Будни феодала (СИ) - Говда Олег Иосифович

Внутри кургана воняло, как на скотобойне. Нет, не так… Как на скотобойне, где за закрытыми дверями и окнами разложилось и продолжало гнить целое стадо. Аж в глазах потемнело.

В цеху первичной разделки туш доводилось как-то побывать. Правду говорят, человек привыкает ко всему. Работники сновали в помещении, как ни в чем не бывало, а я — начал выдерживать пребывание внутри без рвотных позывов дольше пяти минут только после третьей рюмки.

Здесь тремя рюмками не обошлось бы точно. Поллитра с горла и сразу сигарету в зубы, чтоб дышать через фильтр. Теперь понятно, зачем волхв выдал мне эти шарики, скатанные из трав. Как только сунул их в нос, сразу голова кружиться перестала.

Ой, не ладно тут. Ой, не зря мне так не хотелось браться за это задание, несмотря на все выгоды и обещанные награды. Но чего уж теперь, поздно пить «боржоми». Входим…

Хорошо, хоть со светом обошлось без напрягов. Не так чтоб слишком часто, но большие факелы, закрепленные в железных держателях, исправно чадили по обе стороны прохода, чередуясь в шахматном порядке, примерно через каждые двадцать шагов. Газету на ходу не почитаешь, но и в чего не надо, тоже не вляпаешься…

Впрочем, «чего не надо» на полу тоже не валялось. Впечатление, будто здесь регулярно убираются.

— Эй, есть кто живой?

Спросил негромко. Зачем привлекать внимание сразу всех. Особенно, когда неуверен, что тебе будут рады. По одному беседовать сподручнее.

Тишина. Никто не торопится навстречу.

— Э-ге-ге? Люди, ау?

Стоп. Или я параноик, или шевеление все же было. Вон там, слева в углу, рядом с очередной дверью. Ближайший факела на правой стенке и там образовалась очень уютная тень. Она-то мне и не нравится. Чересчур плотная… местами. Не будем торопиться. Приглядимся… Так и есть. Очертания неразличимы, но на том уровне, где обычно бывает голова, что-то поблескивает. Точь-в-точь, как пара глаз.

Делаем пригласительный жест. Одновременно демонстрируя пустые ладони. Решать ему.

Понял и решил… Из укрытия шагнул человек в черной монашеской сутане. Вот только в руках у него совсем не распятие, а палаш. И явно не для благословения.

Так значит… Ну, этим нас не удивишь. Понимаю, что в чужом монастыре свой устав, но и я еще тот христианин. Так могу щеку подставить — ладонь отвалится. Особенно, если вооруженная.

Монах напал молча. Видимо, одно лишь несанкционированное появление, ставило меня в ряд заклятых врагов. Коих надлежало держать и не пущать. Причем, самым радикальным способом.

Ваше право. Кто я такой, чтобы оспаривать. Выпад. Парирование. Еще выпад. Уклон. Еще один выпад. Нет, брат, похоже, богословие ты изучал прилежнее чем фехтование. Или наставник у вас никудышный. Кто же один и тот прием выполняет раз за разом, даже не пытаясь разнообразить. Выпад. Уклон. Финт. Удар. Минус один. Без обид, ладно? Ничего личного, только бизнес.

К этим дверям ручку приделать не поленились. Именно по этому рисковать не стал. Поднял покойника, прислонил к створке и, подцепив за рукав саблей, прикоснулся к ней рукой монаха. Зашипело, как масло на раскаленной сковороде и так пахнуло горелым, что я даже через тампоны почувствовал. А мертвого монаха, похоже, убило вторично. Во всяком случае, обуглило качественно. Почти сравнялся с цветом сутаны.

Придется теперь святому Петру добре голову посушить, устанавливая причину безвременной кончины усопшего.

Отпустил бренные останки и поддел створку палашом. Клинок покрепче, да и сломать не жалко. Не свой же. Дверь уступила.

Еще один коридор, в конце которого широкие ступени и, кажется, лестничная площадка. В смысле: будет выбор, куда свернуть.

Коридор, вроде, не охраняется, но не будем торопиться с выводами. Ау, брат усопший. Еще разок общему делу послужить не хочешь? Авось, зачтется.

Подхватил труп подмышки и двинулся вперед. Не спеша… А куда торопиться? Да и неприлично, с покойником на руках…

Первую стрелу монах схлопотал шагов через пять. И еще одну… на десятом шаге. Похоже, решив окончательно запутать привратника Рая. Дважды умереть дело такое, с кем не бывает, но четыре раза подряд — явный перебор.

Кордегардия! А в ней три собрата моего «проводника». Увидев, кто и в каком виде, к ним пожаловал. Монашеская братия оцепенела. А когда труп, после моего толчка, влетел прямо в объятия ближайшего, и вовсе потеряли связь с реальностью.

«Пистоль!»

— Бабах! Бабах!

Чего уж теперь таиться? Они так вопили, что любые выстрелы заглушали.

«Сабля»

Третий монах, получивший от меня гостинец в виде покойника, только-только сумел от него избавиться. Но в глаза, при этом, у бедняги плескался такой ужас, что удар саблей стал избавлением.

В кордегардии ничего примечательного не обнаружилось. Кроме весьма увесистой связки ключей. В полпуда весом, не меньше. Если что — и за оружие сойдет.

На лестничную клетку выходило двое дверей. И в каждой имелась замочная скважина. Это уже обнадеживало. Паранойя шептала, что пластид… тьфу, заклинание можно и на них наложить. Чтобы только свои могли открывать, но это уже было чересчур сложно. Стража в прихожей, небось, не вечная, меняется хоть через сутки. И что, все время код доступа другой? При чем, вряд ли его накладывают прислужники. Значит, каждый день надо кого-то из высших чинов беспокоить. А они этого, жуть, как не любят. Во всех мирах…

Налево пойдешь, направо пойдешь… Вечная дилемма. Налево приятнее, но чревато последствиями. Направо… А почему бы и не сходить, ломая стереотипы?

Пригляделся к конфигурации замочной скважины, перебрал ключи… Открыл. С четвертой попытки.

И, едва ушел, кувырком в сторону, от удара крестом по голове. Видимо, мое кряхтение и возня с замком были услышаны и правильно расценены. Потому что за дверями меня ждали…

Священник. В красной сутане и с массивным посохом в руке. Посох имел навершие в виде здоровенного креста из желтого металла. Именно им священник и попытался меня благословить.

«Пистоль!»

Одно удовольствие стрелять лежа на спине, когда мишень нависает над тобой, закрывая все обозримое пространство. И хотел бы, никак не промахнуться.

От удара пули в грудь, священник шагнул назад, еще раз… и завалился навзничь. Посох рухнул рядом. С характерным металлическим лязгом. Представив себе, что мог получить этим «плюсом» по голове, я даже вздрогнул. Никакой шлем гусара не спас бы от контузии. Ну а что сделали бы с моим бесчувственным телом, даже додумывать неохота.

И еще одно… Тишина закончилась за этим порогом. Теперь даже вонь ослабела от тех воплей, визга, стонов и рыданий, которые хлынули на меня из-за этих дверей.

Мама родная, куда ж меня занесло на этот раз? Уж не в Преисподнюю ли я вломился, как алкоголик с бодуна в пивную? Может, лучше свалить по-тихому? Пока не налили…

Глава 12

Глава двенадцатая

Вопль, с которым я вскочил на ноги, вполне мог бы сойти и за трубный глас, возвещающий о конце света. Я ошалело водил по сторонам выпученными глазами, а сабля и пистоль в моей руке менялись местами быстрее, чем я успевал как следует сжать ладонью рукоять.

— Тише, тише…

— Успокойся…

Тихий, нежный женский голос обладает успокоительным эффектом независимо от причины возбуждения. Особенно, нашептывания в ухо. А если при этом к тебе еще и прижимаются с двух сторон, ненавязчиво поглаживая в соответствующих местах, то и вовсе исцеляющий.

Мысли угомонились и оружие перестало прыгать в руки. Оставалось вздохнуть и задать классический вопрос: «Что это было?».

Ага, совсем за дурака меня держите. Раз спросишь, другой… глядишь, уже и смирительную рубашку несут.

— Все хорошо, девочки. Я в норме… Сон приснился… Очень яркий… Блин, как наяву.

— Сон, говоришь… — невесть откуда возникшая Оксана раздвинула «сестричек» по сторонам одним движением бровей и взяла мою голову в ладони.

Ух, ты! Ладошки у ведуньи как лед, лучше для компресса и не придумать. Особенно, после серьезного застолья. Надо запомнить и взять на вооружение.