Император из провинции (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Ещё слово и в следующий раз ты вылезешь из своего гроба уже без яиц, — строго предупредила Машка, наградив меня недовольным взглядом.

— Всё понял, дорогая. Ты превосходный дипломат. МГИМО не заканчивала? — саркастично выдал я.

Она высокомерно фыркнула и величаво удалилась, а через десяток секунд я услышал, как хлопнула входная дверь. В это мгновение из-под кровати вылез Флинт и многозначительно мяукнул.

— Да, знаю, что сам виноват. Впустил её в дом, а теперь расплачиваюсь, — тяжело выдохнул я. — Пойдём поедим, что ли?

Кот, словно поняв меня, потрусил на кухню, гордо задрав хвост. Я потопал за ним, а потом навалил нам обоим еды. Мы с аппетитом поели, после чего мне захотелось позвонить Козлову. Любопытно ведь узнать, что он там раскопал, поговорив с отцом Леонтием.

Я набрал его номер, а затем пришлось подождать десяток секунд, прежде чем длинные гудки сменились взволнованным голосом полицейского.

— День добрый, Роб, — поздоровался он, шумно дыша в мобильник. — Вовремя ты позвонил.

— Есть какие-то новости? — быстро проговорил я, затаив дыхание.

— Ага. Ты если стоишь, то лучше присядь, — посоветовал сержант. — Помнишь Малдера и Скалли? Они оказались липовыми! Никто их к нам не посылал, и в полиции вообще нет людей с такими именами и фамилиями!

— Охренеть! — выдохнул я, загнав брови к волосам. — А их, случаем, зовут не Дин и Сэм?

— Нет. Ты чего несёшь? Они же не собаки, — серьёзно ответил дядя Коля.

— Ладно, проехали. А чего эти липовые полицейские сами-то говорят? Зачем они притворялись?

— А мы не можем у них спросить. Пропали они, — досадливо проронил сержант. — Вот поэтому мы и стали их проверять и обзванивать начальство. Вдруг их резко отозвали? А областное руководство о них и не мяу-мяу.

— А что теперь делать?

— Искать. Есть у меня наводка, что они к той отшельнице в лес отправились. Вот сейчас туда поеду, пока мои коллеги другие места отрабатывают.

— А они не в курсе, что их разоблачили?

— Вряд ли, — произнёс Козлов с сомнением в голосе, а потом предложил: — За тобой заезжать?

— Ага. Петю возьмём?

— Да ты знаешь… — замялся полицейский. — Он после вчерашнего какой-то немного того… не в своей тарелке, в общем. Думаю, что ему лучше дома посидеть. Успокоиться. Не каждый же день такую чертовщину видишь. Я вот однажды гота видел… тоже долго отходил. Ты-то как? Может, и тебе лучше не ехать?

— Я в полном порядке. Даже нога не болит. И ещё моя психика очень пластична и открыта всему новому, — заверил я сержанта. — Через сколько будете?

— Скоро. Тут ехать-то десять минут, так что одевайся и спускайся к подъезду.

— Хорошо, — бросил я и прервал звонок.

После этого попрощался с котом, вышел из квартиры и спустился на первый этаж. Там покинул подъезд и оказался на улице. Козлова ещё не было, поэтому я присел на лавочку и принялся ждать его. Тут ко мне подошли несколько мальчишек лет десяти и попросили сфотографироваться. Я сначала растерялся, а затем понял, что они узнали во мне владельца Лазаря. Меня мигом пронзило доселе неизведанное чувство, с которого начинается звёздная болезнь. Но на данный момент я пока ещё охотно сфотографировался с ними, после чего пообщался на предмет «Императора Галактики».

Ребята оказались моими фанатами, ну или только что стали ими, поэтому мне было приятно побеседовать с ними, а потом показался полицейский. Он подкатил к подъезду на том самом «бобике», который уже однажды подводил его. Я попрощался с мальчишками, сел на пассажирское сиденье и далеко не с первого раза сумел закрыть дверь. Мне пришлось так сильно хлопнуть ею, что аж стёкла зазвенели и не у машины, а во всех окрестных домах.

Сержант по-отечески похвалил меня, когда я справился с непокорной дверью:

— Вот так, молодец. Теперь поехали.

Он вывел автомобиль изо двора, а потом выехал на дорогу, ведущую в лес. Этот миг я выбрал наиболее подходящим для того, чтобы завести диалог и кое-что узнать.

— Дядь Коль, а как вы сразу-то не разоблачили липовых полицейских?

— Вот так. Документы-то у них были в порядке, — ответил тот, дёрнув щекой, а затем смущённо добавил: — Да и никто не подумал об этом. Зачем кому-то такой цирк устраивать? А и эти ребята ведь действительно нашу работу делали: искали, опрашивали, строили гипотезы. Вот если бы коммерсантов прессовать начали, тогда бы мы встревожились, а так — никому и в голову не пришло проверять их.

— Мда, странно, — резюмировал я, почесав висок. — А с отцом Леонтием виделся?

— Не нашёл я его. Как сквозь землю провалился. Я бы подумал, что его Чёрный Ворон уволок, но часов в пять утра батюшку Кузёнкин видел.

— Это хорошо, что видел. Значит, отогнал отец Леонтий ту чертовщину крылатую, — проронил я и почувствовал, как вдоль спины пробежал холодок.

— Божий человек, — уважительно произнёс полицейский, глянув на небо. — Надо обязательно поговорить с ним. Авось ещё и научит, как всякой нечисти противостоять.

— Хорошо бы, — согласился я, посмотрев в окно на последние частные дома, которые находились в черте города. Дальше шла лишь дорога, которая постепенно затягивалась сумерками.

Мы продолжили беседу, разговаривая о всяком-разном, а вскоре подъехали к тому самому лесу. Его уже окутал вечерний мрак. Сержант направил автомобиль под кроны деревьев и свернул, немного не доезжая до поворота, ведущего к церкви. Тут мы наткнулись на поваленное дерево, перегораживающее дорогу. Чуть в стороне от препятствия находилась небольшая полянка, на которой стояла белая «Нива».

Козлов увидел её и радостно выдохнул:

— Их машина! Тут они значит!

— Это, конечно, хорошо, но дядь Коль, а тебе сразу не показалось странным, что капитан областной полиции ездит на «Ниве»? — выдал я, вылезая из «бобика».

— А что тут странного? — не понял он, тоже покинув машину, а потом сузил глаза и подозрительно спросил: — Или ты на что-то намекаешь?

— Нет, — быстро ответил я, слабо улыбнувшись. — В полиции работают самые честные и отзывчивые люди.

— То-то же, — хмуро обронил сержант и подошёл к автомобилю липовых полицейских.

Подёргал дверную ручку, убедился, что «Нива» заперта, потом потрогал капот, после чего решительно обошёл поваленное дерево и устремился вверх по дороге. Я потопал за ним, нервно глядя по сторонам. В темноте каждый куст казался маленьким Чёрным Вороном, который грозился вот-вот воткнуть в меня острейшие когти. Мне стало нехорошо. По вискам заструился пот, а грудь сдавило, словно её сковали железными обручами. Похоже, что на меня впервые в жизни обрушился приступ панической атаки. Как бы я не храбрился, но встреча с Чёрным Вороном оставила глубокий след, и вот сейчас он вылился в такое состояние. У меня даже пальцы затряслись. Если бы не полицейский, который уверенно шагал по тропинке, то я бы уже рванул к машине, чтобы свалить отсюда подальше. Но самообладание Козлова не позволяло мне этого сделать. Полицейский стал для меня тем маяком, который вывел мой дебаркадер из бушующего моря тревоги. Я почувствовал, как приступ отпустил меня, оставив после себя лёгкую нервозность, которая в такой ситуации была вполне естественной.

Меж тем мы приблизились к старой мрачной деревне, окружённой высокими деревьями. Более молодые деревца уже росли прямо между домами, многие из которых оказались разрушены. Их крыши давно провалились, а тёмные от времени брёвна лежали в густой траве. Пустые окна недобро взирали на двух путников, пришедших сюда. Воздух пах дубовыми желудями и травой, а тишину нарушали лишь поскрипывающие ветви и насекомые.

Вон там, возле колодца, чернело пепелище, среди которого в одиночестве стояла русская печка, расписанная матерными словами. Немного правее от неё — один из трёх уцелевших домов. Он был густо облеплен зелёным мхом и жёлтыми пятнами лишайника. На двухскатной крыше росла трава. А за мутными оконными стёклами играло пламя свечей.

Козлов прошептал, облизав губы:

— Вот тут колдунья живёт.