом. Делов то! – подбодрил командир.
- Принял. Начинаю подъем…
Когда привыкаешь к войне, терпеть – это самое простое. Задумался о своем, глядишь, уже и на месте. А вот ждать, пребывая в полной неопределенности просто невыносимо. Да еще когда хочется жрать! Мне проще, у военного медика всегда есть заботы. Плановые перевязки, окопная стопа, фурункулы, вши… А еще зубы. За два с лишним года ежедневной практики, я так наловчился их вырывать, что самому страшно. О какой-то санитарии в полевых условиях, понятное дело, говорить не приходится.
Я спрятался за стену и прислушался. Будто бы стоит кто-то этажом выше. Хотя нет, показалось… Это ветер сдул мелкие камни с крыши и они осыпались вниз вместе с пылью.
- Дальше чисто! – доложил снайпер. – Давай Павлик, шевели булками, солнце садится.
- Сокол, в следующий раз сам пойдешь!
- Ага, не вопрос. Как только метадона вколешь в колено, так сразу!
- Терпи Сокол, метадон от лукавого. Ты же казак! Пожуй аскорбинку.
Тот не ответил. Осмотревшись, я продолжил движение. Часть лестничных маршей, особенно на последних этажах, сохранила за собой только названия. Перепрыгивая с одного сплетения арматуры на другое, я зацепился стволом автомата и едва не сорвался. Адреналин ударил в голову. Тяжелые магазины в нагруднике тянули вниз. Вывернув локоть за спину, я выругался и каким-то чудом поправил оружие. Найдя точку опоры в виде толстенного штыря, торчавшего из стены, я оттолкнулся и тяжело перепрыгнул на уцелевшую площадку у лифтовой. Отдышавшись и уняв страх, я взглянул вниз. Далеко лететь.
- Павлик – Сармату. Я наверху. Поднимаюсь на крышу.
- Принято, - прохрипела рация.
Глянув в темное жерло лифтовой шахты, я понял, что план придется менять. Высунув голову, из чердачного проема, пристально осмотрел небо на предмет вражеских дронов. Камера станции слежения, замаскированная под кучу мусора на краю технической надстройки, медленно повернулась в мою сторону. Изображение с нее транслировалось напрямую в штаб и на мониторы бункера, где засел Сармат. Отдав честь, я проверил дрон детектор и пополз дальше. Поодаль, у вентиляционной шахты, валялась новенькая бухта с тонким полимерным тросом, лебедка в упаковке и инженерный кейс. Там же обнаружился и основной груз. Кучно сбросили, молодцы.
- Груз вижу. Приступаю.
Перебираясь ползком, я вскрыл кейс с инструментами и, провозившись минут десять, закрепил инерционную лебедку на дальнем парапете. Затем, тросами привязал ее к монтажным петлям лифтовой шахты. Как ни жаль, затея с самой шахтой себя не оправдала. На нескольких этажах ее перекрывали осколки бетонных плит. Спуститься скрытно не получится. При последнем обстреле зданию здорово досталось. А это значит, что придется спускаться по теневой стене многоэтажки, у всех на виду. Причем, за один раз. Да, это против правил, но светиться дважды, и уж тем боле бегать по этажам - куда опаснее. Территория отлично пристреляна, и не только снайперами. Прямо сейчас, получив донесение разведки, какой-нибудь артиллерист бундесвера вполне мог судорожно перелистывать таблицы в поисках вводных для нашего квадрата. Я явственно представлял это, перецепляя карабины на сумки.
Ничего! Не сложнее, чем эвакуация пострадавшего с горнолыжного склона. Сейчас, зацеплю сумки, сброшу страховочный канат и неспеша, придерживая поклажу, спущусь вниз. Шестнадцать этажей, всего то! Лишь бы троса хватило и лебедку не заклинило! Как два пальца об асфальт.
Сармат прав, сегодня уж как-то совсем тихо. Оттащив плотные армейские сумки к дальнему парапету, я пристегнул трос к поясу и стал ждать, когда тень от насосной станции, возвышавшейся по центру крыши, наконец упадет в нужном направлении и скроет отход. Переваливаться через парапет придется очень быстро.
