Медицина катастроф в ином мире (СИ) - Чагин Павел

- Павлик, осмотрись там, пока время есть. Через эту камеру с флангов ни черта не видать. Только очень, очень осторожно! – приказал командир.

- Принял. Выполняю…

Смахнув пот с бровей, я поправил шлем и подполз к краю крыши, где парапет раздробило взрывом. Маленький цифровой бинокль не давал бликов, так что, можно было относительно безопасно полюбоваться видами столицы.

- Что видно? – Сармат снова вышел на связь.

- Вижу Рейхстаг, Бранденбургские ворота…

- Бундестаг, Павлик, - поправил он.

- Ай, какая к черту разница!? Все равно от него только руины. Даже надпись оставить негде. Разве что помочиться на память…

- Сегодня ведь пятое число? – уточнил снайпер.

- Вроде как, - пожал я плечами. - А что?

- Эх, закончить бы все до девятого… - посетовал Сокол. - Было бы символично. Да, командир?

- Так точно!

- Сармат, докладываю: ни одной живой души не вижу, даже остаточного теплового следа. Вообще никого. Нулевая активность.

- Правый фланг?

Я переполз на другой край крыши и замер.

- Нет, здесь тоже все вымерли.

- Хреново. Но, может оно и к лучшему для тебя. Ладно, давай сворачивайся по-быстрому. Ждем внизу!

Я хотел было ответить. Но странное ощущение неотвратимой беды заставило поднят глаза к небу. С той стороны линии фронта, лазурную синеву прорезали столбы густого дыма. Десятки ракет неминуемо приближались к городу.

- Сармат?

- На связи.

- Знаешь, похоже переговоров не будет. Переключись на мою камеру.

Командир переключился на камеру встроенную в шлем. Я повертел головой, чтобы он все увидел.Пару секунд в эфире царила тишина. Сработало наше ПВО и несколько противоракет взвились в воздух. Где-то на дальней окраине города полыхнуло и в небо поднялся гигантский гриб из пламени и дыма. Я такое только в кино видел.

- Мать твою! – выругался Сармат хрипло. – Они все же решились…

- Тактические, судя по зоне поражения… килотонн по двадцать, – припомнил я значения из таблицы. – Их много, летят на разной высоте. Все не собьют.

- Штаб не отвечает…

- Возможно бункер выдержит, если прям сюда не жахнет. Но от радиации не спасет, командир.

На окраине города полыхнуло еще дважды. Здание содрогнулось. Если бы я стоял, то уже сдуло бы взрывной волной ко всем чертям. А так только парапеты поотрывало, да оцинковку.

- Все в бункер, живо! Павлик, бросай все и быстро вниз!

- А смысл? – я посмотрел в небо. – Командир, счет на секунды. Прости, я попросту не успею.

- Принял, - рация ненадолго замолкла. – Твое право боец, твое право.

Я представил, как Сармат стиснул зубы в бессильной злобе.

- Павлик, как слышишь? – на связь вышел Сокол, тяжело дыша от быстрого бега.

- Метадон не дам!

- Дался тебе этот метадон! Ты вроде как жизни спасаешь? Вроде как свой на небе должен быть. А я не крещеный, как на зло. Замолвишь за меня словечко, если первым туда попадешь?

Треск эфира заполнил дружный хохот. Я улыбнулся.

- Ох и ушлый ты тип, Сокол. Ладно, как только, так сразу.

Жадно втянув дым войны в легкие, я встал во весь рост, поправил амуницию и шлем. Вытер лицо перчаткой. Страха не было. Наверное, даже не успею почувствовать боли. Учитывая положение вещей, я просто испарюсь в мгновение ока. Если не думать о смерти, то во всем этом есть какая-то честь, что ли? Достижение, конечно, сомнительное, но созерцать гибель мира собственными глазами, не каждому доведется.

- Сокол, ты меня видишь? – я встал на самый край уцелевшего парапета.

- Хорошо смотришься! - всхлипнул боец. – Черт… я даже завидую.

Глянув в низ, я с облегчением посчитал бойцов, успевших добежать до бункера и поднял над головой руку.

- Все будет хорошо, дружище. Может быть не с нами, может быть не в этой жизни, но обязательно будет! Думай о хорошем…

Резкая вспышка метрах в двухстах от земли оборвала фразу на полуслове. Я только и успел, что повернуть голову. Время замерло. Яркий, ослепительный свет медленно поглотил все мое естество, обдав нестерпимым жаром. Я оскалился, сам не знаю почему, и прикрыл глаза. Стало тихо и хорошо.

Странно. А где длинный коридор? Где свет в конце тоннеля? Почему жизнь не пронеслась перед глазами? Я ведь точно умер. После такого не выживают. Или нет?

- Командир? Сокол, Грешник, на связь! – я не услышал своего голоса.

А кто я? Говорят, после смерти все забываешь в преддверии новой жизни. Ну, если она действительно есть. Чтобы проверить, я снова произнес вслух:

- Павел Холодов, 23 года, ВС РФ, сержант, санинструктор. Сегодня 5 мая 2035 года. Участвую в операции по взятию Берлина. Да нет, все помню…

Слов не было слышно и на этот раз. Но что-то переменилось! Зеленоватые всполохи, похожие на разряды статического электричества внезапно заполнили окружающее пространство, образовав сферу. Что-то мелькнуло. Я почувствовал слабость и отключился.

Не знаю, сколько прошло времени, но меня разбудил шум. До боли знакомый. Что это? Листва? Не припомню, чтобы в Берлине остались деревья. Порыв теплого ветра коснулся лица, в нос ударил отчетливый запах сырой земли, опавшей листвы и хвои.

- Твою мать!

Я шевельнулся и взвыл от боли. Нога затекла, теперь ее всю кололо иглами. Глаза удалось разлепить не сразу. На то, чтобы понять что к чему, тоже ушло пару минут. Я определено висел на дереве. Вернее лежал на толстенной ветке, прижатый канатом, на котором болтались те самые сумки, пристегнутые карабинами. Из -за этого было трудно дышать. Приложив серьезное усилие, я кое как сдвинул канат на задницу, а потом, осторожно раздвинув ноги, повесил его на ветку. Лицо противно саднило. Похоже, я все-таки получил ожог.

- Стоп! Ожег!

В памяти разом всплыли события последних минут, и я снова потянулся к рации. Индикатор заряда в норме, но в эфире пугающая тишина.

- Сармат, Сармат, на связь! – проговорил я негромко.

- Сармат, Сокол, кто-нибудь!?

Фон даже не дрогнул. Ни намека, на слова или обрывки фраз. Я несколько раз зажал тангенту подавая условный сигнал, но эфир упрямо молчал. Какая-то чертовщина.

Подтянув сумки, я аккуратно уложил их ближе к стволу дерева и пересчитал. Затем поднял инженерный кейс и смотал тонкий полимерный трос, на конце которого болталась чудом уцелевшая лебедка. Потом проверил оружие, боезапас и «сникерсы» в подложке броника. Документы, журнал медика и аптечка быстрого доступа тоже на месте. Недосчитался только двух магазинов. Они тускло поблескивали внизу, среди опавшей листвы. Кажется над лесом занимался рассвет…

Нужно подумать. Успокоиться и поразмыслить логически. Я осторожно перевернулся на спину и постарался вытянуть ноги. Снял шлем и положил голову на грубую армейскую сумку. Шелест листвы и рукоять модернизированного АК-74, до сих пор не снятого с вооружения, дарили относительное спокойствие.

Уложив автомат на грудь, я судорожно пытался вспомнить, что случилось сразу после взрыва. А взрыв точно был, иначе лицо бы так не саднило. Должно быть, я хапнул большую дозу радиации. Однако дрон детектор со встроенным счетчиком Гейгера ничего не показывал. На вид исправен… Ладно, поверим. Что еще?

Ах да, зеленоватое сияние. Но тут совсем ничего не понятно. Может бред? Последствия взрыва, контузия? Тоже нет. Контузии у меня точно не наблюдается. Только грудина поднывала после удара. Ага! После удара… Может меня сбросили с парашютом? Нет, маловероятно. Тут бы повсюду были стропы, свисал шелк. Но что тогда?! Где я и какого хрена тут делаю!!?

В небе промелькнула громадная тень. Самолет? Но почему так тихо? Вот опять… Подорвавшись, я вскочил на ноги, закинул оружие за спину и полез вверх по крепким массивным веткам. Сердце колотилось как бешенное. Через пару минут дикой встряски, я запыхался, достигнув вершины. Но то, что открылось взору, заставило снова нырнуть в листву. Два крупных крылатых ящера кружили над лесом, выискивая добычу…

Я привык верить своим глазам. Определенно, это были виверны или драконы. Чем они отличаются я не помнил, но поспешил спуститься обратно, от греха подальше. Существа, конечно, мифические, но опасность вполне себе осязаемая. Не так страшно, как ядерный взрыв перед самым носом, но тоже неприятно. Внизу началась подозрительная возня. Какие-то тени прошмыгнули под кроной. Едва дыша, я убрал автомат за спину и накрутил глушитель на ствол пистолета. Послышался топот копыт и нечто громоздкое, похожее на лося, пронеслось под деревом надсадно дыша.